Лилия Курпатова-Ким - Побег из Эдена

Доктор Льюис подвел Бэнкса к Громову и поставил рядом, потом направился к Паоле и Крэгу. Максим изо всех сил напряг слух, пытаясь различить, что он говорит Дебрикассар. Но ничего не вышло — речь оратора на кафедре звучала очень громко, в толпе на ярусах продолжали обмениваться репликами. В общем, в зале стоял такой гул, что услышать разговор доктора Льюиса и Паолы было невозможно.

Тут Максим заметил, что Дэз как-то странно улыбается. На его биофон пошла запись с ее мобильника — в «ухе» послышался голос Льюиса. Громов понял, что на биофоне Дэз установлена функция «акустический сенсор».

— Я не люблю тупиц, поэтому говорю только один раз, — говорил доктор Льюис Паоле. — Меня не волнует, кто ваш отец и что ваша семья владеет остатками природных ресурсов всего северного полушария. Если вы хотите пережить этот семестр и поучиться хоть немного в следующем — оставьте Тайлера Бэнкса в покое. Если я увижу... Нет, если мне хотя бы покажется, что вы его чем-то расстроили, ваша жизнь превратится в ад. Вы меня поняли, ученик Дебрикассар?

— Вы не имеете права со мной так разговаривать! — та вспыхнула от гнева.

— Жаль вас огорчать, — мило улыбнулся доктор Льюис, — но права середняка, даже с таким большим самомнением, как ваше, остались за воротами Эдена. Здесь не ценятся ни деньги, ни фамилии — только мозги. А у Бэнкса их явно больше, чем у вас. Добро пожаловать в жестокий мир интеллектуального отбора! Да, кстати... Об этой штуковине, — доктор оскалился в белозубой улыбке, показывая на каменный бублик. — Молитесь, чтобы она не отправила вас на отделение бионики, ученик Дебрикассар.

В этот момент Максу и Дэз пришлось отвернуться, потому что Паола стала подозрительно на них посматривать. Их внезапное веселье показалось ей подозрительным.

Тайни несмело подвинулся ближе к Громову и даже чуть заметно улыбнулся.

— Мы рады тебя видеть! — Дэз тут же схватила Бэнкса за руку и энергично ее встряхнула.

Максим тоже хотел сказать что-нибудь приветственное, но тут профессор Борисов закончил свою речь, и началось нечто удивительное.

Каменный бублик пришел в движение. Внутри него по широкому металлическому ободу пошли сильные электрические разряды. Все затихли.

Интенсивность и частота этих разрядов стремительно нарастали. Многотонная каменная штуковина вертелась все быстрее и быстрее.

Скоро она стала казаться огромным сияющим шаром. Белые молнии бежали по ней как кровеносные сосуды. Их сухой треск сливался в странную мистическую мелодию.

— Почему нет ветра? — раздался справа тихий шепот Дэз.

Максим пожал плечами. Он и сам никак не мог понять, почему воздух не приходит в движение. Ведь бешено вертящаяся каменная махина должна набрать огромную центробежную силу! Но с учетом того, что они уже успели увидеть сегодня, в Эдене вообще не слишком ревностно соблюдаются законы физики.

Сияющая сфера уже выглядела как огромный белый шар вроде солнца. Все словно перестали дышать. В громадном зале, битком набитом людьми, повисла мистическая, величественная тишина. Шар обратился в чистый свет, а затем остановился.

Тихий выдох, восхищенный и изумленный, прокатился под куполом зала протяжным: «А-аа-ах!»

Каменный контур оставался на месте — он нисколько не изменился. Тот же пористый старый известняк. Но внутри него!

— Это же... это Вселенная! — прошептала Дэз.

Внутри каменного кольца была тонкая дымка, пелена, сквозь которую были видны уходящие вверх заполненные нарядными учениками Эдена ярусы. Но при этом та же самая туманность казалась бесконечной, многоцветной, объемной, как целый космос! Внутри нее можно было разглядеть целые созвездия, разноцветные пятна галактик, мерцающие туманности, вспышки пульсаров.

— Вы, должно быть, хотите знать, что это такое? — раздался тихий, исполненный гордости и торжества голос доктора Синклера. — Если честно — мы и сами не знаем. Пока мы открыли только одно свойство этой штуковины: она прекрасно справляется с профориентацией. Достаточно один раз пройти сквозь нее — и ты понимаешь, зачем родился на свет. Хочу сразу предупредить вас, дорогие новички, что ощущение очень необычное. Не зря мы называем это, — доктор Синклер показал на висящую в центре арены галактику-дымку, — Поцелуем Бога. После того как вы пройдете сквозь эти ворота, ваша сознание изменится и обратной дороги не будет. Но перемены эти к лучшему. Вам понравится. Так не станем же больше медлить. Последнее, что скажу: все, что вы увидите и услышите там, только для ваших глаз и ушей. Рассказывать кому-либо об этом необязательно. Ну? Кто решится идти первым?

Дэз было рванулась вперед, но тут...

— Я! — раздался в полной тишине твердый, звонкий голос Паолы Дебрикассар.

Громов чуть дернул бровью. Несмотря на всю злость и вредность Паолы, в храбрости ей отказать нельзя. Кемпински фыркнула, явно рассердившись, что опоздала на какую-то ничтожно малую долю секунды.

Дебрикассар решительно пошла к порталу, шурша своим огненно-красным платьем. Двое помощников уже успели подкатить к неподвижно парящей аномалии две небольшие лесенки, установив их по обе стороны от каменного круга. Та лестница, по которой предполагалось спускаться после Посвящения, имела перила.

Паола поднялась. Глубоко вдохнула, словно собиралась нырять, и прошла прямо сквозь портал.

Едва ее нога ступила на лестницу, ведущую вниз, она тут же судорожно схватилась за перила, чтобы не упасть. По лицу Дебрикассар пробежала странная судорога. Паола порывисто дышала и озиралась по сторонам так, словно не могла понять, где находится.

Тут раздался вкрадчивый, вежливый голос интеллектуальной системы Эдена:

— Ученик Дебрикассар, вас всегда интересовала природа человеческой жестокости, не так ли? Отделение бионики предоставляет все возможности для изучения этого вопроса. Вы согласны?

Паола едва заметно кивнула.

— Отлично, вы зачислены, — сообщила система.

Максим заметил, что по лицу Дэз пошли красные пятна, а на лбу выступил пот. Кемпински выглядела очень испуганной. Громов придвинулся чуть поближе к ней, взял ее руку и крепко сжал. Дэз глубоко вдохнула. Максим подумал, что это довольно странно — она ведь хотела пойти первой, а теперь вдруг испугалась. Сегодня Громов определенно не понимал Кемпински.

Новички потянулись к порталу один за другим. Волнение нарастало. Несколько человек нетерпеливо переминались с ноги на ногу, дожидаясь своей очереди. Некоторые же, наоборот, стояли поодаль, взирая на сияющий внутри каменных ворот космос со страхом и недоверием.

Радовича и Маэлз без колебаний зачислили на отделение бионики. Сонг Ким-Дук — на отделение софт-инжиниринга. Крэг Девиль попал на техническое, выяснилось, что ему требуется работа, где не надо думать, но желательно точно выполнять указания. Сосед Громова — Феникс Дрэдд младший — был зачислен на отделение точных наук за выдающееся понимание квантовой картины мира.