Сергей Лукьяненко - Z: Квази. Кайнозой [сборник litres]

– Моё нынешнее положение в правительстве неустойчиво, – тем временем произнёс Бедренец. Он шёл впереди, явно уверенный, что мы не отстанем. – Но я хорошо известен правоохранителям и всё ещё имею достаточно полномочий. А телепатии у нас нет. К сожалению.

– А что случилось с твоим положением? – поинтересовался я. – Ты выполнил миссию в Москве. Тебя на руках должны носить, Михаил.

– Разве ты не в курсе? – удивился Бедренец. – Ты же приехал.

– Меня отправил Маркин. Сказал, что кваzи настаивают на моей командировке в Питер, что есть проблема, по которой мне придётся работать с… с тобой.

– И никаких деталей? – удивился Бедренец. – Я же ему всё подробно написал.

– Он считает, что если я ознакомлюсь с ситуацией на месте, постепенно, то лучше войду в положение дел и добьюсь больших успехов, – неосторожно пояснил я.

– Вот как… – задумчиво сказал Михаил. – Интересная точка зрения…

Мы прошли мимо бюстов Петру I и Ленину, с недавних пор установленных в здании вокзала рядом. Великий русский император и великий русский революционер неприязненно смотрели друг на друга. Ну а что поделать, поставили – терпи.

– Так что случилось? – спросил я.

– Пожалуй, я приму точку зрения твоего начальства и буду вводить тебя в ход дела постепенно, – сказал Михаил. – Сейчас поселитесь, сходим пообедать, потом отведём Александра гулять в парк и поговорим.

– Какой парк? – возмутился Найд. – Я не маленький, меня не надо никуда отводить!

– Но мы же не можем таскать тебя с собой.

– Я к друзьям пойду, – заявил Найд. – Я могу сам о себе позаботиться.

– Это верно, – согласился Михаил. – Друзей у тебя в Питере много, найдёшь, чем заняться… Вот мы и пришли.

Я остановился, глядя на огромную велосипедную стоянку перед вокзалом, на площади Восстания. Сказал:

– Да ладно. Ты, конечно, шутишь.

– У нас не очень принято передвигаться на автомобильном транспорте, – сказал Михаил строго. – Особенно на близкие расстояния. Не стоит выделяться. Я заказал велосипед для тебя, а Найду привёз его собственный.

– Ну нафиг… – простонал я, глядя, как Михаил отстёгивает от креплений замок велосипеда. Правонарушений у них нет, видите ли… но велосипеды всё-таки воруют. – А чемодан?

– Я увезу, – уверенно сказал Бедренец, похлопав по багажнику над задним колесом. – Тут стояло креслице Саши, я его три года возил, ни разу не уронил.

Найд, к моему удивлению, засмеялся и даже погладил свой велосипед по рулю. Потом посерьёзнел:

– Надо седло поднять… и шины ты опять перекачал…

– Я десять лет на велосипеде не ездил, – в панике сказал я. – Михаил, ты серьёзно? Скажи мне, что это шутка? Она удалась! Михаил, ты ведь шутишь, да?

Хорошо, что не было снега.

Я почему-то думал, что нас поселят на Марата, в прошлом несколько раз доводилось там останавливаться. Но мы проехали по Невскому, свернули на набережную Фонтанки. Бедренец, что неудивительно, оказался прекрасным велосипедистом, ноги у него работали быстро и чётко, будто рычаги у паровозных колёс. Незастёгнутый плащ развевался за плечами, кваzи не слишком-то боятся холода.

Найд вообще слился со своим велосипедом воедино. То уезжал вперёд, то отпускал руки и с явным наслаждением ехал без руля, форсил, как это принято у мальчишек. Я вдруг виновато подумал, что ни разу не задался этим вопросом, не предложил ему купить велосипед в Москве, а ведь он в Питере привык к двум колёсам. Впрочем, зимой у нас не особо-то и поездишь.

Ну а я – я тоже ехал. Вцепившись в прорезиненные ручки руля, мгновенно ставшие мокрыми от пота. Изо всех сил крутя педали. Куртка сбилась на поясе вверх, пиджак под ней явно смялся и топорщился, рубашка вылезла из штанов, и поясницу холодил весенний воздух. Нет ничего нелепее, чем ехать на велосипеде в костюме.

Но ведь у Бедренца получалось!

И у всех этих кваzи и людей, что катили по питерским улицам и проспектам на велосипедах – тоже. Некоторые везли детей, многие – вещи. Некоторые были одеты для велопрогулок, но большинство – в самой обычной одежде, и никаких трудностей или смущений это у них не вызывало. Помимо обычных велосипедов я заметил и электровелосипеды, и сегвеи, и моноколёса, и электроскейты, и электросамокаты. В общем – весь набор экологически чистых городских транспортных средств. Для машин даже на Невском осталось только по одной полосе в каждую сторону.

– Ты мог мне хотя бы электрический велосипед подогнать? – спросил я, с натугой успевая за Михаилом.

– Боялся тебя обидеть, – не оборачиваясь ответил кваzи.

– Чем?

– Ты мог решить, что я принижаю твои физические способности.

Наверное, он всё-таки издевался? Или говорил всерьёз?

С набережной мы свернули в переулок имени казахского поэта Джамбула. Здесь, у старого четырёхэтажного дома (впрочем, в центре Питера мало не старых домов) с магазином «Тульские самовары» на первом этаже, Михаил остановился.

– Я буду долго гнать велосипед, – пробормотал я, останавливая своего железного коня. В ногах начали болеть какие-то мышцы, о которых я давно забыл. Хотелось походить нараскоряку. Ощущения в седалище заставляли вспомнить о казни путём посажения на кол. – Нет! Не смогу я целый день на велосипедах ездить, Михаил. Даже на электрических.

Бедренец посмотрел на меня с сочувствием.

– Хорошо, Денис. Я подумаю, что можно сделать. Велосипеды пока оставим в парадном.

Парадное было обычным подъездом, даже не слишком просторным. Квартира оказалась на четвёртом этаже. Лифта, конечно, в этом здании не было. Но я уже не роптал.

Через час мы сидели в кафешке поблизости и завтракали. К счастью, хотя бы в этом вопросе Михаил не стал погружать меня в питерскую атмосферу целиком – кафе не было вегетарианским, мне приготовили яичницу. Найд, заказавший вначале хлопья с апельсиновым соком, тоже попросил омлет – видимо, чтобы дистанцироваться от Бедренца. Но Михаила, конечно, такими глупостями было не пронять.

– Очень рад, что ты стал есть больше белковой пищи, – мимоходом заметил он, чем явно испортил Найду аппетит. – Вам удалось выспаться?

Я кивнул, подцепляя с тарелки желток.

– По телевиденью только и говорят о случившемся, – сказал Бедренец. – Тридцать погибших моряков. Массовое отравление.

– Уже понятно, чем они отравились?

– Да. «Си-Пей». Синтетическое боевое отравляющее вещество, блокирует прохождение нервных импульсов. Убивает мгновенно, через несколько минут начисто разлагается на безвредные составляющие. Официально нигде не производится, неофициально – есть на вооружении спецподразделений всего мира.

Я опустил вилку и уставился на Бедренца. Осторожно спросил:

– Ты хочешь сказать…

– Да, их убили. Отравили весь вагон. Остатки ампулы нашли почти сразу – её забросили в систему кондиционирования вагона. А ты что думал? Мне передали, что ты всем твердил про несвежую шаверму. Из-за этого к тебе и привязались – нельзя же всерьёз нести такой бред.