Роберт Голдсборо - Серебряный шпиль

— Мистер Гудвин желает бросить взгляд на кабинет Роя, — сказал ей Бэй. — Проводите его, пожалуйста, и покажите, где что находится, после чего возвращайтесь к своим делам. Он проведет там примерно час.

Я последовал за Дианой. Офис Мида был немного больше, чем кабинет Вилкинсона, но обставлен не столь изощренно. Одну стену от пола до потолка занимали книжные полки, на письменном столе находились две пачки бумаг, каждая высотой не менее фута.

— Мистер Морган, мистер Риз и я рассортировали часть корреспонденции и документов мистера Мида, но осталось еще ужасно много, в основном в шкафах с папками, — разъяснила Диана. — И я совершенно не представляю, что делать со всеми его книгами. Вы только взгляните, сколько их!

— Настоящая библиотека, — согласился я. — А что это за пачки на столе?

— То, что мы просмотрели и что не является срочным. А также те документы, с которыми мы не знаем, как поступить. Миссис Мид может все просмотреть, если захочет. Большую часть бумаг следовало бы выбросить, но мистер Бэй считает, что следует дождаться решения миссис Мид.

Я поблагодарил Диану, и она ушла, закрыв за собой дверь. Моя первая остановка была у книжных полок. Мид хранил свои Библии, шесть штук, на самой нижней. Усевшись за столом, я внимательно пролистал каждую. Вулф распорядился изучить заметки на полях и подчеркнутые строки, но таковых не обнаружилось. Или парень не часто обращался к Священному писанию — что весьма сомнительно, — либо он не делал на нем никаких пометок. Наверное, в нежном возрасте патер был из тех детишек, которые дарят учителям открытки на день рождения и не пачкают учебников.

Быстренько просмотрев полки — в большинстве книжных заглавий наличествовали слова «христианский» и «христианство», — я принялся за пачки документов на столе. Там оказались брошюры о предстоящих в Серебряном Шпиле конференциях и семинарах, листовки, рекламирующие новые религиозные издания, десяток журналов, в основном церковного содержания, несколько писем от пастырей из других штатов, видимо, регулярно переписывающихся с Мидом, и пара почтовых каталогов, пестрящих цветными изображениями предметов церковного обихода, начиная от мебели и кончая канделябрами и мантиями — белыми, черными и пурпурными.

Там же я обнаружил блокнот бланков с именем и телефоном Мида. На некоторых бланках были нацарапаны имена каких-то людей. Ни одного из них я не знал. Между страницами блокнота оказался листок желтой линованной бумаги. Листок был сложен пополам, и, развернув его, я увидел записи, сделанные той же рукой. Посмотрев внимательнее, я понял, что это указания на строки Библии. Отложив находку в сторону, я быстро посмотрел остальные бумаги, но ничего заслуживающего внимания не нашел.

Когда я сунул голову в приемную Бэя, Диана увлеченно стучала на машинке.

— У вас не найдется копировального аппарата? — поинтересовался я.

Она подняла на меня ясный взор, встала со стула и провела в конец коридора в стерильное, залитое светом люминесцентных ламп помещение без окон.

— Это наш печатный центр, — гордо заявила она, указывая на три персональных компьютера и несколько других образчиков высоких технологий, в одном из которых я узнал ксерокс.

— Мы самостоятельно набираем и печатаем почти все наши издания, — продолжала Диана, — включая бюллетени воскресных служб, еженедельную газету, рассылаемую прихожанам, и репринты проповедей мистера Бэя, которые мы отправляем телевизионным зрителям по их просьбе. Бывают недели, когда мы отправляем сотни репринтов — бесплатно, разумеется. На стороне мы печатаем лишь наш ежемесячный журнал «Беседы под Шпилем». Вы его видели?

Я сказал, что не видел, и она пообещала подарить мне экземпляр, почитать на досуге дома. Поблагодарив, я скопировал листок со ссылками на Библию и те страницы из блокнота Мида, на которых были записаны имена и телефоны.

— О’кей. Я сделал то, что хотел. Не пройдете ли вы со мной в кабинет, чтобы я мог вернуть при вас взятые документы на место?

Диана покраснела, растерянно улыбнувшись.

— Думаю, в этом нет необходимости, — хихикнула она.

— Только ради меня. Я хочу, чтобы вы могли сообщить боссу, что я ничего не утащил. Конечно, вы отсутствовали в то время, когда я просматривал бумаги, так что только Богу известно, что я успел умыкнуть. Не желаете ли меня обыскать?

Она снова залилась краской.

— О мистер Гудвин, вы такой шутник.

— Есть немного. Но я настаиваю на том, чтобы вы прошли со мной в кабинет мистера Мида. Если вы это сделаете, я обещаю не только взять экземпляр вашего журнала домой, но и прочитать его.

Пожав плечами и улыбнувшись, она отправилась вслед за мной.

— Это почерк Мида? — спросил я, показав ей листки, которые только что скопировал и теперь возвращал на место, где их нашел.

Она изучила записи и утвердительно кивнула.

— Да, вне всяких сомнений. Мистер Мид не любил диктовать. Он передавал мне написанные от руки черновики писем для перепечатки, и я прекрасно знакома с его почерком. Это его записи. Видите, это характерное «а»? Поначалу я ужасно мучилась, разбирая его каракули. Удивительно, что эти ссылки на Библию написаны так аккуратно.

— Но это тоже его почерк?

— Конечно. Просто для разнообразия, он не очень торопился.

Поблагодарив, я задержался у ее стола, чтобы получить обещанный экземпляр «Бесед под Шпилем». На обложке красовалась цветная фотография хора в полном составе. Пояснение под картинкой гласило: «Певцы Серебряного Шпиля готовятся к европейским гастролям». Не рискну держать пари, однако не исключено, что Вулф обнаружит в журнале что-нибудь интересное для себя. С другой стороны, готов поставить сколько угодно на то, что я даже не открою журнальчик.

Когда я уже уходил, в фойе ворвался Роджер Джиллис. Ветер сильнее обычного растрепал его морковного цвета шевелюру.

— Привет, — коротко бросил он, стараясь пригладить оранжевую швабру ладонью. — Вынюхали что-нибудь?

— Ничего такого, что привело бы в экстаз газеты, — ответил я.

— Ничуть не удивлен, — презрительно фыркнул он. — Вы все еще пытаетесь найти кого-нибудь, чтобы навесить на него убийство Роя. Но здесь нет никакой тайны. Всем известно, кто это сделал, и полиция уже наложила на преступника лапу. Подлинная загадка в том, кто посылал эти записки Барни. Но вам наплевать — вам надо спасти своего дружка. И вам безразлично, кто при этом пострадает. Рой, упокой Господи его душу, был прав — вы, парни, вызываете отвращение.

Поставив таким образом меня на должное место, Джиллис с напыщенным видом двинулся дальше, уверенный, что я уползу зализывать свои раны. Однако я не уполз, а гордо вышел, улыбнувшись рыженькой секретарше, которая еще раз продемонстрировала ямочки на щеках, послав мне ответную улыбку.