Михаил Алексеев - Мир-2 на телевидении Терры

Потратив в одиночку почти целый полковой аккумулятор Майнард сел без сил и окинул дело рук своих.

Склоны холма, на котором располагалась ставка Гора были покрыты золой и пеплом, ему удалось-таки накрыть часть полка, стоявшего на левом фланге противника и сейчас, когда магический хаос поутих этим воспользовались драгуны, прорвавшиеся по мелководью в тыл и налетевшие на отступающих пехотинцев рейхсвера. Слышались выстрелы пистолетов, крики лошадей и раненых. На другом фланге ополчение таирцев сдало позиции и жалось к редуту, на котором окопалась группа волшебников магиерваффе. Фактически фронт рейхсвера был разорван, а удар драгун при поддержке мог перерасти в полноценное окружение.

Но центр, его лучшие части отступали. Почти бежали под напором размеренно идущего вперед кайзера, возглавившего контрнаступление. Коротко огрызались уставшие и раненные Попаданцы и оставшиеся гвардейские маги, не в силах остановить императора. Он видел, что посланцам Создателя нужна передышка. Виттельбах приказал послать в бой резерв, а посланцев Энлиля вывести с передовой.

Попытка ударить контратакующим во фланг стоила эскадрону улан жизней. Все стратегическое преимущество по большому счету не стоило сейчас и выеденного яйца, пока они не могут проломить магическую защиту Гора.

Тяжесть опять легла на плечи Майнарда Виттельбаха, а голову сдавила боль. «Он смотрит на меня!», внезапно понял герцог. «Он идет ко мне!» Его начала охватывать паника. Умом он понимал, что это Гор нашел какую-то лазейку в защите, что ему ничего не угрожает, что враг уже проиграл эту битву и что скорлупа, защищающая императора от проклятий и огня, долго не продержится. Надо просто продолжить бить. Но это понимал разум, а тело уже била крупная дрожь, спина покрылась холодным потом. Тело хотело убежать с криком, как это сделали его адъютанты и приближенные, оказавшиеся рядом.

Окончательно потеряв над собой контроль, он позвал на помощь того, кого не хотел освобождать, того, кого до последнего кормил обещаниями — владыку Легиона, богоравного Бетрезена.

— Бетрезен лугаль-ки-кибаль дингир - эне-са ки-э у-ими-зиг! [35] Бетрезен царь всех преисподней, богам равный, на землю ступи! — вырвались у него из уст древние слова.

Этого было достаточно, ибо желание было искренним, и жертва Фридрихсбурга была принесена и принята. Граница миров, истончившаяся от потраченной на поле боя магии, дрогнула. С ясного неба опустилась воронка смерча, постепенно наливающегося пламенем. Мелкие бесы начали выбегать из его основания. Небо покрывалось на глазах темными тучами.

Страх отпустил и пришел снова после осознания того, какую силу Майнард пустил в этот мир. И от того что посланцы Энлиля были рядом. Они видели все. Они ощутили волшебство, которое стояло за незамысловатой фразой.

— Так это ты устроил ту бойню во Фридрихсбурге? — спросила его Хеби.

Ее лицо было обезображено рваной раной. Предплечье рассечено. Шарль стоял, зажимая кровоточащий бок. Банальная магическая стела все же нашла цель. Друид вяло хромал, на ходу превращаясь в человека. Лишь гном, несмотря на закопчённые и выщербленные доспехи, казался целым. Внизу гвардия и рейхсвер прекратили битву и разворачивали свои порядки лицом к бегущим на них демонам. Фигурка в бело-синих одеждах инквизитора Шамаша на полном галопе спешила к основанию смерча…

— Да, так было надо для победы.

— То есть ты, ради власти готов пожертвовать десятками тысяч жизней невинных?

Майнард расхохотался. Какие же они забавные.

— Умри! — Хеби плеснула ему в лицо из раны своей кровью, которая в полете начала превращаться в поток лавы.

И тогда герцог произнес простенькое заклинание второго уровня малефики. Проклятие Шаттера. Оно причиняло ущерб предмету пропорционально мане в нем содержащейся. Вот уже пару тысяч лет как во все артефакты встраивали предохранители, предупреждающие от поломок, а амулеты-накопители были экранированы адамантием. И это заклятье считалось бесполезным. Но у Попаданцев такой защиты не было.

Хеби вспыхнула изнутри. Она до последнего пыталась обуздать свое внутреннее пламя, но, в конце концов, упала объятая огнем. Шарль застыл ледяной фигурой. Василий минуты две носился, крича от боли и теряя на бегу куски плоти. Только волшебство держало его поврежденное тело вместе после того превращения в дриаду. У Линга на плече выгорела набитая давным-давно при приеме на работу татуировка руны отражения.

— Надо же! Что гном, будешь драться? Мечом меня зарубишь? — Майнард снова истерично рассмеялся.

«Система защиты деактивирована» проецировалось ему на сетчатку сообщение. «Уровень заряда критически низкий. Функционал доспеха ограничен».

— Да. Мечом, — констатировал Линг.

Он переложил свой цзянь в левую руку, а правой достал из-за пояса кисть. Свое главное оружие. 力- Сила. 速度 — Скорость. 压力 — Натиск. Руны застыли в воздухе перед ним. Его выпад был быстрее молнии. Сервоприводы негодующе выли и грелись. Легкий доспех предназначался не для боя, а для обеспечения комфорта в условиях повышенной относительно лунной гравитации, но Линг знал, как выжать из него последнее.

Майнард ушел от удара астральным сдвигом. Попытался достать гнома стрелой тьмы и получил ее же обратно. Оторванная на уровне предплечья рука герцога отлетела в сторону. Он ушел от выпада Линга, и с ужасом понял, что не успевает колдовать под ударами. Герцог чудом смог достать свой меч. Отбил пару атак, увернулся от еще одной и побежал навстречу вернувшимся телохранителям.

До боли сжав зубы, Линг смотрел ему в след. «Заряд исчерпан». А вместе с ним у него закончилась тушь из лунной пыли, необходимая для боевого начертания. Он видел, как Майнард открывает перед собой портал и уходит в него. Десяток кирасир набросились на почти беспомощного гнома с мечами и посохами.

Лежа в луже своей крови и, умирая, он видел, как внезапно остановился и рассыпался искрами вихрь Инферно и улыбнулся.

Отступать со мной во Фридрихсбург майор категорически отказался. Мы распрощались с ним и остатками улан на перекрестке. Он со словами, что «никогда не бежал от врагов и не бросал своих людей» двинулся, в сторону Брюгге, на восток, организовывать оборону, а мы в прежнем составе на юго-запад.

Дон Вильянуэва раз десять обернулся ему вслед.

— Давайте уже, Хименес, догоняйте его, — сказал я, когда мне это надоело. — делайте что велит вам ваш долг и шило в заднице… Но от клятвы я вас не освобождаю, имейте ввиду.

— Спасибо! — он махнул рукой и поскакал вдогонку уланам.

Мы двинулись пока по дороге. Стояла ночь, и встретить врагов мы не рассчитывали. Ошибка чуть не стоила нам жизней. Хорошо еще, что большой, почти в тысячу человек, отряд шел освещенным факелами и магическими лампадами. Мы увидели его загодя и ушли с дороги. Похоже наше бегство из Фиршес-Гаф было как нельзя более своевременным.