Лилия Курпатова-Ким - Побег из Эдена

— Извини, — Дэз виновато улыбнулась. — Надо было отключить твои маяки и ретрансляторы. С ними ты была не человека ходячая мишень. На базе наш хирург удалит их совсем...

— Где Идзуми? — вдруг всполошилась я.

Лунатик только тяжело вздохнул.

— Что случилось?

Этот вздох мне знаком. Многое бы отдала, лишь бы его никогда не слышать.

— Он погиб, — коротко кивнул Тень и посмотрел мне в глаза. — Он спас тебе жизнь, Алиса.

— Как это произошло? — Мне показалось, что кожа на лице начинает каменеть.

— Когда мы выехали из тоннеля, нас уже ждал полицейский кордон. Идзуми протаранил его и долетел до этого места. На секунду он опередил преследователей. Высадил нас у гаража Дэз. Вернее, там, откуда исчезло пропавшее здание. Сказал, как открывается потайной ход...

— Так он все-таки знал! — изумилась Дэз. — И ничего не написал об этом в отчете!

— Я втащил тебя сюда, ты была без сознания, а сам поднялся наверх. Мне казалось, я смогу помочь! — Лунатик с силой вцепился в свои волосы. — Но...

— Его турбокар сбил полицейский вертолет, — сказала вместо него Дэз. — Я видела все. Они использовали настоящую ракету. Никто бы не выжил.

— Но почему?! Как?! — Мне казалось, это все сон, или бред, или цифровая мистификация, или я сошла с ума! — Мы правительственные агенты!..

— Уже нет, Алиса, — тяжело вздохнул Тень. — Нас объявили ренегатами, предателями. Мы вне закона.

Я тупо смотрела на него.

— Они хотят сделать вид, будто ничего не было. Они хотят скрыть от людей правду, — спокойно сказала Дэз.

— Какую правду?

Такой жалкой и беспомощной я не была никогда!

— Что хайтек-мир обанкротился, — спокойно ответила Кемпински. — Что они не знают, как им жить. Посмотри.

Дэз задрала рукав. На ее руке был закреплен прямоугольный дисплей. Она включила его.

Замелькали картинки «Большого брата».

Люди смеялись и веселились. Они выходили в Сеть. Они были слишком радостными. Такими радостными я не видела их никогда в жизни!

— Хайтек-пространству осталось существовать недолго. У вас нет ресурсов, — говорила Дэз. — Биософт и нейролингва позволяли вам получать знания. Но это все ничто, когда нет ни воды, ни еды. Ваши правители сошли с ума. Они хотят сохранить власть любой ценой. Они покупают контрабандный провиант, но отказываются признаться в этом даже сами себе. Ведь если хайтек-мир погибнет — они потеряют власть. Макс хотел освободить людей от нейролингвы и биософта раз и навсегда. Сделать их снова живыми, понимаешь? Людьми, а не биологическими накопителями информации. Посмотри на вашего президента — вместо того чтобы объяснить, как плохи дела на самом деле, он открывает Сетевые арены! Проводит лотерею! Они пускают тонизирующий газ в торговых центрах и жилых зданиях! Ради одной цели — чтобы все как можно скорее перестали думать о Громове, чтобы все забыли о нем, а потом они заставят медиа придумать такой фокус, чтобы все хайтек-пространство уверовало, что Макса Громова и вовсе не существует.

У меня вырвался жалобный вздох.

— Я ничего не понимаю! Это какой-то бред! Это невозможно!

— А ты попробуй подумать про Эден, — неожиданно предложила Дэз.

Тут до меня вдруг дошло, что я... помню Эден! Хоть и никогда там не была!

— Что это?

Я схватилась за голову:

— Откуда это?!

Перед глазами стояли лаборатории, дорожки, оранжереи, учителя, которых я никогда не видела!

— Правительству надо уничтожить всю информацию, связанную с «Биософтом», — мрачно сказал Лунатик. — Но из-за хакеров они не могут этого сделать. Не пройдет и секунды после того, как президент нажмет кнопку «Удалить», и Сеть вскипи

т от сообщений, что из правительственных архивов удаляют все о «Биософте». Совсем другое дело, если они решат перенести данные на другой носитель...

— В мою голову?! — вырвался у меня негодующий возглас.

— Да, а потом избавятся от трудностей классическим обезьяньим способом — нет человека, нет проблемы. Они подставили тебя. Эта сволочь, Буллиган!

— Меня?!

— Закачали архивы в твою голову, — глаза Лунатика наполнились болью, — а потом... потом обвинили в ренегатстве. Ты стала предательницей! Но сначала сделали так, что все хэдхантеры в мире узнали, что в твоей голове есть информация, которая поможет поймать Громова. Я ничего не знал! Я сам назвал им параметры твоей памяти!

— Да о чем ты?! Я не понимаю!

Дэз протянула мне флягу с водой.

— Потому что теперь информация об омега-вирусе и о том, что на самом деле произошло с Громовым в Эдене, есть только в твоей голове, — сказала Кемпински. — Охотники будут гоняться за ней, пока не получат. Они скорее всего убьют тебя. И вся правда о «Биософте», нейролингве, докторе Синклере и самом Максе исчезнет. Но в этом не будет вины правительства, как ты понимаешь. Они прольют по тебе море слез, сделают из тебя героиню, может, даже забальзамируют...

Я слушала вполуха, потому что меня начал колотить озноб. Веки мелко задрожали.

— Так я и знала! — с досадой воскликнула Дэз. — Я уже понадеялась, что флэш-бэка не будет!

— Архивы, что оказались в ее голове, содержат не меньше десяти октобайт информации. Мозг не в состоянии усвоить такое количество данных сразу. Поэтому он будет передавать их в сознание постепенно. Она будет «вспоминать» эту информацию вспышками, спонтанно и неконтролируемо, — мрачно объяснил ей Тень.

Что он сказал дальше, я уже не услышала. Перед глазами снова возник Эден...

Уроки в Эдене были на порядок сложнее, чем в Накатоми. Нейролингву здесь использовали постоянно и почти без ограничений. Формулы, истории опытов, программные коды просто загружали через видеоочки и наушники, когда в этом возникала необходимость.

— Если бы вы тратили время на зубрежку всего, что вам необходимо знать, учеба продолжалась бы лет двадцать, — объяснил вездесущий Квизианс.

Даже при том что администратор частенько представал перед учениками в виде голограммы, его способность немедленно оказываться там, где нужно, и что-то немедленно разъяснять, казалась просто невероятной.

— Постоянно кажется, что он стоит у меня за спиной, — ворчала Дэз. — Или в крайнем случае следит по мониторам.

— Интересно, зачем им столько камер? — Чарли разглядывал стену напротив.

Количество объективов, направленных на каждую точку пространства Эдена, действительно удивляло. Даже в кампусе Накатоми их было гораздо меньше. Черные глазки камер виднелись через каждые два-три метра. Рядом с основной всегда вешали страховочную, а в некоторых лабораториях еще и специальные — на тепло или магнитные волны.

— Когда-то давно я читал, что первую в мире видеозапись привидения сделала камера наблюдения в одном из коридоров Эдена, — добавил Спаркл.