Саймон Грин - Рыцарь трудного дня

— Тогда мне придётся их воспитывать, — весело сказал я.

Он вздохнул.

— Всё закончится слезами. Я это знаю.

Я возвращаюсь в реальный Мир, но никто не говорит, что я должен при этом себя превосходно чувствовать. Собственно Лондон никогда не казался мне домом. Дом — это место, где обитают монстры; дом-это место, где кто-то пытается убить вас каждый день; дом — вот где моё место. Я всегда знал, что моё место — ЗДЕСЬ — среди других монстров.

Но в моём деле ты идешь туда, куда тебя ведёт работа. Поэтому я направился к станции метро: «Белая Часовня», а Сьюзи Дробовик молча шагала рядом. Она смотрела прямо перед собой, её лицо было холодным, спокойным и очень опасным, как всегда, и возможно, только я мог понять, как сильно она была напряжена. Сьюзи никогда не бывала слишком демонстративной, за исключением тех случаев, когда она стреляла в людей.

Ей требовалось много времени, чтобы ужиться со своими эмоциями, и она всё ещё не была уверена, что делать с некоторыми из них. И вот теперь я направлялся навстречу опасности, в ту часть моей жизни, которую она никогда не знала и не разделяла, и я не мог позволить ей пойти со мной. Я не мог, по самым разным причинам. Она не опустилась бы до спора, и у неё было море гордости, чтобы не красться за мной, поэтому она согласилась сопровождать меня до станции, чтобы убедиться, что никто не помешает мне по пути. Я ничего не сказал. Как я мог? Я всегда гордился тем, что она мой спутник.

Они смотрели на её лицо и давали нам ещё больше места, чем обычно.

Есть те, кто говорит, что «Уайтчепел» была первой Подземной железнодорожной станцией, построенной на Тёмной Стороне ещё в Викторианские времена, связывая нас с её копией в самом Лондоне. Мне действительно нужно объяснять, почему они выбрали «Белую Часовню»?

Человек, известный в настоящее время как мистер Стаб, бессмертный непойманный серийный убийца Старого Лондона, вонзил нож глубоко в сердце города, и хотя кровь была смыта давным-давно, психическая рана осталась. Ещё до Метрополитена всё это место было пронизано скрытыми переходами и тайными шлюзами, система работала по крайне грязной методике и услуги предоставлялись только членам закрытого клуба. Хотя в самом Лондоне всегда были зоны истончённого пространства — места, где любой мог свернуть не туда, пройти не по той улице и оказаться в ночи, которая никогда не кончается. Грех всегда найдет лазейку.

— Итак, — резко сказала Сьюзи, всё ещё глядя прямо перед собой, — Уокер мёртв, и теперь ты здесь главный. Не ожидала, что это произойдёт.

— Что ты будешь делать? — спросил я как можно небрежнее. — Тебе нужно чём-то занять себя, пока меня не будет. Поэтому я поручаю тебе сохранять мир, пока меня не будет. Ты можешь быть Уокером, пока я не вернусь. Будь жёсткой, но справедливой и постарайся не перестрелять слишком много людей.

Она обратила на меня свой холодный взгляд.

— Ты даришь мне самые лучшие подарки, Джон.

— Ты не можешь пойти со мной, Сьюзи.

— Ты возвращаешься во внешний Мир, в Лондон где оружие, банды и ножи в спину. Я нужна тебе.

— Сьюзи я уже совершеннолетний. Я справлюсь. И я знаю, как вписаться; а ты потеряла эту способность, если она у тебя когда-либо была. Мне нужно делать свою работу под прикрытием, чтобы меня не узнали и не побеспокоили Власти внешнего мира, официальные, или сверхъестественные. Или любой из многочисленных врагов из моего прошлого, которые всё ещё могут желать мне зла.

— Ты пытаешься урезонить меня, — сказала Сьюзи. — Ты же знаешь, что я не поступаю благоразумно.

— Я всё ещё помню, и могу притвориться обывателем, Сьюзи. А ты нет.

— Я не возвращалась в реальный Мир с тех пор, как впервые попала сюда, — сказала Сьюзи. — Пятнадцать лет, в бегах от всех и вся. Кровь моего мёртвого брата всё ещё была на моих руках. Не знаю, почему я так долго ждала. Я должна была убить его в первый же раз, когда он принудил меня.

— Ты прав, Джон. Я больше не знаю, что делать в том мире. Я предпочитаю жить здесь, где я могу быть монстром, каким всегда себя знала.

Я остановился, и она остановилась вместе со мной. Я посмотрел ей прямо в глаза и выдержал её холодный взгляд.

— Он был чудовищем, Сьюзи. Ты сделала то, что положено делать людям: убила чудовище. А теперь попрощайся и отпусти меня.

— Если они убьют тебя… Я отправлюсь в Лондон, убью их всех и сожгу город дотла.

— Я улыбнулся. — Ты говоришь такие милые вещи, Сьюзи.

Мы обнялись прямо посреди улицы, не обращая внимания на спешащих мимо людей. У Сьюзи всё ещё были проблемы с публичными проявлениями чувств, но опять же, вероятно, только я мог знать это. Она коротко поцеловала меня, затем повернулась и зашагала прочь. Она держала голову высоко, спину прямо и ни разу не оглянулась. Её способ быть храброй. Я смотрел ей вслед, пока она не скрылась из виду, потом вошёл на станцию «Уайтчепел» и спустился в подземку.

Декорированные кремовой плиткой коридоры и туннели заполнены мужчинами, женщинами и другими приезжающими и уезжающими существами желающими найти всевозможные удовольствия, удовольствия которые так вредны для них. Они стараются не разговаривать друг с другом и смотреть прямо перед собой, не желая отвлекаться и отклоняться от выбранного пути.

Казалось бы, все уступали мне достаточно места. Хорошая, или вернее, плохая репутация имеет свои преимущества. Мне предстояло научиться результативно действовать без неё. Джон Тейлор, живший в Лондоне пять лет назад, был не столь заметной фигурой.

Я поспешил вниз по эскалатору, не обращая внимания на сладкоречивые объявления на стенах и направился к Внешней линии. Обычные нищие и уличные артисты слонялись повсюду, пели и танцевали ради пропитания. Призрак монахини пел: «Аве Мария», сопровождая пение сурдопереводом. Три парня — зомби с кожей такой же серой, как их потрёпанные костюмы, ловко, мягкими щётками отбывали свою обувную рутину.

Полдюжины клонов организовали оркестр имени себя, и что-то напевали из «Чёрной Лагуны» в старом социально-критическом стиле Калипсо: — «О, это наша Судьба»… Обновлённые надписи на стенах на мёртвых языках официально предупреждали, что: «Все фамильяры должны перемещаться только на эскалаторе»!

Внизу на платформе виднелся указатель: «Королевство Теней», «Земля Крови», «Хейвен». Платформа была наполовину заполнена, всеми обычными — необычными типажами. Группка жизнерадостных девочек-подростков в школьных костюмах выбивала дерьмо из группы головорезов в шляпах-котелках, размалёванных густым макияжем и татуажем бровей.

В то время как группа городских бизнесменов в шикарных сити — костюмах с ярко раскрашенными синей краской лицами упорно игнорировала драку погрузившись в новостной выпуск «Night Times». А большое, подвижное растение проявляло нездоровый интерес к древесной нимфе. Она была хорошенькой крошкой, вся в блестящей коре и с листьями в волосах, и я даже подумывал о том, чтобы вмешаться — пока нимфа не решила, что с неё хватит, и не ударила коленом растение прямо в орехи.