Джон Скальци - В клетке. Вирус. Напролом [сборник litres]

Я перестал глазеть на них как раз вовремя и когда снова посмотрел на Рамси, то увидел, что к ней направляется какой-то тип в толстовке с капюшоном. В руке у него тоже была пластиковая сумка из «Вава». Он приблизился к Рамси, протянул ей сумку, забрал у нее такую же, улыбнулся и пошел, не сказав ни слова.

– Все записал, следую за ним, – сообщил я Ванн.

Я шагнул за парнем в капюшоне и чуть не упустил из виду трил, который подошел к Рамси, достал из своего пакета пистолет и выстрелил сначала ей в голову, а потом в грудь.

Рамси упала. Туристки возле памятника и все, кто был рядом, завизжали и бросились врассыпную. Трил тяжело рухнул на землю, не выпуская пистолет. Кто бы ни был тот человек, который управлял им, отсоединился и бросил его на месте преступления. Это был очень дорогой способ убийства.

– Что случилось? – спросила Ванн.

Я понял, что она смотрела в окно и видела, как люди разбегались.

– Рамси застрелили. Трил.

– Я выхожу. Не потеряйте человека с пакетом!

– Рамси…

– Идите за пакетом, Крис!

Я увидел, как тот человек быстро пошел на восток по Честнат-стрит, потом свернул направо на Индепенденс, когда мимо него побежали люди. Я тоже побежал, направляясь в его сторону.

Когда я свернул за угол на Индепенденс, то увидел, что он уже на середине улицы и на ходу оглядывается прямо на меня. Потом он вдруг резко свернул влево и побежал. Я погнался за ним.

Модель «Зебринг-Уорнер пэллас» нельзя назвать быстрой даже с большой натяжкой. Но когда все время ходишь в триле, волей-неволей привыкаешь лавировать в большом потоке прохожих на оживленных тротуарах, в то время как нехадены в буквальном смысле идут прямо на тебя, потому что не считают нас полноценными людьми. Неумышленно. Просто это одно из свойств, которое живет в человеке где-то на подсознательном уровне, и он об этом даже не подозревает.

Хотя очень часто это все же делается намеренно. Сволочей хватает.

В общем, я бежал не быстрее того парня. Но все-таки догонял его. Потому что у меня лучше получалось пробираться сквозь толпу, пока мы бежали.

Парень свернул направо, на Локаст, направляясь к Вашингтон-сквер. Здесь народу было поменьше, поэтому он прибавил скорость. Я увидел, как он на бегу выдернул из сумки пакет с добавками, а потом правой рукой полез в карман толстовки и вытащил нож. Он явно собирался разрезать пакет и уничтожить наше вещественное доказательство. К тому времени капюшон упал с его головы. Лица я не видел, но, когда он слегка повернулся в мою сторону, я заметил в его ухе наушник.

Он прыгнул на Шестую, потом, уворачиваясь от машин, рванул к Вашингтон-сквер и…

…споткнувшись о бордюр, растянулся во весь рост на тротуаре. Пакет с добавками и нож выпали из его рук и разлетелись в разные стороны.

«Какая удача», – подумал я и шагнул на Шестую, чтобы перейти дорогу и успеть надеть на парня наручники, прежде чем он опомнится и встанет, и вдруг услышал рев мотора за долю секунды до того, как какой-то автомобиль явно нарочно и совершенно беззастенчиво наехал на мой трил, отбросив его на несколько метров.

Когда я приподнял голову, то увидел, как парень, весь в крови, втискивается на заднее сиденье машины. Пакет с добавками был у него в руке. Я кое-как поднял трил с асфальта, а когда наконец встал, тот, кто был за рулем, снова дал по газам и наехал на меня второй раз. Трил тащило под рамой автомобиля, и его голова стучала о мостовую с такой силой, что я слышал, как бренчит под черепной коробкой, а потом соединение вдруг прервалось.

Арендный трил был разбит в хлам.

Я снова подключился к своему личному трилу, оставленному в машине на парковке отеля «Монако», выбрался на улицу и побежал к Индепенденс-холл, где уже было полно филадельфийской полиции и работников охраны парка. При виде меня один из полицейских преградил мне дорогу; я вывел значок ФБР на нагрудный дисплей и прошел через заграждение. Ванн стояла рядом с мертвым телом Рамси.

– Где пакет? – спросила она, увидев меня.

– Пропал. И парень, что взял его, тоже.

Она кивнула, а потом показала на Рамси:

– А вот это уже совсем грубо. Убить агента ФБР среди бела дня на глазах у всех.

– Не хотели оставлять свидетелей. – Я кивнул на сумку, которую Рамси получила взамен своей. – Что там?

– Коробка с пончиками, мать их, – ответила Ванн. – Похоже, ей с самого начала ничего не светило. А эти сумки «Вава» нужны были только для того, чтобы они друг друга узнали.

В толпе полицейских началась какая-то суета, а потом мы увидели троих людей в штатском. Одним из них была Лара Бёрджесс, глава филадельфийского отделения ФБР. Их офис находился в двух кварталах отсюда. Можно было добежать, что они, похоже, и сделали. Двое сопровождавших ее мужчин наклонились к Рамси, а сама Бёрджесс повернулась к нам.

– Агент Ванн, – сказала она, – у вас ровно десять секунд, чтобы объяснить мне, какого хрена здесь происходит и почему один из моих агентов мертв.

– Директор Бёрджесс, агент Рамси мертва, потому что она за взятку согласилась уничтожить улики, необходимые для нашего расследования, а нанявшие ее люди заплатили ей двумя выстрелами в упор.

– Чушь!

– Шейн, – сказала Ванн.

– У меня есть запись ее признания, директор Бёрджесс, – сообщил я. – Скажите, куда я могу его выслать.

Она растерянно посмотрела на меня, и я понял, что в последний раз, когда мы виделись, я был совсем в другом триле. Спустя секунду до нее дошло, но мне она ничего не ответила и снова повернулась к Ванн.

– Итак, директор Бёрджесс, – с готовностью сказала та, – ваш агент изо всех сил старалась провалить текущее расследование, и мы с вами обе знаем, что всего пару дней назад вы изо всех сил старались помочь ей в этом.

– Не забывайтесь, агент Ванн! – ледяным тоном произнесла Бёрджесс.

– Забавно, – сказала Ванн. – Ваш агент за взятку мешает нашему расследованию, ваша лаборатория по неосмотрительности позволяет вашему агенту испортить важнейшую улику, а вы сами пытаетесь прижать нас за явный косяк вашего сотрудника, после чего просите меня не забываться. Как насчет всего этого, Бёрджесс? В общем, так. У меня для вас два варианта. Номер раз – начиная с этого момента вы по первому требованию и без всяких проволочек предоставляете мне и Шейну все, что нам необходимо для выполнения нашей работы, и в таком случае нам всем будет хорошо. Номер два – вы отказываетесь, и тогда я, мать вашу, после того как все это закончится, в лепешку расшибусь, но заставлю вас подать прошение об отставке, где вы напишете, что решили уйти из Бюро, чтобы больше времени уделять семье. В этом можете не сомневаться. Так что решайте, директор Бёрджесс, какой вариант для вас предпочтительнее. У вас ровно десять секунд.