Анджей Ясинский - Толлеус, искусник из Кордоса. Том 2 (СИ)

На эксперименты ушел целый день. Колонна неспешно двигалась под раскидистыми ветвями плакучих ив, которые будто нарочно выросли точно вдоль дороги, а старик с учеником в телеге практиковались в Искусстве и чародействе. Дело шло крайне медленно, и тому было несколько причин. Первой из них были химеры. Они будто специально выжидали момент, когда люди отвлекутся, чтобы отстать или свернуть с дороги. Связывать их нитью Толлеус больше не рисковал – ему хватило одного раза. Поимкой бросившихся наутек животных занимался исключительно помощник. По мнению учителя в этом была двойная польза: и практика в чародействе, и тренировка с метками, которые он лично повесил на каждое животное. Да и, сказать по правде, нелегко старику было применять искусный кнут к мохнатке, которую он не видел. Попросту непонятно было, где щелкать.

Второй причиной задержек был сам Оболиус. Он постоянно начинал ныть, что устал и у него уже голова болит. Так что приходилось делать перерывы и даже скармливать пацану жизнегубки из заветного мешка. Искусник подумывал было затащить в повозку одну химеру, чтобы снимать с помощника усталость «забесплатно», но представив картину, как из-под толстого мохнатого тела животного торчат детские ноги, передумал.

Третьей причиной, тормозящей испытания плетений, был сам Толлеус. Дело в том, что он плел вязь с помощью амулета совсем не так ловко, как посохом. Конечно, он потихоньку «набивал руку», привыкая к своему новому инструменту. Но сейчас навряд ли мог претендовать на звание магистра Искусства 3 ступени. На бакалавра – вполне, но бакалавр и магистр – две большие разницы. Может быть, он когда-нибудь вновь поднимется до прежнего уровня. Даже наверняка, потому что мастерство и опыт основополагающие в данном вопросе, и они никуда не делись, но здесь и сейчас бывшему настройщику приходилось нелегко.

Все же идея искусной защиты от вселения чародеев к вечеру блестяще подтвердилась. По иронии судьбы, это плетение оказалось последним, которое старик испытал, причем оно уже было сделано у него в жилете, только не использовалось. Толлеус в первую очередь пробовал те пленения, которые по долгу службы умел делать, но назначения не знал, или же которые несли в себе какие-нибудь защитные функции. На деле же сработало то самое плетение, которое глушило Призрачные Голоса. Големщик только успел в очередной раз поразиться тишине, которая накрыла его с головой, точно ватное одеяло, как сейчас же перестал чувствовать незримое присутствие Оболиуса. Парень наловчился забираться под череп учителя и сидел там смирно, так что это почти не вызывало у старика ужаса, и он не выталкивал «за порог» бесплотного гостя.

Хозяйка постоялого двора, в котором путешественники остановились на ночлег, наотрез отказалась пускать в комнату химеру. Простая женщина из деревни – она никак не могла понять старика, который несколько раз пытался объяснить ей, что это лечебное животное. Она явно думала о чем-то другом, потому что брезгливо поджимала губы и краснела, силясь подавить эмоции. Было видно, что лишь приличная одежда постояльца и его статус хозяина целого стада помогают ей сдержать слова, которые так и вертятся на языке. В конце концов, Толлеус отправился ночевать в конюшню, вообще отказавшись от номера. Перед сном он не забыл включить защиту от чародеев. Мана-маной, но личное спокойствие дороже, тем более что сейчас он мог себе позволить не экономить. Конечно, на будущее хорошо бы придумать способ активировать эту защиту лишь тогда, когда кто-то пытается завладеть его телом. Только пока нет ни одной идеи, как с помощью Искусства можно было бы распознать такое вторжение.

Уже засыпая под тушей Бульки, которая с энтузиазмом взгромоздилась на жилет, старик подивился, почему нынче нет того черного Ничто, в которое он провалился в прошлый раз. Впрочем, это было неважно. Главное – теплая волна, растворяющая усталость, оказалась на месте.

Оболиус.

Маленькая проблема.

Помощник искусника сидел, пригорюнившись, прижав ладонь к щеке. Хозяин уснул, но к парню сон никак не шел. Расслабиться не давала ноющая боль в десне, которая появилась к вечеру и все нарастала. Зуб беспокоил уже пару недель, но боль была слабая – слишком слабая, чтобы обращать внимание. Обычно ведь как? – Зашатается зуб, вывалится, новый на его месте вырастет. А тут беда: просто ноет и все.

Когда возникает такая проблема, нужен лекарь. Они, правда, тоже разные. Кто-то без разговоров выдернет зуб и прогонит, не забыв взять за услуги пару медяков. Другой отвар какой-нибудь даст – только это не всегда помогает. Самый лучший вариант – это обратиться к ведьме. Она берет дороже, зато заговорит так, что больной зуб после ее визита уже не беспокоит и может еще послужить. А потом, когда совсем сгниет, как старый пень, сам вывалится без хлопот. Ведь щипцами рвать больно!

Оболиус уже дошел до того состояния, когда терпеть больше нет сил и мечтается об избавлении от мучений любой ценой. Только где же тут, в пути, лекаря взять? Может, учитель поможет? – парень с сомнением посмотрел на спящего хозяина. – У старика вообще ни одного зуба не осталось. Интересно, как они там, у себя в Кордосе, зубы рвут? Клещами или своим Искусством?

Подросток согнал Бульку со старика и в нерешительности замер. «Вот разбудишь сейчас», - думал он, - «так вместо помощи еще палкой бока намнет за то, что потревожил». Вернувшись на свое место, Рыжик, оставшись наедине со своим горем, тихонечко заскулил.

Толлеус сейчас же очнулся и сотворил маленький светляк. Оболиус притих, но старик заметил, что тот не спит, и, жмурясь от яркого света, спросил, что за шум. Пришлось покаяться и извиниться за беспокойство.

- Больные зубы, - в задумчивости пробормотал искусник. – Отлично помню!.. – с этими словами он затих, а светляк, оставшись без подпитки маны, стал потихоньку угасать.

«Опять уснул», - мелькнула в голове ученика мысль, - «бить не будет». Но он ошибся – из темноты прозвучал голос хозяина:

- Подойди-ка сюда! – при этом угасший было светляк снова начал разгораться. Можно было убежать, но на самом деле ему уже было все равно: накажут его или нет. Кроме того, в подсознании теплилась надежда, что искусник хочет помочь.

- Который? – спросил Толлеус, когда пацан приблизился. Оболиус ткнул пальцем куда-то себе за щеку, от чего сейчас же скривился от боли.

- Ясно! – коротко бросил старик, хотя, что ему могло быть ясно – не понятно. В лучшем случае, он определил область челюсти «сверху-снизу», «справа-слева».

- Сейчас попробуем! – обнадежил искусник и, не вставая, принялся собирать фрагменты. Ученик присел, баюкая щеку. Краем глаза он поглядывал на то, что делает старик, но ничего не понял. Впрочем, сосредоточиться ему мешал зуб.