Виталий Останин - Ритуал. Эпизод первый

«Хвала твоим орочьим богам, Агрих Дартахович! — облегченно подумал я. — Теперь и врать не придется — ты сказал!»

— Похоже, — вслед за ним, я изобразил на лице такую же гримасу, дескать, «нет, только не это опять!» — Но тут я по радио услышал про скопированное преступление малолеток, и меня будто накрыло. Стал копаться в сети и нашел это.

Кивком я указал на коммуникатор, который орк до сих пор держал руке. И тут же знаком спросил — можно, кстати, забрать уже? Надо было уводить шефа от мыслей о девушке из другого мира, и возвращать к нашему убийству.

— Надо этим заняться, — строго указал мне Лхудхар, протянув телефон.

Я кивнул с выражением на лице «вы тут главный, как приоритеты расставите, так и будем действовать». Но орк и не думал отвлекаться от темы.

— Но сперва закроем тему с инсценировкой. Я сейчас наберу москвичей, обозначу ситуацию, а ты пока подымай казаков — будем брать!

Зацепил я его все-таки!

Не вслушиваясь, хотя и было очень интересно, в разговор орка с эльфом из Москвы, я позвонил оперативному дежурному, назвал код, выданный начальником, и распорядился подготовить к выезду десятку тяжелых пластунов [10] Пластуны — пешие казаки. . Зная, как быстро эти ребята снаряжаются на выход, сразу же отправился в зал для совещаний, давать вводную.

Одна из особенностей Екатеринодара, а у него множество таких, заключается в том, что силовое ядро полиции составляют казаки. Так сложилось исторически, в конце концов, именно они территорию заселяли и в дар Екатерине преподносили, откуда и название города пошло.

Теперь, конечно, это не отверженная голытьба, как двести с копейками лет назад, а вполне уважаемые люди. Настоящая каста, попасть в которую невероятно сложно, а выйти и вовсе невозможно. Они свято чтут свои традиции, которые могут показаться посторонним замшелыми или даже смешными, носят в жизни забавные мундиры из позапрошлого века, бряцают на городских праздниках саблями, но не стоит относится к ним снисходительно.

Десяток воинов в штурмовой сбруе, которые собрались в зале для совещаний, напоминали казаков только ухоженными усами, да лихими чубами. Но когда на головы будут надеты полные тактические шлемы, пропадет и эта отличительная черта. И пластуны превратятся в безликие черные фигуры, готовые убивать и, если понадобится, умирать.

Коротко, пока не пришел Лхудхар, я ввел бойцов в курс дела. Выслушал несколько уточняющих вопросов, касающихся не расследования, а оценки угроз противника и его возможного вооружения, выдал все, что смогли узнать «родичи» домового. Минут десять позубоскалил вместе с ними, вспоминая службу в армии, и уступил место выступающего, когда в зал вошел начальник.

— Используем только нелетальное оружие, — подчеркнул он. — Оба наемника нужны мне живыми и желательно не слишком помятыми. С момента, когда они окажутся у нас в руках, счет пойдет на часы. К утру уже должны быть подписанные показания, так что не заставляйте нас потом тратить дополнительное время, чтобы привести их в чувство после знакомства с вами.

Орк сделал небольшую паузы и пластуны воспитанно посмеялись над этой немудрящей шуткой. Ровно три секунды, до того момента, как урядник поднял руку, приказывая прекратить смех.

— И еще, — продолжил Лхудхар. — После вас будет работать следственная группа, которой понадобятся не затоптанные улики.

— Сделаем все в лучшем виде, Агрих Дартахович, — прогудел урядник, здоровенный казак лет сорока. — Не первый раз, чай.

— Черкес, ты ни чином, ни возрастом не вышел, чтобы меня успокаивать, — произнес орк и десятка заржала в голос. — Все, связь с дежурным, камеры на передачу, и не забываем, что я сказал про улики!

После этих слов пластуны двинули на выход, за ними пошли и мы. Только не вместе — Лхудхар отправился к оперативному дежурному, чтобы лично следить за захватом, я же — в свой кабинет.

Вот так оно обычно и бывает. Следователь не тот человек, который ногой открывает дверь и укладывает злодеев штабелями. Наша работа в большей степени скучная и на вид не интересная. На финальной стадии расследования, вот как сейчас, мы обычно не нужны.

Зато через полчаса-час, когда задержанных привезут на допрос, а группа экспертов отработает по возможным уликам, я снова появлюсь на сцене. А пока у меня есть немного времени на, так сказать, личные дела.

Не успел я дойти до кабинета, как завибрировал в кармане коммуникатор. Звонил Ноб, пребывавший, как я понял по голосу, в совершенно расстроенных чувствах.

— Так ты был прав, — не здороваясь и не спрашивая, произнес он.

Я сразу сообразил, о чем он. Лхудхар позвонил москвичам, сообщил, что первое дело выводится из подведомственности Серебряной Секции, те довели это до местных агентов. Вот гном и звонит. Посплетничать.

— Вроде того, — не испытывая ничего, кроме желания побыстрее закончить разговор, отозвался я.

— А мы не верили… Ты хороший следак, Антон.

— Спасибо, конечно, но… Ноб, ты зачем вообще звонишь?

Тот на несколько секунд замялся, словно не знал, с какого конца начать говорить, о чем собирался.

— Я говорил с госпожой, — наконец сказал он. — Мы облажались. Москвичи закроют дело, свалят, а мы останемся здесь. И никогда не выберемся из этой дыры.

Он замолчал. Я тоже ничего не говорил, хотя уже начал понимать, куда он клонит.

— А ты хороший следак… Антон, давай к нам, в Секцию!

— Спасать заблудших гномов?

— Знаешь что!..

— Прости, прости. Не подумав, ляпнул. Ноб, мне лестно, что госпожа Шар’Амалайя так высоко оценивает мои профессиональные навыки, но сейчас очень несвоевременно заводить этот разговор.

— Я понимаю…

«Не, не понимаешь!» — подумал я.

Вслух же произнес:

— Давай я наберу, когда закончим с убийством Линькова? Посидим, пива выпьем, обсудим все.

— Да нету у вас в городе пива, — печально вздохнул гном и отключился.

С того момента, как я понял, во что ввязался, мозг у меня работал с максимальной эффективностью. Искал выход, но пока находил лишь возможности несколько отсрочить неизбежное. А тут, после разговора с Нобом, вдруг выдал: «Местную Секцию можно использовать». Если бы он, мозг, имел какую-никакую проекцию, типа лица в зеркале или еще чего подобного, я бы сейчас посмотрел на него недоуменно, и вскинул вопросительно бровь. Но смотреть было не на кого, так что я просто стал обдумывать мысль со всех сторон. И вскоре признал, что она может быть вполне жизнеспособной.

Ну а что? Местные «серебрянки» облажались по полной, приезжие их коллеги здесь долго не пробудут. Когда уедут, можно попробовать через Секцию запустить расследование по Кэйтлин. Их подведомственность, разделенная ответственность, но самое главное — они за такое дело ухватятся руками, ногами и хвостом. Ведь в случае удачи они смогут покинуть провинцию, причем — героями.