Руди Рюкер - Реал

— Эй, Кевви, не вздумай! — крикнула Бабс, но Кевви уже улеглась на спину, широко раскинув ноги. При этом она призывно поводила бердами.

— Давай, начинай! — закричал какой-то человек по другую сторону сцены.

Египетский бог-птица шагнул в сторону Кевви.

— Прекрати, Хареш! Ты слишком разумен для таких занятий!

В тот же миг Хареш повернул голову к толпе, заметив в ней Бабс, Йок и Ренди.

— Я совершенно с вами согласен, мисс Йок, — ответил он, после чего его пенис сделался мягким и быстро исчез в имиполексовой плоти живота. Нос Рамзеса обвис, издаваемая им музыка булькнула и увяла.

— Это шоу неэстетично, — продолжал говорить Хареш. — Кевви и я уже имитировали сегодня половой акт, и думаю, далее смешно продолжать искать маловероятное удовлетворение таким неестественным путем, повторяя все снова и снова. Будь ваше земное время параллельным, мы могли бы испробовать все варианты во время одного акта, однако же…

— О господи, — застонал Ренди. — Снова он завел шарманку о нашем времени.

— Давай, вставляй в нее свою «дуру»! — снова заорали из толпы. Кевви подняла голову и озиралась по сторонам. Она уже плотно свела ноги. Вокруг все орали. Кевви села на диване и принялась заворачиваться в покрывало.

— Не уходи! — крикнули ей. — Тебя должен трахнуть молди!

Кевви улыбнулась, покачала головой, завернулась в покрывало и ушла за сцену. Вместе с ней ушел в темноту Хареш, взяв Кевви под ручку, по дороге они болтали и смеялись, как старые друзья.

— Друзья, я займу паузу, — заявил Рамзес, стараясь говорить громче, чтобы заглушить поднимающийся ропот. Занавески перед баром отдернули, впустив в зал свет и музыку. Лучи прожекторов над сценой остались светить.

— Присутствующие молди в вашем распоряжении — торопитесь назначить свидание, — продолжал Рамзес. — Сейчас подадут новый круг освежающих напитков, а тем временем можете наслаждаться нашими удивительными дирижаблями, поразительной воздушной клоунадой.

Пять дирижаблей опустились вниз до уровня сцены и принялись кружиться друг за другом наподобие неуклюжих толстых птиц.

— Я переговорю с нашими исполнителями, — пообещал Рамзес. Спрыгнув со сцены, он побежал вслед за Кевви и Харешем, исчезнув за маленькой дверью в дальнем конце трюма. Большинство зрителей потянулись к бару, молди-Снуки двинулись в ту же сторону.

— Это дирижабли Фила, — объяснила Бабс, показывая Йок на летающие баллоны. — Он хотел показать тебе эти дирижабли на прошлой неделе.

— Перед тем, как Кевви все расстроила, — добавила Йок. — Она — это нечто, верно? О чем только Хареш может с ней говорить?

В этот миг Рамзес кубарем вылетел из задней двери трюма. Кто-то засунул его голову ему же в зад так глубоко, что Рамзес стал похож на вово. Ему потребовалась целая минута, чтобы развязаться и снова принять прежний вид, и когда он это сделал, то отправился к бару, оглядываясь по сторонам в поисках подкрепления.

— Похоже, Хареш в ударе, — заметила Йок. — Самое время с ним поговорить. Или с кем-нибудь из других метамарсиан. Нужно передать им, чтобы они попросили Ом запретить делать плутоний.

Теперь вслед за Харешем к дальней двери потянулись и остальные метамарсиане — Пег, Вубвуб, Шиммер и Пта.

— Джозеф уже говорил тебе, что они решили улететь сегодня вечером? — спросила Бабс. — Не знаю, может, мета-марсианам показалось, что общение со Снуками может скомпрометировать их. Ты права, Йок, нужно сказать им насчет плутония.

У Бабс было прекрасное настроение. Она широко улыбнулась Ренди.

— Мне понравилось, что там у тебя, Ренди.

— Бабс, ты меня очаровала, — игриво ответил Ренди. — Когда мы наконец поедем домой?

— Если вы не хотите разговаривать с метамарсианами, то это сделаю я, — отрезала Йок, уже готовая идти следом за пришельцами. Но внезапно ее лицо изменилось: — Смотрите…

— О господи, — прошептала Бабс.

Прямо над сценой воздух внезапно начал странно рябить. И тут же дирижабль Уфин Вово… Господи, нечто начало вырастать в нем, достигая размерами холодильник, потом автомобиль, а потом и дом! Нечто странно затряслось и всколыхнулось, а потом — словно в хорошо продуманном сказочном фокусе — раздувшийся дирижабль лопнул, выплеснув из себя собаку, женщину тощую и женщину потолще, а также…

— Фил! — заорала Йок, со всех ног бросившись к сцене. — Ма!

Воздух над сценой заколебался, потом пространство комнаты снова приняло обычный вид. От вида произошедшего у нее на глазах чуда у Бабс стало пусто внутри. Словно бы оборвалась какая-то важная часть ее внутренностей. Сама не зная почему, она вдруг расплакалась. Стоящий рядом Ренди был потрясен не меньше. Он торопливо обнял Бабс.

— Я люблю тебя Бабс, — прошептал он ей на ухо.

— Правда? — всхлипывала Бабс. — Правда?

Утром четверга Фил проснулся поздно, в ладу со всем миром. Па умер, да, но в конце концов в его смерти был смысл. Па был счастлив. Он теперь внутри СОЛНЦА или по-прежнему летит в сторону СОЛНЦА, словно бы центр Света был недостижим. Во сне Фила СОЛНЦЕ было светящейся точкой внутри облака кружащихся бабочек.

Разговор Фила с Ом этой ночью был лучше всех предыдущих. Он научился понимать стиль Ом выражаться, то, как она говорила глифами, блоками концепций, формулируя одновременно несколько вариантов понятий и собственных мыслей. Он казался переполненным информацией. Сегодня будет хороший день.

Во-первых, Темпест и Дарла были трезвые, по крайней мере так казалось, а Дарла даже оделась — надела пурпурный кафтан, который Фил сделал для нее.

— Мне приснилось, будто Ом сегодня отпустит нас домой, — сказала Дарла. — А тебе что снилось — то же, что и мне? Темпест не может вспомнить.

Увидев Темпест, Фил мигом вспомнил, что она вчера сделала с его лицом, но когда он пощупал щеки и около глаз, оказалось, что вчерашние царапины как рукой сняло. Потом, вспоминая сны, о которых спрашивала Дарла, он отметил, что в одном из слоев сна Ом излечила его от царапин.

— Да, мне снилось, что Ом возвращает нас обратно на Землю, — подтвердил Фил. — Она держала нас внутри столько, сколько было нужно для того, чтобы понять наше внутреннее устройство — но теперь закончила изучение. Она сказала, что дальше сможет наблюдать людей через их алла. А нас она отпустит вниз, домой.

— Пусть она отпустит нас, — промычала старая Темпест. — Куда угодно, лишь бы на Землю. Почему ты на меня так странно смотришь, Фил?

— А ты не помнишь, как пыталась выцарапать мне глаза?

— Кажется, мы подрались из-за… куклы? — неуверенно спросила Темпест, оглянувшись в поисках Хампти-Дампти, которого, само собой, нигде не было видно. Темпест явно ломало с похмелья, и вид у нее был взвинченный и раздраженный. — Такой симпатичный молодой паренек, как ты, не должен издеваться над такой старой леди, как я.