Анастасия Киселева - Дух рога

Венджер стряхнул секундное оцепенение и бросился вперед, одновременно деактивируя ловушку. Безвольное тело упало в подставленные руки. Мужчина прижал двумя пальцами жилку на шее девушки. Шансов мало, но вдруг…

Прошла целая вечность, прежде чем подушечки пальцев уловили слабое биение. Чудо случилось, Тьма не успела ее забрать. Шуганув путающихся под ногами людей, Венджер пробежал по коридору и внес пленницу в отведенную ей комнату. Бросил ее на кровать и заметался по комнате, подготавливая холодную воду и полотенце. Снова выгнал любопытствующих, пытавшихся просочиться в покои, и сел рядом с девушкой на ложе.

Ее сердце билось медленно и размеренно, постепенно возвращая нормальный ритм. Лицо было белым, как мел, но руки немного потеплели. Осторожно и очень бережно Венджер снимал с пострадавшей остатки чар, одновременно контролируя ее состояние. Дыхание пленницы выровнялось, на щеки вернулся румянец, и маг почувствовал, как его самого начинает «отпускать».

Осознав, что жизни девушки уже ничего не угрожает, Венджер похлопал ее по щекам. Юнона заворчала, отворачиваясь, но все-таки открыла глаза и села. Пару мгновений растерянно смотрела на мага, а потом закаменела, видимо все вспомнив.

— Довольна? — Жестко спросил мужчина. — Твоя выходка чуть не стоила тебе жизни, и заметь, пожалуйста, я тут абсолютно ни при чем.

Юнона никак не отреагировала на эту реплику, глядя на него и одновременно сквозь него. Теперь Венджер видел ее напуганной по-настоящему. Только почему-то никакого удовлетворения он так и не почувствовал.

— Эй, — маг протянул руку, чтобы встряхнуть пленницу, но та неожиданно качнулась вперед и уткнулась ему носом в плечо.

— И за что мне это? — Риторически вопросил Венджер, растерянно глядя на девушку. Только истерики ему для полного счастья сейчас не хватало.

Он осторожно приобнял вздрагивающую Юнону и выдохнул сквозь зубы несколько слов. Девчонка дернулась, но он удержал ее. Ее плечи закаменели, а потом неожиданно расслабились. Окутанная заклинанием, девушка уснула еще до того, как Венджер опустил ее голову на подушку.

Маг велел позвать служанку, раскидал по комнате с десяток сторожевых заклинаний и, чувствуя себя абсолютно разбитым, потащился в свою комнату.

Первый раунд остался за пленницей.

Просыпалась Юни тяжело. Воспоминание о недавно пережитом ужасе заставляло сердце бешено колотиться, но веки упорно отказывались подниматься.

— Лана…, - простонала девушка.

«Все в порядке, успокойся. Ты в своей комнате.»

— Я помню… Венджера. Что вчера произошло?

«Прости», — в мыслях единорога мелькнуло раскаяние. — Я не успела тебя остановить. По тебе ударило охранное заклинание.»

— Ничего себе сигнализация, — проворчала девушка, кое-как принимая сидячее положение.

«Венджер установил на свой кабинет заклятие, призванное уничтожить любого непрошеного гостя. Юни, прости, пожалуйста, ты чуть не погибла, а я даже не сообразила, как тебя защитить!»

— Вопрос: почему я в таком случае жива? Нет, ощущения из разряда «лучше бы я сдохла», но так, из чистого любопытства?

«Будь ты человеком — так бы и произошло. Но на оборотней заклинания действуют слабее.»

— Кстати, — внезапно вспомнила девушка. — Мне приснилось, или я и вправду пыталась поплакаться Венджеру в жилетку?

Ответный образ, пришедший от единорога, заставил со стоном потереть виски.

— Позор, — вздохнула Юнона. — А почему я вчера так неожиданно вырубилась?

«Венджер усыпил тебя».

— Подожди, ты сама сказала, что на меня не действует магия.

Если б Лана была живой, она сейчас для полноты образа еще и ножкой бы пошаркала. А так только невинно сообщила.

«Я помогла ему. Не надо, чтобы знали о твоем иммунитете. Кроме того, магия на тебя действует. Просто, избирательно и намного слабее, чем на обычных людей.»

Юни только негодующе фыркнула, но промолчала.

Время еле тянулось. Навещать занедужившую пленницу Венджер не спешил. За весь день уединение девушки нарушили трижды — принеся ей не особо калорийные завтрак, обед и ужин.

Заняться было абсолютно нечем. Книг в комнате не наблюдалось. Юни попыталась было поскрестись в дверь, но получившие накануне нагоняй охранники совершенно не шли на контакт. Буркнули «не велено», да проверили, надежно ли заперты двери.

Полюбоваться пейзажем не получилось. В массивную деревянную раму было вставлено мутно-молочное непрозрачное стекло. Ставни с трудом, но удалось распахнуть — и в лицо немедленно ударил по-осеннему промозглый ветер. Из всего пейзажа — внутренний двор и хозяйственные постройки. Юни поежилась и закрыла окно.

Срочно хотелось устроить какую-нибудь пакость.

«Все будет хорошо», — в который раз за день сообщила Лана.

— Подожди-ка, — оборвала Юнона. — Вино — это ведь спирт? А спирт у нас что делает? Правильно, горит! Сейчас мы им устроим пиротехническое шоу.

Девушка плюхнулась на колени возле кровати и полезла за тарой, в которую накануне слила алкоголь. Однако посудина почему-то оказалась пустой.

— Ничего не понимаю, — пробормотала девушка, на всякий случай встряхивая тару. — Тьма, да ее еще и помыли. Что за глупость!

«Юни, может быть, я ошибаюсь, но, по-моему, это не кувшин», — осторожно произнесла Киэ'Ланарт.

— А что тогда? — Удивилась было Юнона, но уже сама сложила два и два. Недоуменно покосилась в сторону ванной комнаты и быстро сунула ночную вазу назад. — Ну и цивилизация! Тут же два шага пройти.

«Дань традициям».

«К черту такие традиции. Мне скучно!»

Лана благоразумно промолчала.

Когда с момента скромного ужина прошло не менее полутора часов, за окном безраздельно царствовала ночь, а охранники за дверью перестали даже шептаться, Юни честно попыталась лечь спать.

Однако сон приходить не спешил. И когда подушка сбилась в бесформенный комок, а одеяло перекрутилось, Юни резко села на кровати.

«Что ты задумала?» — Встревоженно поинтересовалась Киэ'Ланарт.

«Я не могу тут больше сидеть!» — Раздраженно подумала в ответ Юнона.

«Юни, ночь на дворе! Хочешь, я тебя усыплю?»

«Не хочу», — отрезала Юни, распахивая шкаф с одеждой.

Выбор не радовал разнообразием. Ни платья, ни ночная рубашка, надетая в этот момент на Юнону, для планов девушки не подходили. Юни вывернула даже ящики с бельем и вытащила-таки из дальнего уголка пижаму.

Прямые штаны из светлого мягкого хлопка спускались до щиколотки и затягивались на талии продернутым шнурком. К ним прилагалась рубашечка с коротким рукавом — воланом и весьма откровенным вырезом.

Юнона скептически осмотрела себя в зеркале в свете единственной свечи. Была бы возможность — верх бы заменила, но выбирать было не из чего.