Лилия Курпатова-Ким - Побег из Эдена

Вопросов не было.

Экраны ожили. На них всех появилась эмблема Эдена. Затем возникла картинка. Максим сразу узнал директора технопарка Эден доктора Синклера, первооткрывателя нейроактивных форм коммуникации. На вид ему было лет шестьдесят. Седые волосы уложены в безупречную прическу, аккуратно подстриженная борода и роскошный светлый, почти белый костюм. Доктор Синклер сидел в кресле.

По кабинету директора прокатился общий изумленный вздох.

— Добрый день, молодые люди и вы, директор Такимура. Узнав о выдающемся успехе школы Накатоми, этот сеанс связи я решил провести лично. Мне не терпелось познакомиться со всеми вами. Я вижу, все в сборе, — он мягко улыбнулся, — и какие прекрасные лица! Прежде чем вы начнете подписывать и отправлять ваши документы, хочу пожелать всем удачи. Не думаю, что с канцелярией возникнут какие-то проблемы. Это новейшая программа со множеством функций. Заменяет целую армию секретарей. Я лично ее придумал. Не волнуйтесь и помните — технопарк Эден ждет вас с большим нетерпением. Всего хорошего.

Доктор Синклер помахал всем рукой, и картинка погасла. Вместо нее пошла заставка, а затем появились те самые тексты, о которых предупреждал директор Такимура. На долю Максима выпало: «Однажды мудрецу Джуан Цзы приснилось, что он красивая бабочка. Проснувшись, он стал размышлять. Кто он? Джуан Цзы, которому приснилось, что он красивая бабочка, или же красивая бабочка, которой сейчас снится, что она — Джуан Цзы?»

Громов старательно переписал текст. Держать в руках ручку он давно отвык, буквы выходили неровными и корявыми. Максим украдкой огляделся. Похоже, все испытывали те же самые затруднения. Кроме Карлы Маэлз. Ее кистевой имплантант имел функцию каллиграфического письма.

Дэз, похоже, досталась самая короткая фраза. Максиму показалось, что всего в одну строку. Во всяком случае, она первая закончила с писаниной.

Проверив, нет ли ошибок, Громов отправил образец почерка в Эден.

Экран мигнул. Несколько секунд висела эмблема технопарка. Потом появился синий прямоугольник. Громов положил на него правую ладонь. По прямоугольнику пробежала яркая светящаяся полоса. Появилась надпись: «Сканирование завершено». Максим тут же отослал и этот файл.

На сей раз эмблема висела на экране долго, минут пять. Всем сидящим за столом они показались вечностью. Радович нервно дергал ногой. Дэз сидела сгорбившись и ковыряла ногти. Карла с преувеличенным интересом разглядывала свою ладонь. Сонг Ким-Дук ожесточенно грызла кончик тачпена. Чарли скрестил руки на груди, положил ногу на ногу, откинувшись на спинку стула, и тупо, почти не моргая, смотрел на сенсорный экран.

Наконец у всех одного за другим стали загораться зеленые сигналы: «Параметры приняты». Их сменила надпись: «Вашему делу присвоен номер...» Максиму достался №4242.

— Куратор Шульц прислал характеристики? — вполголоса спросил директор Такимура у администратора Варгес.

Громов краем глаза заметил, что та отрицательно мотнула головой.

Директор посмотрел на часы. Оставалось всего двадцать минут. Максим почувствовал неприятный холодок в спине. Нет, не может все в последний момент развалиться! Если куратор был с Олафом, то Свенсен уже наверняка ему все рассказал... Громов посмотрел на Дэз. Та выглядела спокойной. Быстро просматривала и подписывала документы. Пожалуй, только сидела слишком прямо. Будто в корсете.

Дверь кабинета тихо отворилась. Быстро вошла личностный аналитик Мамбата и передала администратору Варгес диск.

Та вставила его в свой компьютер, и через секунду на экране Громова появилась его дисциплинарная характеристика. Уже с первых строк стало ясно, что куратор Шульц не поскупился на предупреждения.

«...Сложный характер... Скрытность... Высокомерие... Нет контакта с семьей... Почти все качества потенциального преступника».

Максим едва различил тихий разговор директора с личностным аналитиком:

— Почему так долго?! Я тут с ума схожу! — возмущался господин Такимура.

— Простите... Куратор прислал мне характеристики около четырех. Но они совершенно не годились. Куратор указал, будто часто замечал у Громова и Кемпински красные от напряжения глаза. Якобы это говорит о том, что ночью они в Сети. Значит, потенциальные хакеры. И такой чуши на каждого по целой странице! Я заставила его переделать. Он сопротивлялся. Пришлось пригрозить аттестационным разбором. Слава богу, до него дошло, что если эти его домыслы увидит начальство — ему не поздоровится. Выдал другие. Они только что пришли. Тоже не слишком положительные, но все же...

Администратор Варгес объявила:

— До конца передачи документов осталось пять минут. Следите за временем.

Максиму осталось просмотреть лишь суммарную статистику ошибок в операциях за пять лет обучения. Оказалось, что в этом году она составляет меньше 9%. Обрадовавшись такому результату, он поставил подпись и нажал «отправить».

Разогнувшись и с наслаждением встряхнув уставшую руку, посмотрел на Дэз.

Она тоже разобралась со своими бумагами и просто сидела, довольно улыбаясь.

Часы показывали 17:58. Еще две минуты, и все. Документы уйдут в канцелярию. Они в полном порядке. Значит, останется лишь дождаться подтверждения, и уже послезавтра они будут в лучшем технопарке мира.

Громов впервые задумался, какие громадные возможности перед ним открылись.

Внезапно дверь содрогнулась, с такой силой ее кто-то дернул.

— Стойте!

В кабинет влетел взъерошенный, красный и вспотевший от бега куратор Шульц. Он потрясал кипой каких-то бумаг.

— Остановите отправку дел Громова и Кемпински! — выпалил он. — Я имею доказательства, что оба они хакеры! Я привез протокол допроса ученика Свенсена! Он готов повторить свои обвинения в присутствии дисциплинарной комиссии!

Директор и администратор Варгес беспомощно переглянулись.

Максим и Дэз оцепенели. Их взгляды быстро перебегали с куратора Шульца на часы. Всего минута осталась! Не может все закончиться вот так!

Личностный аналитик Мамбата поднялась со своего места.

— Ученик Свенсен в настоящий момент находится под следствием по подозрению в многочисленных компьютерных преступлениях. Параграф седьмой четвертой статьи. Так что до тех пор, пока вашего свидетеля не оправдали или же он не отбыл наказание целиком, его показания против других учеников не имеют силы, — медленно и спокойно сказала она. — Так что вам, куратор, придется подождать. Да и время, — она показала на часы, где цифры 17:59:59 сменились спасительными 18:00:00, — вышло.

Мамбата улыбнулась куратору Шульцу так мило и дружелюбно, что тот позеленел.

— Вам это с рук не сойдет! — прокричал он. — Я потребую разбирательства! Я докажу, что был прав!