Александр Шакилов - Профессионалы

Грохот.

Шаг.

Грохот.

«Пыль, нагромождаясь, образует горы».

Что-то отрывисто кричат наблюдатели – Акира не может разобрать что именно. Колонна мгновенно распадается на сотни и тысячи частей, устремлённых к асфальту – вот что значит команда «Воздух! В укрытие!»

Да, российские бомбардировщики частенько нарушают воздушные границы Вавилона. Американские «крепости» тоже. Правда, со времён окончания Второй Войны открытой агрессии не было, но… Одноместные «Мессершмитты Р1112», собранные на местном авиационном заводе, вежливо сопровождают нарушителей до демилитаризованной зоны. Крылья с наплывами в корневой части, боковые наклонные воздухозаборники, кабина пилота, полностью вписанная в контур фюзеляжа, и V-образное хвостовое оперение. Без малого пять тонн взлётного веса, освященного пасторами Каодай и шаманами «Белого Ульгена». И эти малютки-"мессеры" умудряются сдерживать громадных двадцатимоторных монстров, порождённых безумной фантазией инженеров АКБ-шаражки имени Туполева! Монстров, созданных галлюцинациями молодых гениев, обдолбавшихся синтонаркоты и прикованных иридиевыми разъёмами к клавиатурам казённых персоналок НАСА!

Естественно, дружественные визиты стратегической авиации соседей не остаются без внимания ВВС Вавилона: в ответ на вылазки союзников в тридцатикилометровую буферную зону вылетают несколько звеньев Ju 287 V3: мол, Москва рядом, да и Нью-Йорк не так уж далеко. Да, бомбовая нагрузка «юнкерсов» не впечатляет, но ведь от безнадёги можно запросто сообразить классические «две башни по-арабски»…

«Воздух! В укрытие!» – Акира прыгает к мусорному контейнеру и внимательно разглядывает облака. Где-то там опасность.

Из-за небоскрёба «Самсунг билдинг» выползает туша Б-520, «мессеры» вьются рядом. Обойдётся? Или америкосы шарахнут парочкой сверхмощных 15-тонных авиабомб BLU-1082? Чтоб мало не показалось, и не забывали вавилоняне, кто в их будку свет провёл?!

Стволы штурмовых винтовок и бесшумных автоматов чётко указывают направление на «летающую крепость» – ерунда, а приятно.

Бомболюки открываются…

Первыми, как обычно, падают допотопные радиоприёмники фирмы «Моторола» – с фиксированной частотой. Это у америкосов называется «расширения слушательской аудитории». Мол, народ Вавилона сразу бросится те приёмники собирать, а потом на кухнях, в потёмках, будет слушать «Информационное радио» и «Радио Свободный Вавилон». А как же?! – разношёрстное население города впечатлят радиопрограммы, дискредитирующие сёгунов и мэрию. А уж если использовать в передачах специально смикшированные отрывки из Корана и Библии да сдобрить эту мешанину-винегрет этническими напевами и музыкой там-тамов, то… Не зря ведь из Северной Каролины, из Форта-Брэгг к Вавилону были переброшены подразделения регулярной 4-й группы ПсО сухопутных войск США?! – спецы по ведению психологической войны должны отрабатывать свою пиццу с анчоусами!!

Приёмники сыплются на асфальт – медленно, величественно, покачиваясь под крохотными куполами парашютиков. Приёмники падают в снегопаде листовок. Из-за невозможности напечатать текст на ВСЕХ языках Вавилона, для пропаганды используются изобразительные средства наглядной агитации – небольшие комиксы-карикатуры. В отличие от приёмников, листовки охотно подбирают и даже рассматривают – и почти сразу выкидывают.

Акира поднимается с асфальта, сбивает прилипшие к брюкам обёртки от шоколадных батончиков и картофельные очистки и гордо удаляется от мусорного бака.

Резкая гортанная команда – и опять колонна по двое, в затылок – шаг, шаг, шаг.

Куда они идут? Почему так медленно? Акира следует вдоль колонны и упирается в армейский тягач, переоборудованный в походно-полевую кухню. На броне – два клона в белых фартуках. Повара? Ещё двое – сменщики? – трудятся у дверных пятисотлитровых баков. Крантики вправо – прозрачная жидкость плещет в гранёный пластик самоутилит-стаканчиков.

Сакэ, – понимает Акира. – Это же сакэ!

Клоны подходят к раздатчику, берут стаканчики и опрокидывают «горячительное» в глотки. Так положено. Для храбрости. Перед боем.

Война. Всё-таки война…

С кем?

Или – против кого?!

Акира не знает, Акира возле баков, Акира протягивает руку, на него смотрят неодобрительно – что ж ты строй нарушаешь? В ладони феникса зажата двухсотграммовая ёмкость, горло феникса обжигает «рисовая водка».

Хорошо, но мало.

Ещё! – Акира тянется за ещё одним гранчаком, но с брони спрыгивают клоны в белых фартуках и отшвыривают профессионального пожарного в сторону: не мешай, порция нормирована, хватит с тебя, халявщик.

Акира на коленях, по щеке течёт кровь – разбили бровь, однояйцевые ублюдки. Феникс загребает с асфальта листовки и вытирает лицо. Наглядная агитация. Комиксы-картинки, испачканные эритроцитами. Что за утро, а?! – феникс видел, как солдатня организованно насиловала, а потом пристрелили десяток зооморфов; как жгли из огнемётов храм Каодай и закидывали гранатами парковых тигров; как слаженным залпом уничтожили кортеж сёгуна; как пытались взять в плен Чужого, но тот ощетинился иглами, которым позавидовал бы дикобраз, и прошёл сквозь строй клонов, оставляя после себя раненых и покалеченных… Акира видел, как из тайников достают взрывчатку – аккуратно расфасованные брикеты. Акира видел, как клоны распределяют эти брикеты между собой – выбрасывают из бандольер магазины, а вместо магазинов суют гексоген и тротил. Видел, как по городу разъезжают грузовики, останавливаются у тягачей-разливаек: выпил стаканчик сакэ? – теперь будь добр, подойди к передвижному пункту выдачи зажигательных средств…

Ну что за утро?! И телефон Юрико не отвечает: абонент недоступен, или вне зоны… После пятой попытки мобильник Акиры вообще перестал реагировать на нажатие кнопок – похоже, исправных ретрансляторов в Вавилоне больше не существует.

Усадьба, скрытая от посторонних глаз тополями и клёнами. Ландшафтный сад – пруд и острова, соединёнными мостиками. Прицелы охранных систем, лучи сканеров. Павильоны и пристройки.

Внутри усадьбы – истинно спартанская обстановка. Ничего лишнего. Единственная дань удобству – расшитые драконами подушки.

В главном зале собралась элита Вавилона, лучшие люди – братки-кёдай, сливки клана Ямагути-гуми, перебазировавшегося в Вавилон из Кобе. Даймоны, чёрные костюмы и галстуки, короткие стрижки и белые рубашки. Есть даже одна суррогатная мать, толстая, большая самка.

Из-под затемнённых линз солнцезащитных очков – взгляды, лазерные точки зрачков – все собравшиеся смотрят на оябуна, чинно восседающего на татами. На коленях у шефа неизменные мечи-досу. Рядом с шефом – вакагасира-заместитель, старший советник, глава штаб-квартиры и фуку-хомбутё. Всё как всегда. Те же на манеже.