Ирина Арбузова - Во власти речных ведьм [litres]

Вот только сама не зная наперед, на счастье или на беду, раскрасив седьмую птицу, я столкнулась с интригующей загадкой. Под нарисованным воробьем стали проявляться строчки: «Доверься Екатерине. Она твоя сводная сестра. Помни – половина лучше целого. Не оставайся в доме на двадцать первые дни – опасайся проклятия Седьмицы. Если же беда случится, отдай Екатерине свое сердце. Двойная семерка – ниспосланная ей судьба».

Шок от прочитанного длился, наверное, минут пять. За это время буквы таинственно поблекли и исчезли, как призраки. Почерк был теткин, но содержание!.. В себе я была уверена, все это мне не привиделось. Если бы послание не появилось столь загадочным образом, я естественно отнесла бы его к бреду больного умирающего человека. Заветный заколдованный листок я спрятала в карман халата. «Доверься Екатерине» – ну что ж, у неё обо всем и спрошу, когда встречу. Не буду пока Олежку небылицами расстраивать.

За окном послышалось утробное, громкое: «У-у-урр-ква-ква, у-у-урр-ква-ква.» Я потихоньку подошла и приоткрыла занавес. Пуша перья, протирая ими стекло, передо мной крутился важный, гордо выпятивший грудь колесом, сизый голубь. В порыве танца и нехитрой брачной песни он скользил, цепляясь коготками, по металлическому карнизу. Голубица была склонна принять его ухаживания. Думая о муже, я умильно наблюдала за ними. Они уже целовались, сцепляя клювы. Но вот в отражении стекла появилась большая усатая морда. Длинная кошачья лапа с веером раскинутых когтей задела хвост голубицы. Птицы в заполохе успели вспорхнуть. Выдранное белое перо, кружа в вальсе, поплыло вниз. Мне захотелось выглянуть наружу, вдохнуть бодрящий запах раннего утра – первого на новом месте в собственном доме. Я потянула задвижки – заперто. Увидела двойную кнопку. Нажала на серединку (опять автоматика) – портьеры раздвинулись. Распахивающиеся створки окна смахнули с карниза неожиданно появившуюся кошку. Она успела зацепиться передними лапами.

– Киса! – Я поспешила ей на помощь.

Мой порыв остановил глубинно-злой взгляд горящих желтых глаз. Черная кошара, почти пантера, ловко подтянулась и запрыгнула выше на крышу. Презрительные движения нервного хвоста дали ясно понять, что в ее лице, то есть морде, я нажила себе врага. Стуча по черепице когтями, она гордо удалилась по своим кошачьим делам. А там, внизу, благоухала сирень. Дом был окружен ею. Ветер раскачивал огромные махровые кисти. Они приветственно махали девушке, идущей от дома соседей к нашей калитке. Неуловимо знакомый силуэт. За ней медленно ползла тень в виде креста. Я поежилась и проследила за тенью. Ее отбрасывало дерево, в которое мы чуть не врезались ночью! Огромный дуб сросся из двух стволов. Верхушку одного из них скосила молния. Кусок дерева повис на развилке, образуя перекладину. Оставшийся ствол с ветками, росшими в одну сторону, чтобы не затенять своего близнеца, образовал огромную семерку.

Исполинская семерка напротив, через лужайку у дома № 7! В корнях дуба я заметила большой могильный каменный крест – а это уже знобко, – и рядышком машина мужа. Б-р-р-р-р, как раз у обрыва к реке. Еще каких-нибудь полметра, и нас ждала смерть!

– Имя? – прошуршала автоматика калитки.

– Екатерина – «Двойная семерка». – ответил до боли знакомый голос.

Катька Почтовая из нашей фирмы?! Как она здесь оказалась? Олег назначил ее ИО. Повысил на время своего отсутствия, чтобы она держала дела в своих руках. Девушка очень толковая! Что случилось? Мигом надела платье и поспешила вниз: «Катя… – Екатерина… – сестра?!»

В холле Екатерину уже встретили Олежка с Мариной. Спускаясь по лестнице, я услышала нервный голос мужа:

– Почтовая, я дал вам этот адрес на крайний случай. Если что-то произошло из-за вашей некомпетентности, я уже недоволен и значит, бонусы платить не собираюсь. Объяснитесь!

– Во-первых, не Почтовая, а Майорова. Во-вторых, сбавьте обороты, босс! Давно хотела так сказать!

Катька удовлетворенно усмехнулась и гордо вскинула голову. Пышные каштановые волосы, стянутые резинкой, взметнулись, как конский хвост.

Олежка еще не понимал, что происходит, и был неприятно удивлен поведением подчиненной.

– Майорова?

– Да, Олежка, ее фамилия Майорова. Почтовой прозвали потому, что она отвечает за всю корреспонденцию входящую и письменные ответы клиентам, обращения по делам, запросы, отчеты и информационную проверку сделок… – как личный секретарь выдала Марина.

– Верно, наши вездесущие ушки. Твой дражайший Олежа свалил на меня всю свою работу, чтобы только сиять улыбкой в большом кресле да дамочек-клиенток охмурять. Как я рада, Марина, что не надо больше отслеживать твой стиль крадущейся кошки, пакостящей исподтишка! Вот, Олег Иванович, подпишите!

Катя протянула ему листок из кожаной папки. Муж брал его, как шипящую змею. Маринка встала на цыпочки, прильнув глазами к документу. По мере прочтения лицо Олежки бледнело. Он был застигнут врасплох, шокирован, выведен из равновесия. Когда начал говорить, его голос ломался, подскакивал почти до крика, как пляшущая пружина:

– Надо было предупредить заранее! Вы меня подвели. Очень!! Крайне!!! Ханна Аркадьевна одна не справится! Вы, что поиздеваться с этим прикатили?! – Муж тряс бумажкой, словно она прилипла к его руке.

– Что за кипеж, Олег Иванович? Поиздеваться? А помните, как вы частенько до ночи меня на работе оставляли? По выходным вызывали пустячно. Если отпрашивалась – гнобили. В два раза больше отрабатывать заставляли. Срывались прилюдно, просто так, чтобы власть показать! Даже когда я сообщила, что мама умерла, помните, что вы сказали: «Отпускаю на сутки. Денег до зарплаты не дам. Сейчас все документы приведете в порядок. Учтите, задержитесь дольше, каждый день, как прогул, будете отрабатывать троекратно». Так вот, подпишите. Вы же сами за порядок в документах ратуете!

– Я из тебя человека хотел сделать. Если баба внешностью не взяла, то надо умом и терпением. Я в тебе характер воспитывал. – В дерганном порыве Олег выхватил ручку и подписал заявление об увольнении размашистым росчерком. – Чувствовал в тебе стержень! Ты должна была стать моим партнером.

Катька удивленно-ехидно посмотрела на босса.

– А я думала, что для вашества являюсь лишь пустым местом в пространстве. Жизнь мою спрогнозировали? Судьба, кричали девочки в кустах! У меня на неё свои планы.

– Рекомендации мы вам не дадим. Денежного расчета не ждите. С оформлением трудовой книжки будет большая задержка. – Негромкий голос Марины твердо ставил точки по пунктам.

Ее карие глаза на застывшем кукольном личике странно заблестели. Из глубины в них словно ржавчина всплыла, и из карих они стали мутно-желтыми.