Мерси Шелли - 2048

Тем не менее, спустя годы от бывшего центра осталось лишь несколько кварталов вдоль трех первых улиц. На набережной, названия которой никто уже не помнил — слишком длинная французская фамилия — старые дома были пониже и поразнообразнее. Зато на соседней с ней Параллели двумя рядами циклопических зубов торчали самые высокие небоскрёбы, режущие глаз прямыми углами и депрессивным цветом стен. Перпендикулярно шёл вглубь континента обрывок Розового Бульвара. Он начинался там, где из набережной выдавался в море Мыс Двух Камней, и заканчивался через милю после пересечения с Параллелью. Все, что осталось от места, Откуда-Все-Начиналось.

Первая волна моды на неоархаику зацепилась за этот последний клочок прошлого, когда и он уже таял. Но зацепилась крепкими руками людей, которые, как и Басс, не могли выразить словами, но знали об ассоциациях. И решили сделать на этом бизнес. Старый Город, который спокойно умирал и тем был интересен, как гнилая, но ещё не порванная нитка связи с прошлым, превратился в чистый кукольный городок-имитацию. Что может быть мертвее покойника? Только музей, где выставлен раскрашенный покойник.

— Раньше был порядок, — не унимался Марек. — Авторское право, корпи и все такое. Даже тех рогаликов, что пропагандировали свободное копирование, поджарили быстро. Но тут нашлась пара острых перцев. Просекли, откуда мясом пахнет. Взялись за дело серьёзно, умников наняли — а те и рады, сварили им новую концепцию. Дескать, анархия это конечно плохо, но вот «нетуральный обмен», то бишь обмен с использованием Сети — это просто праздник. Все вещи сохраняют свою истинную ценность, не нивелируются одной денежной ценой. Раньше, мол, нельзя было обменом жить, потому что не притащишь земельный участок на меновую площадь. А теперь пожалуйста, отсканируй и тащи точную виртуальную модель куда хочешь, пусть щупают и нюхают. Плюс многофакторный поиск, плюс удобство персональных контактов. Вот тебе и нетуральный обмен безо всяких денег. А за ним и шара — благо обычное корпи уже никому не удержать, все копируют как хотят. Но зато, если хочешь в каталог попасть или в искалку — только через шару какой-нибудь техносекты, благо они всю Сеть контролируют.

Басс закрыл глаза, сверился с часами — ладно, ещё пару минут. Чтобы отвлечься от тоскливой кукольности крыш и красно-белой ряби скатертей, он активировал искин-лапотник и начал в очередной раз тестировать руку.

Операция прошла по высшему классу. Ещё вчера рваное тело Басса плавало в физрастворе, и полчища микроскопических нанни трудились над ним под управлением трех робохирургов — тех самых тварей, появление которых несколько лет назад лишило Басса работы. Сегодня он вновь испытал это неприятное чувство, смесь профессионального восхищения и горечи безработного: никаких рубцов, никакого восстановительного периода. Никаких ошибок, никакой благодарности.

Разве что новая модель руки не очень привычна. Даже если умеешь работать с разными типами хирургических рук, приноровиться к очередной нелегальной модификации всегда непросто.

Басс выпустил из безымянного пальца щупальце джека-потрошителя. В легальной модели на месте этого универсального биомаршрутизатора находился нейросшиватель. А в прошлой руке Басса джек сидел в мизинце.

Впервые он обнаружил несоответствие около часа назад, ещё в клинике, и сразу рекомендовал Мареку убивать дизайнеров, которые допускают столь дикие смены стандартов. Но позже выяснилось, что дело того стоило. В новой руке мультисканер, заменяющий врачу с десяток приборов, от УЗИ до позитронно-эмиссионного томографа, переехал с ладони на ребро мизинца. Это было удобно: теперь, используя сканер, не нужно будет всякий раз привлекать внимание окружающих таким жестом, будто ты собрался дать пощёчину случайному прохожему.

Однако придётся привыкать к перестановкам. Особенно к освобождению мизинца от джека: глупый палец по-прежнему инстинктивно оттопыривался всякий раз, когда на глаза Бассу попадалось что-нибудь похожее на биопорт.

— …С виду эта шара — мелочь: не запрет на копирование, как раньше, а запрет на нарушение стандартов при копировании. А на деле это все равно, что легализовать любое порно, но при этом запретить заниматься сексом. Хочешь коды скриптов всяких — завались. Рецепт соуса «Тун-тун» — пожалуйста. Но только ты вздумаешь это применить, так и начинается язва: сначала докажи, что удовлетворяешь стандартам соответствующей сети производителей! В одних случаях, чтобы получить шару, достаточно справки о санитарном состоянии. Зато в других…

Ещё в мизинце новой модели нашлись оптическая, электромагнитная и звуковая отмычки. Все три — нелегальное дополнение к сканеру, и ни одной Басс не пользовался. Даже став грабителем, он — хотя бы для себя, где-то внутри — оставался нейрохирургом и не мог опуститься до взлома дверных замков и прочих грубых вещей.

— …И тогда один умник из Свободной Флориды заявил, что плевал он на бурятов с ихней шарой. И стал у себя в ресторане смешивать сметану с соевым соусом без всяких «консультаций о стандартах» с бурятской сетью. Так что ты думаешь? Не прошло и пары дней, как нашли этого социалиста в его же кухне холодненького. С ядовитым рыбьим плавником в горле. А вдова и говорит в интервью: «Ах, он так любил рыбу!» Вот умора! Ресторан тут же закрыли из-за несоответствия санитарного состояния. Мол, какое же это санитарное состояние, если у самого хозяина ядовитая рыба во рту!

Басс продолжал изучение новой «швейцарки». На внутренней стороне ладони остался контактный тестер — бывший мануальный энцефалограф, тонкая паутина кожных датчиков, от запястья до подушечек пальцев. Басс приложил руку к голове, включил тестер. Ох, ну и бардак! Нет, с неоргами все-таки проще, чем с человеком.

Тот, кто переделывал руку, наверняка думал так же. Эндоскоп исчез из безымянного вовсе, оставив от себя лишь порт. Невелика потеря, согласился Басс. Если потрошишь не больных людей, а здоровые искины, вовсе ни к чему каждый раз запускать внутрь червяка с тремя глазами. В крайнем случае, в игломете тоже неплохая камера.

— Или возьми терраформ. — Марек копался в нижних слоях лазаньи, что и стимулировало переключение на новый пример. — Когда в Старой Европе началась эта заварушка с климатом, технология суперкораллов уже вовсю применялась у япошек для наращивания островов и всяких там волноломов. Казалось бы, дуй в океан и выращивай хоть десять новых Европ. Так нет же!

Басс подумал, не испытать ли на Мареке свои любимые тайваньские нанозиты. Нет, не стоит. Комариный укус, но Баг его знает… Вдруг не так поймёт. Испугается, вызовет охрану. К тому же привычный инструмент незачем тестировать столько раз. Игломет, переделанный из инъектора, находился в указательном, как и раньше. Басс успел проверить его на одной из сестричек сразу после операции. Бедняжка, как она возбудилась! Кто бы мог подумать, что на женщин действует иначе… Надо иметь в виду.