Валентина Езерская - Тайна Черного графа

— Конечно, господин, можете не волноваться по этому поводу. Все будет выполнено, как вы того и желаете.

— Да, и завтра граф Адам Мюррей намерен посетить Блэкхилл. Полагаю, он позавтракает с нами.

— Да, мой господин, — ответила управляющая и обратилась к учительнице: — Следуйте за мной, мисс, я отведу вас в вашу комнату.

Она произнесла это тоном, не терпящим возражения. «Эта миссис Гилмор под стать своему хозяину» — подумала Джейн.

— Спокойной ночи, граф.

— Хорошо и вам выспаться на новом месте, — пожелал девушке Крейг Блэкуорт.

Комната оказалась небольшой, но очень милой. Обои спокойного зеленого тона, небольшой мраморный светлый камин, над которым висело прямоугольное зеркало. Окно драпировано тяжелыми занавесками песочного цвета с фалдами, удерживаемыми золотыми шнурами с бахромой. Возле окна невысокий полированный столик и кресло, обшитое тканью в тон обоям. С левой стороны возле стены стояла кованая кровать, по центру комнаты на полу лежал ковер приятной расцветки. Теперь эта комната ее, и Джейн только сейчас поняла, как изменилась ее жизнь в последнее время. Барт подарил ей надежду, внес краски в ее привычные будни, но теперь его нет рядом. Почему же она никак не может принять его гибель? Словно Барт никуда не исчез, и, как и раньше, ее ангел–хранитель продолжает ей помогать. Джейн верила, что ее слуга теперь в лучшем месте. Она и мечтать не могла о такой комнате, что будет жить в старинном особняке. Омрачал тот факт, что хозяином дома является ненавистный ей человек. Личность графа оставалась для нее загадкой, тайной, скрытой за семью печатями, но сегодня его душа чуть приоткрылась для нее. Граф позволил узнать об одной его стороне, и почему‑то ей кажется, что это только начало. Джейн обошла комнату, прикасаясь к мелочам на каминной полке, вглядываясь в свое отражение в зеркале. Это все реальность, теперь эта красивая комната ее. Завтра граф, наконец, встретится с детьми. Надо бы встать пораньше и подготовить их к этому. Девушка улыбнулась своим мыслям, быстро приготовилась ко сну и с наслаждением легла в постель. Уснула она мгновенно.

Утром Джейн надела свое самое красивое платье синей расцветки, с буфами на рукавах и тонким кружевом на груди. Спереди оно было чуть коротковатым, открывая ноги до щиколотки, но теперь она не в церковном приюте, можно и надеть. Дети встретили ее радостно, им ужасно понравился дом, но узнав, что граф лично хочет показать его, немного приуныли. Джейн даже засомневалась, вдруг дети что‑то знают, и поспешила их успокоить. Она сказала, что их опекун очень занятой человек, но для них нашел время, поэтому им надо показать себя с лучшей стороны и понравится графу. Дети быстро позавтракали кашей с омлетом. Джейн попросила их вести себя вежливо. У графа не должно возникнуть неприязни к детям. У Эмми волосы были аккуратно заплетены, а у Теда уложены и приглажены. Сорванцов было не узнать. Граф не сказал, когда освободится и пожелает встретиться с детьми, но лучше быть заранее готовыми. Настенные часы показывали девять часов, когда в комнату вошла управляющая.

— Мисс Джейн, прибыл граф Мюррей, прошу вас спуститься вниз к завтраку.

— Но разве я должна завтракать с господами? — удивилась учительница.

— Конечно, мисс. Это пожелание хозяина.

Девушка почувствовала, что голодна. Ей не принесли завтрак, она уже подумывала спуститься на кухню и попросить его. Неудобно, конечно, напоминать о себе, но о ней банально забыли. Так вот, значит, почему.

— И вы всегда должны присутствовать при трапезе господина, — добавила управляющая.

Джейн уже ничему не удивлялась. Она на все согласна, лишь бы ее покормили. Вчера она от усталости почти ничего не съела. Обещав детям, что она зайдет за ними, она покинула комнату и устремилась в гостиную.

— Мисс Джейн, я счастлив вас видеть, — приветствовал ее Адам Мюррей.

Сегодня он выглядел особенно хорошо. Однотонный серый костюм, черная жилетка, только платок, небрежно повязанный на шее, выделялся яркостью цветов и выгодно оттенял голубые глаза. Светлые волосы не были приглажены назад и свободно ложились волнами, достигая плеч. Когда граф поднялся и с улыбкой поприветствовал Джейн, у нее участился пульс. Конечно, на нее обращали внимание молодые люди, порой даже грубо задирали, но никогда она не привлекала мужчину настолько утонченного и изысканного, как граф Адам. А Джейн чувствовала, что нравится ему.

— Доброе утро граф Мюррей, господин Блэкуорт, — обратилась она к раннему гостю и хозяину дома.

Господин Блэкуорт был мрачен, лишь кивком выразил почтение, так и не поднявшись из‑за стола. Граф Адам, казалось, совсем не замечал, что ему тут не рады. Вел себя непринужденно, а в глазах светились искорки веселья. Поцеловав кончики тонких пальцев Джейн, он помог ей сесть за стол.

— Как же приятно встретить в сельской глуши такое очаровательное создание. Покинув Лондон, я думал предаться скуке, а в день приезда не успел даже поменять одежду, как был вовлечен в ваше спасение. Подозреваю, у вас, мисс Джейн, есть какой‑то секрет. Признайтесь, что вы не даете унывать людям, окружающим вас.

— Ну что вы, граф Мюррей. Моя жизнь на удивление проста и непримечательна, — смущенно ответила девушка, разглаживая салфетку на коленях.

— Мисс Уэйнрайт, слова проста и непримечательна, вам совсем не подходят.

— Вы мне льстите, граф.

— Нисколько. Вы разбудили во мне любопытство. Откуда вы?

— На самом деле я сама не знаю. Еще младенцем меня оставили на ступеньках церковного приюта. Там я получила образование и с четырнадцати лет стала преподавать в младших классах.

— И вы совсем ничего не знаете о своих родителях? — спросил Адам Мюррей.

— Увы, совсем ничего. За все эти годы меня никто не искал.

— Как печально.

— Я привыкла. Мадам Фейбер, директриса приюта всегда была очень добра ко мне.

С каждым словом граф Крейг Блэкуорт мрачнел, молча наблюдая за разговором гувернантки и друга детства. А ведь когда‑то он с Адамом Мюрреем отлично ладил. Они хранили тайны друг друга. Война отцов разъединила их, а потом и вовсе развела по разные стороны. Он оказался нищим, потерявшим гордость и, в конце концов, душу. Он отказался от единственной ценности, которой владел, и взамен получил то, ради чего ему тогда казалось стоило жить. Годы, прожитые ради накопления золота, не прошли бесследно. Теперь он богат, как Крез. Самый завидный холостяк Англии, в постели которого мечтала оказаться любая из женщин, стоило графу только захотеть и щелкнуть пальцами. Все удовольствия мира принадлежали ему. Он заведовал половиной фабрик и заводов страны, ему принадлежали порты и выходы в Атлантический океан, Северное и Ирландское моря, а также пролив Ла Манш. Его состояние невозможно выразить в денежном эквиваленте. Он и сам не знал точную сумму ценных бумаг и земель, так как цифры имели непостоянное свойство возрастать со временем.