Оро Призывающий - 999999999 жизни [СИ]

Он свернул в какой-то двор, и я последовал за ним.

— Что с моей памятью? — потребовал я. — Почему она пропала, что её стёрло?

— Я, — кратко ответил он. — По твоей просьбе, а точнее — по нашему общему решению.

Ну, о чём-то таком я уже догадывался. Впрочем, ещё никто не гарантирует, что сказанное им — правда.

— Именно поэтому я и испугался, что сейчас ты поглотишь тех придурков, — пояснил подросток, заворачивая в соседний двор, а там заходя в подъезд девятиэтажного дома. — Я уже видел это. Как ты становишься человеком, способным убить просто потому, что можешь. Поэтому мы и решили всё, что решили.

Нажав кнопку лифта, он полез в карман; я уставился на его руку, надеясь, что он покажет предмет, продемонстрированный гопникам, но он достал всего лишь ключи.

— Ладно, — подытожил он. — Из-за твоей самодеятельности и вмешательства Усатого ты всю ночь и утро пробегал невесть где, поднял много шума, но теперь пора завязывать с играми.

— Какие игры?! — возмутился я. — Помимо всего прочего, я до сих пор не знаю, где мои родители!

— Я тоже не знаю, где твои родители, — ответил подросток, заходя в лифт. — Но зато я очень хорошо знаю, где мои. А также кто их убил, как и при каких обстоятельствах. Не думай, что тебе тут хуже всех, Ваня. А теперь не тупи, заходи.

Я шагнул в лифт вслед за ним; в голове, как в самом начале, носилась куча мыслей, но выцепить из них хоть какую-то вразумительную было почти невозможно.

Ехали мы молча, пока лифт не остановился на девятом этаже.

— Приехали, — кивнул подросток, выходя. — Первая квартира направо.

И сам шагнул к названной квартире, вставляя ключи в замочную скважину.

Квартира, в которой обитал мой новый знакомый, особым размахом не поражала. Даже по сравнению с бедненькой, хоть и вылизанной до блеска, квартирой Кати, она выглядела… какой-то обезличенной, что ли.

Говорят, жильё несёт в себе отпечаток личности своего владельца. Так вот, такого отпечатка здесь не было. Гостиничный номер, только в многоэтажке.

— Съёмная? — уточнил я без капли юмора в голосе, как только подросток закрыл двери на два замка.

— Само собой, — ответил он. — Меняю каждую неделю. Пошли.

Квартирка, разумеется, была крохотной; шагнув мимо двери в главную комнату, она же единственная, она же спальня, она же гостиная, паренёк шагнул на кухню, к старому, натужно гудящему холодильнику — и вытащил оттуда где ледяные, запотевшие бутылки колы.

Одного взгляда на приоткрытый холодильник было достаточно, чтобы понять: он заполнен полуфабрикатами из серии «Разогрел в микроволновке и готово». Кажется, с готовкой у парня не очень.

— Садись, — он протянул мне одну из бутылок и кивнул на узкий столик у окна, стоящий здесь же, — и поговорим.

— Поговорим, — пить мне не хотелось, и я отставил бутылку чуть вбок. — Ты должен мне последнюю неделю.

— Если я тебе и должен, — совершенно серьёзно возразил он, — то уж точно не за эту неделю. Как я и сказал, стереть тебе память было больше твоей идеей, чем моей. И, кстати, рассказать тебе про всю неделю я не смогу — мы с тобой познакомились только пять дней назад.

— Рассказывай хотя бы то, что знаешь, — согласился я. Подросток кивнул и отхлебнул газировки.

— Насколько я понял по твоим же рассказам — ты сильно разозлил Пашу Сербского. Кажется, ты чего-то от него хотел, несколько раз приходил к нему — и в итоге увидел что-то… лишнее.

— Стал свидетелем, то есть? — уточнил я. Ну, картинка уже проясняется. Паше не было дела до меня самого, пока я был просто умирающим парнем, но вот если я опасный свидетель — то лучше бы мне уже умереть под бдительным присмотром.

— Он схватил тебя, отвёз в снафф-клуб и…

— Спасибо, эту часть я уже уяснил за себя, — сдержанно заметил я. — И ролики были подробными. Что было дальше?

— Дальше ты уничтожил клуб, — не моргнув, ответил подросток. — У тебя проявились силы, ты убил охрану — Паши на месте не было — и, вырвавшись, стал убивать всех подряд. Наверное, если бы я был постарше, и меня бы убил, но то ли сработал какой-то внутренний блок, то ли просто ты обалдел.

Да уж, приятно осознавать, что каким бы ни был чокнутым отморозком я-прошлый, до детоубийства я всё-таки не дошёл. Однако…

— А ты там что делал? — сощурился я. — Неужели…

— Работал, — спокойно ответил паренёк. — Работал по специальности.

— Объяснись, — я скрестил руки на груди. Мой собеседник, хоть и опустил капюшон, всё равно оставался в худи — хотя в доме было совершенно не холодно. Что он скрывает — шрамы?

— Как ты уже понял, мне при пробуждении досталась очень полезная способность, — кивнул он. — Слишком полезная. Два года назад ко мне пришли — ну, тогда ещё к моим родителям. Им предложили использовать мои силы. Они отказались… и умерли. А я поехал в снафф-клуб, где мне очень долго и доходчиво объясняли, почему я должен работать именно на них.

Вот как. Я крепко сжал бутылку в руках — настолько, что рука заболела от ледяного холода.

— Дальше, — потребовал я. Если я сейчас начну комментировать или как-то высказывать свои мысли — то сорвусь, поэтому нужно просто здраво всё обдумать.

— О тебе или обо мне? — подросток тоже говорил предельно серьёзно. — Я два года с лишним… работал на них. Ездил, куда повезут, стирал память тем, кому скажут. Ну, и всякое, — кажется, он не хотел вдаваться в подробности. — А тут ты. И все кругом — трупы. К тому моменту, как ты дошёл до меня, в здании почти не осталось живых.

— И дальше я его сжёг? — уточнил я.

— Не-а, — поморщился подросток. — Его сжёг я. Накопилось.

Он покачал головой.

— Ты помог мне выбраться. Спросил, есть ли мне куда пойти. Я ответил, что да. В общем, слово за слово — я понял, что ты намерен найти Пашу Сербского и превратить его в кашу.

Пашу в кашу… тут бы усмехнуться, но у меня почему-то не получалось.

— Я нашёл его? — мне нужны были огромные усилия, чтобы сидеть ровно, не вскакивать и не повышать тон.

— Тогда — нет, — мой собеседник пожал плечами. — Но я дал тебе наводку. Видишь ли, в чём хитрость… я должен был стирать память не только другим, но и себе. Каждый раз, после каждой… работы.

Он улыбнулся — впервые за всё время нашей встречи.

— Но я не могу. Они не знали, что я не могу. Их аппарат засекал, что я честно использую силы на себе, и они мне верили. Потом поверили настолько, что перестали проверять. А то, что эти силы не срабатывали…

— Ты помнишь всё, — кивнул я. — Всё то дерьмо.

— Всё то дерьмо и даже больше, Иван, — согласился подросток. — Кстати… ты ведь и имени моего не помнишь. Я Дэн.

Дэн, значит. Ну, ему идёт.

— И дальше? — я поглядел на него.

— Первые полгода я работал… Только по специальности, стирая память, — продолжил он. — Потом они решили, что почему бы не обучить меня ещё кой-чему полезному, чтобы я зря не объедал их. В общем, я немного соображаю в компьютерах…