Румит Кин - Спасти человека. Лучшая фантастика 2016 (сборник)

Принцесса вздохнула, явно непритворно расстроенная.

– Мне жаль, Ан-Дрей, – сказала она. – Мы умеем быть терпеливыми, ты же знаешь.

– Знаю, – ответил Андрей, чувствуя, как пересыхают губы.

– Но когда у нас нет времени, мы умеем быть настойчивыми, – вздохнула принцесса.

– Отойдите от него! – кричала Кристина. – Отойдите от него прочь!

Андрей, растянутый за ноги и за руки ремнями между четверкой дюжих воинов, лежал в позе витрувианского человека перед главным входом в жилой купол. Он был абсолютно гол. Ему было холодно – чудовищно, невыносимо холодно, и хотя с момента, когда его в несколько движений освободили от меховой одежды и обуви, прошли считаные минуты, он чувствовал, что вот-вот умрет. Простой человек из плоти и крови уже бы умер от холодового шока, и даже такому, как он, до этого самого шока оставалось совсем недолго. Потом, как у обычного человека, просто остановится сердце или концентрация кислорода в крови снизится до критического уровня, и тогда он отключится и умрет уже в бессознательном состоянии. Но пока ему было просто холодно – настолько, что он с трудом мог соображать.

Вход в главный купол был забаррикадирован контейнерами с товаром, которые только и успел, подчиняясь приказам Кристины, натащить с ближайшего склада робот Антоха. Ясное дело, баррикада не остановила бы аборигенов больше чем на несколько минут. Куда более внушительным аргументом был бластер, который сейчас плясал в руках у Кристины. Кристина стояла перед закрытыми дверями в купол и целилась в принцессу, которая вместе со своими воинами остановилась в двух десятках шагов от баррикады. На плитах покрытия, в тех местах, куда попали предупредительные выстрелы Кристины, кипел и пузырился расплавленный бетон. Воины, взявшие купол в ощетиненное копьями и стрелами полукольцо, восхищенно переговаривались, впечатленные демонстрацией оружия. Страха Андрей не заметил ни на одном из лисьих лиц.

– Отпустите его! И ступайте домой! – кричала Кристина.

Они не уйдут, глупая, хотел сказать Андрей – и не смог. Горло высушило морозом, и в самих легких воздух превратился в колкие кристаллы ранящего льда. Он искренне надеялся, что Кристина догадалась врубить сигнал бедствия и заблокировать все замки на всех складах фактории, прежде чем побежала спасать его с бластером в руках. Хуже всего был именно этот бластер – его одного хватило бы, чтобы разрезать все двери и заполучить в свои руки еще несколько десятков смертоносных штук, которые какой-то идиот давным-давно прописал в алгоритмах самосборки для стандартных человеческих торговых поселений, в просторечии называвшихся по старинке факториями. А отнять бластер даже у самой отчаянной и храброй женщины для полусотни обученных воинов – просто дело техники.

Похоже, это поняла и сама Кристина. Она скомандовала Антохе, и робот, раздвигая контейнеры баррикады, шагнул вперед. Пару контейнеров он зацепил телескопическими руками и волок их теперь за собой. Контейнеры прикрывали Кристину от атаки с флангов, а она шагала следом за Антохой, держа принцессу на мушке и не сводя с нее глаз.

Когда между женщинами остался десяток шагов, Андрей понял, что нервы Кристины на пределе и что она выстрелит – сейчас или секундой позже.

– Кри-сти-на, – позвал он застывшими губами. Весь мир превратился в холод, но он сумел найти в себе силы, чтобы крикнуть: – Кристина, нет! Нельзя…

Крик получился похожим на шипение, но она услышала. Взгляд ее метался между Андреем и принцессой.

– Почему? – закричала Кристина. – Почему – нельзя? Им вот так – можно, а нам – нельзя?! Они Троя с этой старой дурой едва не убили, а ты говоришь – нельзя?!

Они дома, Крис, хотел сказать Андрей, но горло уже не слушалось, и губы уже не слушались, и оставалось только думать так громко, как только можно, надеясь, что Кристина услышит-прочтет его мысли, прежде чем сделает совсем уж непоправимое, и он продолжал этот разговор внутри головы, разговор без слов: это их дом, неблагоустроенный дом, полный вражды, предательства и войны, но это их дом, и они здесь хозяева. Нельзя уподобляться им. Нельзя, пока ты – человек. А я… Я – иное дело.

– Возвращайся в купол, – прохрипел он. – Еще не поздно. В течение часа прилетит челнок, и статус-кво будет восстановлен.

– А ты?! – выкрикнула Кристина.

Андрей видел, что она плачет. Слезы замерзали на ее щеках – накинуть термодоху с волшебным капюшоном она, разумеется, не успела. Наверное, она плакала от злости – ведь по другим причинам мегеры не плачут.

– Не важно. – Андрей бы отмахнулся, но руки держали крепкие ремни. Ему сейчас и впрямь было уже все равно, что будет с ним, – все чувства отмерли, как отмерли уже пальцы рук и ног, он не чувствовал ничего – ни обиды, ни боли, ни страха…

Кристина приняла решение.

– Считаю до трех! – закричала она.

– Зачем? – удивилась принцесса.

– Затем, что я сожгу тебя потом к херам собачьим, если ты его не отпустишь! – Кристина с растрепанной, покрытой изморозью серебряной гривой была в этот момент совершенно неотразима.

– Непонятная идиома, – заметила принцесса, с интересом разглядывая Кристину. – Он – твой мужчина?

– Да! Нет! Не знаю… Не важно! Раз!..

– Пожалуйста, не стреляй, – попросил Андрей.

Кристина расхохоталась – зло, яростно.

– Что, жалко подружку?

– Жалко, – согласился Андрей. Ему сейчас было очень тяжело противоречить. А соглашаться выходило легко. – Нельзя стрелять в людей, Крис.

– Она же даже не человек! – закричала Кристина. – Такая жизнь своим чередом в таких условиях развиться не может! Она просто чертов неизвестно кем созданный самовоспроизводящийся андроид! Ты взгляни на нее – это же вампир, кровопийца! Она тебя еще не высосала только потому, что твоя кровь для нее – отрава! Они все здесь друг друга жрут, даже деревья! А ты ее защищаешь?! Два!..

– Крис…

– Три! – мстительно, очень по-детски, торжествуя, завершила отсчет Кристина и нажала спуск.

Широкая полоса огня ударила в лицо принцессе Лингазель. Но мгновением раньше робот Антоха сделал шаг вперед, одновременно разворачиваясь, и принял волну пламени своим керамлитовым телом. Заряд бластера расплескался по нему, обдав всех вокруг волной жара. Андрей почувствовал, как горят давно вставшие дыбом волоски на теле.

– Уйди с дороги! – закричала Кристина и выстрелила снова.

Робот упрямо стоял на месте – немного осел, оплавился, но стоял.

– Уйди, – как-то разом обессилев, попросила Кристина.

– Вот тебе и ответ на вопрос, человек ли она, – сказал Андрей. – Первый закон. Не допустить своим бездействием, чтобы человеку был причинен вред. У роботов жесткие дефиниции, Крис.