Джеймс Роллинс - Абсолютный доступ [сборник litres]

06 часов 48 минут

– Знаю, это звучит нелепо, – сказала Эбби, заметив недоверчивый взгляд Такера и услышав его насмешливый вздох. – Я тоже ему не поверила. Но выслушайте его.

Такер неохотно указал на агат в ее руке.

– Кристалл времени? В самом деле?

– Еще в две тысячи двенадцатом году физик из Массачусетского технологического института предложил уникальную теорию, – пояснил Лэндон. – Он заметил, что многие кристаллы образуются путем повторения одного и того же алгоритма кристаллизации. Это хорошо видно на примере поваренной соли или снежинок. Это повторение структуры в трех измерениях. Он подумал, а нельзя ли создать кристаллы, которые повторяют алгоритм и в четвертом измерении, а именно – во времени?

– Это каким же образом? – уточнил Такер.

– Я задала тот же вопрос, – призналась Эбби.

– Физик из Массачусетского технологического института предсказал существование кристаллов, чья атомная структура способна многократно вращаться, – тик! влево, так! вправо, – бесконечно отмечая ход времени. Вероятно, за счет того, что электроны их атомов текут по замкнутому контуру, – этакий вечный двигатель. Или же вращаются под воздействием внешней электромагнитной силы.

– Что за нелепица, – пробормотал Такер.

– Многие думали точно также, пока кристаллы времени не были успешно созданы в нескольких лабораториях, в том числе в Гарварде и Йельском университете. Даже военные, в частности УППОНИР, рассматривают их как средство повышения точности атомных часов.

– УППОНИР? – спросил Такер, вопросительно посмотрев на Лэндона, как будто это имело для него какое-то значение.

– Да, – кивнул физик.

Скепсис Уэйна мгновенно поубавился.

– Продолжайте. Вы хотите сказать, что этот агат похож на кристаллы времени, выращенные в лаборатории?

– С той разницей, что это, возможно, первый природный кристалл, какой когда-либо был найден.

Лэндон изложил свою теорию.

– Когда Оро впервые принес большой камень доктору Ки и Эбигейл, он рассказал им о пещере, полной таких камней. Он также говорил о потере времени, целого дня, о том, что его посещали ужасные видения. В конце концов, когда наступила ночь, ему удалось бежать. Он почувствовал себя лучше только после того, как унес камень достаточно далеко от того места. Услышав его рассказ, Эбигейл изучила камень в своей лаборатории и выявила в нем уникальную микроструктуру оксида железа.

– Уникальную в каком смысле? – уточнил Такер.

– Оксид в агате, – сказала Эбби, – химически того же типа – Fe 3O 4 – более известного как магнетит.

– Или магнитный камень, – добавил Лэндон.

– Я обнаружила, что оксид железа в камне образует микрокристаллические ферромагнитные слои. – Эбби покатала камень в руке. – Раньше я ничего подобного не видела, поэтому проконсультировалась у доктора Лэндона.

– Обычно атомы железа в магнетите четко ориентированы, – пояснил Лэндон. – Создают северный и южный полюса, как и в любом магните, но атомы в этом образце подвешены в октаэдрической микрокристаллической структуре, способной переворачиваться в присутствии электромагнитного импульса.

– Как тиканье, которое вы упомянули раньше, отмечающее ход времени.

– Именно.

Эбби переглянулась с Лэндоном, как бы спрашивая его согласия. Такер понял: эти двое обдумывали теорию вместе.

– Мы думаем, что огненный агат – может быть, вся главная жила магнетита – вел себя точно также в пещере, которую обнаружил дядя Оро. Вращался и тикал в течение неисчислимых веков.

– Возможно, там есть не нанесенный на карту вихрь, – сказал Лэндон. – А как только дядя Оро унес свой камень с того места, тот перестал вращаться, перестал влиять на него.

– В чем, собственно, выражалось это влияние? – спросил Такер.

Лэндон предложил свою версию.

– Магнетит встречается не только в камнях, но и в биологических системах. Считается, что частицы магнетита в мозгу перелетных птиц позволяют им перемещаться на огромные расстояния за счет настройки на магнитное поле Земли.

– И магнетит есть не только в птицах, – сказала Эбби. – Точно такие же частицы есть и у нас в мозге. Их можно обнаружить в лобных, затылочных, теменных и височных долях – во всех областях мозга, где происходит обработка внешних раздражителей, превращая электрические импульсы от наших сенсорных нервов в мир, который мы видим, чувствуем, слышим и обоняем. Даже стволы мозга и базальные ганглии – участки, которые контролируют наши основные эмоции – полны частиц магнетита.

Такер задумчиво посмотрел на нее.

– Вы думаете, что когда ваш дядя Оро вошел в ту пещеру, магнитные частицы в его мозгу устроили бунт?

– Да, и он начал слышать, видеть и чувствовать странные вещи. Не исключаю, что в его мозгу произошло нечто вроде короткого замыкания, которое временно парализовало его. Он погрузился в гипнагогическое состояние с утратой чувства времени.

– Воздействие магнетита внутри этой пещеры может быть весьма интенсивным, – предупредил Лэндон.

– Возможно, что со временем обе силы – кристаллов времени и вихрей – образовали некую палеомагнитную петлю, подпитывая и усиливая друг друга.

– Это также заставило меня задаться вопросом, – сказала Эбби, повернувшись к Такеру. – Может ли это объяснить то, почему некоторые люди более чувствительны к вихрям этого региона? Возможно, их мозг богат частицами магнетита, отчего они более чувствительны к силам, которые исходят от Земли.

– Но имейте в виду, – предупредил Лэндон, возвращая их в реальность, – все это, как я уже сказал, может быть просто горячечным бредом, от перегрева и слишком большого количества виски.

Такер указал вперед.

– Так или иначе, похоже, скоро мы это выясним.

Эбби тоже повернулась вперед. И тотчас заметила бежевый «Бронко», стоявший на вершине следующего склона, затерянного в глубоких тенях скал, что на сотни футов вздымались в небо. Машина производила впечатление брошенной. Никто не выбежал им навстречу.

Тем не менее Уэйн счел нужным оставить свой «Джип» под прикрытием густого можжевельника.

– Отсюда мы пойдем пешком.

07 часов 17 минут

Сжимая в руке пистолет, Такер, пригнувшись, побежал к «Бронко». Эбби и Лэндон спрятались в можжевеловой роще.

Кейн уже изучил периметр брошенного внедорожника, обойдя его кругом. После чего Такер отправил четвероногого товарища к узкому каньону, прорезавшему скалу, чтобы пес встал там на страже. Даже сейчас, благодаря картинке, поступавшей с видеокамеры Кейна ему в очки, Такер видел перед собой темное ущелье, по дну которого протекал узкий, подпитываемый ключами ручей, окаймленный с одной стороны рыхлым сланцем и клочьями травы, а с другой – зарослями кустарника, приземистого можжевельника и кое-где редкими дубами.