Кирилл Кащеев - На стороне мертвецов

— Самое гиблое место в городе! — усмехнулся ротмистр.

— Було! — наставительно поднял толстый палец Потапенко. — При батьке моем, Михайло Потапыче, навить здоровые мужики, при оружие, якщо сюда ехали, коней в галоп пускали, да и то всякое случалось. Меховые воротники с офицерских шинелей, и те обрывали. А зараз сносить будут! — довольно прогудел он. — Заводоуправление бельгийское поставят… А це склад «Брянского товарищества». - он ткнул хлыстом в громадный прямоугольник, сложенный из новехонького кирпича, торчащий среди развалин, словно гриб на трухлявом пне. Заплетаясь в спутанный клубок, со всех сторон к «прямоугольнику» тянулись накатанные колесные колеи. Битюги-тяжеловозы волокли проседающие телеги, а крепкие грузчики с матом и уханьем выгружали тускло поблескивающие железные болванки.

— В центральные губернии отправлять будут, на питерские заводы. — кивая на склад, пояснил ротмистр. — Должны были уже отправить, но сроки строительства дороги сорваны…

— Да, мне объяснили. — обронил отец. Покойный железнодорожник, что так и не довез свой доклад до губернатора.

— Железа с чугуном тут скопилось — на сотни тысяч рублёв. А может, даже на целый мильон! — аж зажмуриваясь перед величиной и величием суммы, сладко пропел Мелков.

— Почему не выставили охрану? — поинтересовался отец и… вся троица застыла в седлах. И впрямь будто васнецовские богатыри на распутье.

— Дык… Кому охранять-то? Мои казачки все на башнях. — прогудел Потапенко.

— Мои жандармы не умеют сторожить склады. — отрезал ротмистр.

— Моим так вовсе дальше железной дороги дела нет! — подхватил Мелков.

— Любопытно, что бы ответил ваш полицмейстер. — сытым котом промурлыкал отец, и одарил троицу долгим взглядом, точно пересчитывая.

Митя подавил ухмылку. Из будущих отцовских подчиненных только полицмейстер встречать не явился.

— Зато теперь, господа, вы перестанете задаваться вопросом, почему именно у вас государь-император повелел создать первый губернский департамент полиции. — насмешливо добавил отец.

Последовало недолгое молчание, новые подчиненные торопливо переглянулись — в глазах их сквозила досада… и некоторое, слабенькое пока, уважение.

— Государь мудр. — наконец пробормотал Мелков и вдруг радостно подскочил. — А вон, глядите, сосед ваш, Лаппо-Данилевский! Точно он, только у него эдакая чуда имеется!

Подпрыгивая на выбоинах, к складу катила паротелега.

— Из приданного Анны Владимировны? — косясь на Штольцев, невинно поинтересовался ротмистр.

Митя едва заметно качнул головой. Даже если это паротелега Штольцев, то выглядела она… странно. Вместо знакомого открытого кузова на задке красовалось нечто вроде полотняного навеса — как в фургонах переселенцев из Туманного Альвиона в Новый Свет, готовых хоть с дикими индейцами жить, лишь бы от Дам и Господ из Полых Холмов их отделял соленый океан.

Отец одарил ротмистра укоризненным взглядом и обернулся к Штольцам:

— Свенельд Карлович, вы ведь знаете, где здешний полицмейстер обретается? Сделайте одолжение, отвезите водку туда, мы вас догоним.

Митя мысленно согласился: просто уехать, не поздоровавшись с соседом, неприлично, но Штольцам с новым мужем Анны встречаться не следует.

На лице Свенельда Карловича мелькнуло облегчение… зато Ингвар вскинулся, как боевой конь!

— Мы не собираемся бежа… — гневным фальцетом начал он.

— Пшшшш! — резкий рывок рычага, и пар из Митиного автоматона накрыл всех. А когда развеялся, Свенельда Карлович уже катил прочь, что-то неслышно выговаривая Ингвару.

Крытая паротелега подъехала и с облучка спрыгнул Иван Яковлевич Лаппо-Данилевский, помещик, гласный губернского земства от дворян, уважаемый человек — о чем знали все. Убийца, оскорбитель Крови, сообщник покойного Бабайко — о чем знал только Митя, ну и отец тоже, но ему доказательства нужны…

— Дорогой сосед! Господа! — Иван Яковлевич изящно отсалютовал тростью. — А это Штольцы отъехали? Паротелегу прикупить изволили, Аркадий Валерьянович? Одобряю, весьма полезная в хозяйстве вещь! — Лаппо-Данилевский похлопал бывшую собственность Штольцев по передку.

— Военная добыча. — протянул Митя. — От господина Бабайко. У нас еще три такие есть.

«На что угодно спорю — не все они раньше принадлежали Бабайко. Была тут и ваша доля, Иван Яковлевич!» — злорадно подумал он.

Была — Лаппо-Данилевского заметно перекосило. Но он кивнул Мите, будто только заметил:

— Дмитрий… Жаль, Алеша со мной не поехал. Он вас часто вспоминает. — последние слова звучали откровенной угрозой.

— Приятно слышать. Я его тоже.

И не надейтесь, не забуду!

— Везти юношу в столь непрезентабельное место! — тут же подхватил отец.

— Ну ваш же юноша — вот он! — окрысился Лаппо-Данилевский.

— Так мы по делу.

— Так и я не для удовольствия! Подумываю вложить деньги в новые бельгийские заводы «Шодуар». Присматриваюсь пока — как и что! — взмахом трости он указал на склад.

— На этом складе нет бельгийского железа. — вдруг негромко сказал ротмистр. — Здесь только железо для питерских заводов, а их заказы все идут «Брянскому товариществу».

— Ничего! — небрежно отмахнулся Лаппо-Данилевский. — Сегодня — брянцам, а завтра, глядишь, и к бельгийцам обратятся. Вот Аркадий Валерьянович говорит, что промышленность — дело растущее, а я ему верю. Может даже, предложу бельгийцам еще один склад поставить, заодно и кирпич им продам — я, знаете ли, на Анечкиных землях заводик кирпичный заложил.

Митя неслышно скрипнул зубами. А их «мертвецкий» кирпич не берут, и он готов поставить последнюю уцелевшую сорочку от «Калина» против крестьянских онучей, что Лаппо-Данилевский к этому причастен.

— Умеете вы дела вести, Иван Яковлевич! — с завистливым подобострастием выдохнул Мелков.

— Умею. — согласился Лаппо-Данилевский. — Могу и вас научить, Фан Фаныч.

— У чиновников моего Департамента одно дело — общественный порядок. — холодно обронил отец. — Этим мы и займемся, не так ли, господа? Честь имею! — кивнул Лаппо-Данилевскому, и повел автоматон прочь.

Теперь Митя ехал последним, лопатками чувствуя устремленный ему в спину взгляд. Что ж, в этом коротком соревновании Иван Яковлевич их обошел. Чуть-чуть. Но гонка только начинается.

Копыта автоматонов звучно чавкали в грязи. Здешняя «Фабрика» и впрямь была местом отвратным. Митя дернул паро-коня в сторону, объезжая вдавленную в дорогу дохлую кошку. От мостовой остались лишь редкие островки камня, но те были уже частью выворочены. Митя представил, как мостовая с каждым днем укорачивается все больше, больше… Улица была совершенно, оглушающе пуста.

— Гнать народишко отсюда велено, ось-ось сносить будут. — буркнул Михал Михалыч. — Хиба що сами фабричные ходють, так зараз смена у них.