Сергей Лукьяненко - Z: Квази. Кайнозой [сборник litres]

– …подтвердил информацию о том, что зафиксировано несколько случаев нападения кваzи на людей, – говорил диктор. У него был тот особый голос, которым дикторы рассказывают о природных катаклизмах, террористических актах и повышении пенсионного возраста. – Это явление не носит массового характера, и вспышка агрессии длится не более минуты. Но министерство рекомендует всем людям и кваzи учитывать возможность спонтанной агрессии, меньше времени находиться наедине и не допускать конфликтных или провоцирующих ситуаций. По мнению экспертов, такими факторами могут быть ссоры, громкие звуки, секс и телесный контакт иного рода…

– Пап, а как это – иного рода? – заинтересовался Найд.

– Понеслось говно по трубам… – глядя в телевизор, сказал я. Забрал у Найда пульт и выключил звук. Диктор продолжал что-то говорить. Мельком показали Библиотекаря, который что-то рассказывал, сидя за столом перед журналистами.

– События сегодняшней ночи утаить было невозможно, – произнёс Михаил. – Денис, я не знаю, как доказать тебе, что мы на одной стороне. Но это правда.

Настя и Михаил ждали. Я некоторое время смотрел на Михаила, потом кивнул. Сказал:

– Люди, восставшие, кваzи… Это не весь ряд. Мария тоже была кваzи, но особенной. Она выглядела как человек, она вела себя как человек. Но когда её череп разлетелся на кусочки… как выглядит плоть кваzи я знаю прекрасно. Вот поэтому она и могла командовать другими кваzи. Точно так же, как вы командуете восставшими, которые ниже вас по развитию, так и она командовала вами.

Найд, возившийся с кофейником, посмотрел на меня, но ничего не сказал.

– Наверное, за теми восставшими, что не подчиняются или восстают слишком быстро, тоже стоит она. Или такие как она. И спятившие кваzи, кидающиеся на людей, – их рук дело.

– Но зачем? – воскликнула Настя.

– Может быть и незачем. Тренировка. Попытка осознать свои силы, научиться ими управлять.

– Если ты не ошибся, – сказал Михаил, – то это очень плохо.

Я кивнул.

– Да. И я не ошибся. Мы пытались понять, что за сила, из существующих на нынешний день, замешана в происходящем. Человеческие и кваzи-власти, человеческие и кваzи-спецслужбы, теневые правительства… вроде этого «Круга». А всё проще. Новый игрок. Супер-кваzи. Ещё один эволюционный шаг.

– Папа, но что в этом плохого? – спросил Найд.

– Ответишь? – спросил я Михаила.

– Управление восставшими – это как управление машинами, – сказал Бедренец. – У них нет своего разума, это не шокирует людей. Если же кваzи способны управлять другими кваzи… это пугает. Что следующее – кваzи сумеют управлять людьми?

– А ещё мы слишком отличаемся от людей, – сказала Настя, глядя на меня. – У нас есть сильные стороны, но есть и слабые. Мы мономаны, мы увлечены чем-то одним. Мы не развиваемся. Не можем иметь детей. Наша внешность нас выдаёт. Кваzи могут быть частью общего человечества, но не могут стать отдельной цивилизацией. А такие, как Мария… Даже если она осталась бесплодной, то всё равно выглядит не другим видом человека, в чём-то ущербным…

– Она стала сверхчеловеком, – резюмировал Бедренец. – С точки зрения большинства – если кваzи станут такими, то они станут сверхлюдьми.

– В общем – война, – кивнул я. – И не дай Бог, если к таким кваzи вернётся ещё и способность к деторождению!

Настя нахмурилась.

– Но про это пока не знают, – напомнил Бедренец. – Только мы… и другие супер-кваzи, если они вообще есть.

– И те, кто вскрывал тело Марии, – добавил я. – Думаю, Представитель уже в курсе… Михаил! У тебя есть его прямой номер?

– Представитель велел ждать вызова и самому не звонить.

– А вот мне – не велел. – Я протянул руку. Михаил поколебался мгновение, потом разблокировал и отдал мне телефон.

– Какой номер?

– Последний входящий.

Найд принёс мне чашку кофе. Я сделал вид, будто не заметил, что он налил полчашки и себе. Набрал номер, отхлебнул крепкого горького напитка.

– Михаил, что во фразе «не звонить» было тебе не ясно? – произнёс голос в телефоне.

Удивительно, но несмотря на резкость фразы, тон был очень дружелюбным, располагающим. Сразу хотелось извиниться.

– Здравствуйте, Представитель, – вежливо сказал я. – Это не Драный Лис. Это Денис Симонов. Тот, кто отдал вам вирус суперветрянки, может быть, помните? Мы не знакомы лично, но мне кажется, что тот поступок должен вызывать у вас симпатию.

– Доброе утро, Денис, – всё тем же дружеским тоном сказал Представитель. – Конечно же, я знаю вас и ценю то, что вы сделали для народа кваzи. К сожалению, у нас сейчас очень напряжённая ситуация, время для разговора не лучшее.

– Как раз сейчас нам очень необходимо встретиться и поговорить, – сказал я. – Вчера было рано, а вот завтра будет поздно.

– Хорошо, – сказал Представитель. Он, похоже, не тратил лишнего времени на споры и уточнения. – Вы в предоставленной вам квартире? Я отправляю за вами машину.

– Я буду не один, – сказал я.

– Понимаю. До встречи, Денис.

Я вернул телефон. Зачем-то посмотрел на наручные часы, будто на экране телефона их не было. И сказал:

– У вас есть время умыться и быстро что-нибудь съесть. Мы едем в Зимний.

– «У вас»? – повторил Михаил.

Я вздохнул.

– А я предпочту потратить это время на звонок одному питерскому знакомому из несуществующего международного круга влиятельных людей. И в порядке доброй воли рассказать о произошедшем. Скорее всего, они и так уже всё знают, но немного поддержки при случае мне не помешает.

Не знаю, почему Представитель решил устроить свою резиденцию именно в Зимнем дворце, да ещё и в Малахитовой гостиной, где когда-то заседало Временное правительство России. И как он выпросил у сотрудников Эрмитажа и функционирующих ещё в ту пору городских властей этот зал – тоже ума не приложу.

Музейные работники – они же совершенно особые люди. Даже когда они становятся кваzи, то почти все возвращаются к прежней работе. У них как при жизни мономания, так и после смерти. Им платят крошечные зарплаты, они половину выходных и отпусков проводят в своих музеях, но стоит только покуситься на какой-нибудь зал или экспонат – всё, начинаются петиции, протесты, голодовки и жалобы.

Но Представителю они помещение в Эрмитаже выделили, что по уровню невероятности близко к восстанию покойных.

Впрочем, Представитель особо не шиковал. Весь его управленческий аппарат разместился в Малахитовой гостиной и Белой столовой. Аналогия была столь прозрачна, что первое время его называли «Временным Представителем».

Но нет ничего постояннее временного. Теперь он был просто Представитель, говорящий от имени всех кваzи России и ряда сопредельных государств. В США был свой кваzи-президент, в Германии кваzи-канцлер, в Китае кваzи вообще права голоса не имели и все как один состояли в коммунистической партии. У нас Представитель от государственных функций всячески дистанционировался, при каждом удобном случае подчёркивал, что он российский гражданин, несколько раз в году бывал в Москве на приёме у президента – в общем, вёл себя так, что даже чрезвычайно бдительная к двоевластию и сепаратизму российская власть не имела повода придраться. В бюрократических бумагах он значился «министром по делам кваzи-живущих». Однако если говорить начистоту, Представитель был именно президентом мёртвых, благоразумно не требующим президентских почестей и прав. Совершенно рядовой и неприметный человек, при жизни бывший мелким чиновником в провинциальном городе, стал де-факто вторым по влиятельности в государстве.