Ирина Арбузова - Во власти речных ведьм [litres]

Загорелся бензиновый след. Еще одно кино Серафима?! Крынкин кинулся к авто. Рывком дернул дверь со стороны водительского сиденья. Он успел вытащить пострадавшую, прежде чем машина вспыхнула. Взрыв оглушил и ударил по старым каменным стенам. Они отразили его внутрь стадиона: затрещали старые деревянные скамейки, столб табло накренился и медленно, ржаво воя, упал вдоль прохода трибун. А в стороне я увидела Серафима, помолодевшего. Он упоенно щелкал фотоаппаратом происходящие события. Рядом стояла красивая тридцатилетняя женщина. Прижавшись к нему, она счастливо улыбалась. В отсветах пламени они вышли вместе через полуразрушенную арку. Потом мы узнали у Севастьяна, его мать умерла. Прошел двадцать один день, и ее душа появилась на заброшенном стадионе, увела с собой погибшего мужа. Наконец-то кончилась его семилетняя посмертная вахта сторожа. Он свободен! Но что-то очень важное ушло вместе с ним.

– При жизни папа был заядлым фотолюбителем и домашнее кино делал. Рисовал мультфильмы. Не знаю, что ещё рассказать. Вячеслав Глебович, вы хоть вопросы задавайте, – Севастьян и рад бы помочь, но как? – Обратите внимание, опять крутятся ведьмины числа: семь лет со дня гибели, двадцать один день со дня смерти мамы, – посетовал он. – А в арку врезалась кто?! Дочь общенародно-известной Кетлихи!

– Н-да, – Крынкин был серьезен как никогда. – А знаете, что она сказала, когда очнулась в больнице? Ехала, мол, из гостей. Трезвая! На шоссе вдруг ей причудилось, что на машину обрушились тонны воды. «Се-т-ми-ца», – бурлила вода. Автомобиль не слушался, его резко повело вбок. Когда машина врезалась в каменную арку, Лиде показалось, что она налетела на глыбу Седмицы. Можно принять за бред, но… в ее волосах были речные водоросли, а на ковриках в машине – речной песок.

Всклокоченный Севастьян прилетел к нам на следующее утро. Уже весь коттеджный посёлок знал, что Вячеслав переехал жить к Кате.

– Вы не поверите! Ночью мне не спалось. Достал папины фотоальбомы и вот… В нем появились незнакомые новые фотографии! На некоторых изображения еще полностью не проявились.

– Серафимыч! – Крынкин смотрел на парня скептически.

– Да, ну вот же, сами смотрите!

Новые фотки отличались от старых характером печати. Мутные, словно сняты при плохом освещении или в сильный дождь. Голубоватые, призрачные, а не черно-белые тона. На самой различимой фотографии запечатлен мост через реку. Полицейский блокпост. Вереница проезжающих машин.

– Похоже, мост у Зуба, Кать, гляди, видишь, дальше лесок к речке спускается. За ним ферма, – засуетился Крынкин.

Они внимательно разглядывали изображение. Что со мной?! Фотография стала затягивать меня в себя, я словно попала в ее реальность. Жар от шоссе, от машин на раскаленном солнце. Полицейские осматривают проезжающих. Для этого машины едут по мосту «гусиным шагом». Подозрительных лиц паркуют у перил. Осмотр салона, водителя и пассажиров, документов… От стекол полицейской дежурки резкими яркими всполохами отражается солнечный свет, он пронзает черные крылья огромной птицы. На крышу полицейской будки величественно опускается старый ворон с седыми перьями на голове… И я проваливаюсь в зыбучую темноту, словно через крышу этого маленького строения, а может быть, в омут ведьминой проруби. Очнувшись, я увидела, что Кате тоже было плохо. Очень бледная, хватается за сердце. Рядом хлопочут Севастьян и Вячеслав. Сестренка потом рассказала, что одновременно увидела и почувствовала все, привидевшееся мне. А потом как камнем придавило.

– Организую еще ребят на мосту у Зуба, и охотников с собаками привлечем. Мало ли как будут уходить черти-перевертыши. Уж больно они верткие!

С надеждой и беспокойством мы ждали новостей, но пока с блокпоста ничего не поступало.

Пришедшая в гости матушка Анастасия посоветовала сходить Кате на чердак, где были сложены изменившие изображения картины тети Натальи. После исхода к ним никто не прикасался. «Уж больно страшные, как ночной кошмар!» – так их описала Рита. Именно ей пришлось их отбраковывать и закрывать чем-нибудь «от греха подальше». Матушка поднялась на чердак вместе с Катей. Они нашли эти картины, вот только краски с полотен практически смыло! Речной песок и высохшие водоросли приклеились к изуродованным размытым ляпам. Было уже ничего не разобрать. Бред, да и только! Не могли они так поплавать, как в речке, на сухом добротном чердаке! Заинтригованная женская делегация отправилась к Рите в надежде, что она вспомнит что-нибудь важное. А у неё там – тоже экстренная ситуация. Тяжелые роды у их овчарки Илоны, роды первые. Хорошо, что в гости зашла Яна – гинеколог. Врач как-никак. Совпадений не бывает, судьба цепью закономерностей связывает их. А вот и Ластик! Бедный призрачный щенок, он таял. Как привязанный, маялся у ног своей бывшей маленькой хозяйки. Она, конечно, не замечала его, не видела, не чувствовала. И сейчас была полностью поглощена, помогая разродиться Илоне. Но вот появились на свет шесть чудных щенят, а седьмой, самый маленький родился мертвым. Его завернули в полотенце и положили в обувную коробку. Матушка Анастасия взяла ее и вышла на двор, а я, не зная почему, последовала за ней. Уж больно странное лицо было у старушки… В глазах Анастасии горел желто-зеленый свет, мне не показалось. Я поняла, что она намеренно натянула платок вниз на глаза, чтобы никто не заметил! Анастасия развернула щенка и опустила его в бочку с дождевой водой. Трупик потянуло вниз. Одна минута, две – на поверхности вяло забарахтался меховой комочек.

– Ластик! – требовательно позвала матушка.

Бедный призрак появился сквозь стену на дрожащих лапах. Голова у него уже не держалась на шее. Носом он волочился по грязной от дождя дорожке. Я была удивлена и шокирована. Анастасия не только видела дух Ластика, она смогла взять его на руки и… Вложила его душу в маленького новорожденного щенка. Несколько мгновений из ее рук шло желто-зеленое свечение. Сила, соединившая мертвое тельце и душу Ластика. Щенок ожил и сам пытался плавать на поверхности воды. Матушка завернула малыша в то же полотенце из коробки и понесла хозяйке.

– Яна, смотри, какой хорошенький. Он умер и родился вновь. Возьми его к себе и назови Ластиком. Будь добра и заботлива, а он станет тебе верным другом. Не спорь, не сомневайся! Рита будет не против отдать его, – велено было категорично, без особых объяснений. Мол, ошиблись, что мертвым родился.

Яна подумала и взяла собачьего ребенка с радостью. Я пристально следила за Анастасией, желто-зеленый огонь в ее глазах исчез. Она вела себя как обычно, будто и не произошло ничего. Но я-то видела чудо, чудо странное, под стать силе речных ведьм. Неужели при исходе в Анастасию вселилась речная веда?! А воскрешение щенка не похоже ли на то, как ожил мой сыночек, когда Маринка опустила его в ванночку с водой?!