Вика Кисимяка - Рога Добра [litres]

Девушка поднялась и, не глядя на меня, вышла на улицу и отправилась в неизвестном направлении. Смерть, все еще в форме синеватой, холодной жидкости, следовала за ней. По сравнению с тем, что говорил Смерти я, предложение Ясмин было идеальным. Осуждать движущую силу вселенной было не за что: я бы в такой ситуации тоже пошел.

Говорят, что получая новые знания и набираясь опыта, человек способен выходить на новые уровни восприятия природных и внутренних процессов. В день своей смерти пару лет назад я ничего не понял и не осознал до момента, пока не очнулся в Чистилище. Второй раз умирать было куда интереснее, но при этом и неприятнее.

Дело было не в том, что я едва дышал от крови, наполняющей легкие и желудок, и не в том, что тело отказывалось неметь и продолжало болеть все сильнее. Разница состояла в полном осознании своего одиночества. Первая смерть, по какой бы причине она не случилась, была быстрой. Не имело значения, где я нахожусь и с кем. Неважно, был ли я один, либо в окружении людей, и как я к этим людям относился.

Вторая смерть приходила ко мне в полном одиночестве, на полу цветочной лавки, коих в Москве сотни. Венки и украшения мне были приготовлены заранее, но никто не пришел проститься. Я прожил свою жизнь, не обзаведясь связями, которые могли бы быть не просто полезны или нужны, а хотя бы приятны.

Мои женщины менялись, как законы о митингах в России. Мои партнеры и коллеги были для меня лишь винтиками в машине оказания юридической помощи, где каждый делал большие, сочувствующие глаза за крупные часовые ставки. Это окружение и эта среда вызывали нервное истощение и истерику у любого человека, способного чувствовать, потому что личность здесь не важна. Личность – это набор клишированных качеств, требуемых, чтобы сформировать бренд. Личность – лишнее, если только она не помогает тебе продвинуть компанию. «Ах, смотрите, какой у нас ценный специалист, один такой в городе!». Ты не нужен начальству, разве что можешь принести ему деньги гораздо большие, чем те, которыми он готов с тобой поделиться.

Я умирал один, не оставляя после себя ничего. Впрочем, это было неверно: я оставлял за собой обиженную Ясмин, ни ангела не понимающего Астарота, Илью Ирина, которому я был отвратительным руководителем, системного администратора Алису, которая теперь, возможно, тоже умрет, так и не придя в сознание. Даже клиенты, обращавшиеся ко мне в этом году, оказались подставными зомби. У них вообще были все эти проблемы, о которых они рассказывали?

Хотя бы Смерть с Авдеевым будут жить долго и счастливо, пока она случайно не забудется и не убьет его. И «Ангелофф бар», может, станет еще более популярным. Хотя, с чего бы ему? Я туда больше не приду, чтобы отвечать на вопросы людей, которые меня либо ненавидят, либо мечтают заполучить в личное пользование.

На улице завывал ветер, сверкали молнии. Криков и паники не было, Москва спала, и ей было все равно на возможное скорое наступление Апокалипсиса. Завтра все-таки на работу. Всем, кроме меня.

Судя по тому, что мое тело, наконец, онемело и начало ощущать легкость, Смерть вернулась в этот мир. Где-то в столице умерла все это время находящаяся в реанимации девушка Света, которая выжила после прыжка под поезд, но повреждения были слишком серьезными. Родственники думали, что это чудо, что она все еще жива, а теперь ее сердце остановилось вне зависимости от ее желания.

В больнице на другом конце Москвы системный администратор Алиса боролась за жизнь, но ее показатели казались врачам безнадежными. Через несколько дней можно будет констатировать смерть головного мозга.

У выбравшегося из могилы бизнесмена, умершего от инфаркта, снова начало шалить сердце. Пока его бывшая вдова еще не принимала боли всерьез, один раз ведь уже обошлось.

Мое же внутреннее кровотечение захлестывало меня, но сил откашливать кровь просто не было. Я лежал, позволяя соленой жидкости течь изо рта на пол, и не мог пошевелиться. Мысли при этом у меня были совершенно ясными.

«Господи… я так старался быть хорошим… нет, хорошим – это слишком. Я старался быть просто хотя бы нормальным человеком. Я держался подальше от греховных мыслей, идей и поступков… – думал я. – И все равно они нашли меня, а я с готовностью погрузился в мир, состоящий из всего того, что запрещено, и, в итоге, погибаю без какой-либо надежды на прощение. Я не могу простить себя сам, что же говорить о тебе? Господи, как было бы хорошо как-то все исправить. Так вышло, что я оказался единственным смертным, у которого есть такая возможность, но сделать ничего не могу. Не зря говорят, не надо ничего откладывать на потом. Я бы и рад попытаться перевернуть ситуацию, да времени, получается, уже нет…»

Дышать стало совсем тяжело, из глаз лились слезы. Я попытался перевернуться, чтобы не захлебнуться кровью, как вдруг почти полную темноту разрезал луч света. Мне показалось, что это молнии, сверкавшие в небе, скрытом от меня крышей цветочной лавки, но свет был мягче и не угасал.

Из темноты, хотя дверь в магазин и не открывалась, появилась тонкая фигура, и свет следовал за ней. Я подумал, что у меня предсмертные галлюцинации, потому что прямо надо мной нависло знакомое лицо Ильи Ирина. Тонкие брови сходились на переносице, – так он был сосредоточен и серьезен.

– Антон Олегович… – ослепляя меня своим сиянием, Ирин поправил очки и опустился на колени рядом со мной. – Плохи дела…

– Как ты меня нашел? – попытался спросить я, это далось с трудом.

– Говорить не обязательно, – предупредил Илья. – Просто думайте, я услышу.

«Что за фигня?» – промелькнула у меня мысль. Мне показалось, что в моей галлюцинации помощник адвоката сошел с ума, не выдержав наших приключений и поручений из Ада.

«Я не фигня, я – ваш Ангел-Хранитель! – надул губы Ирин, но потом снова смягчился. – Я очень хочу вам помочь».

«Зашибись какие глюки», – я уже просто таращился на Ирина, шарил руками в темноте в попытках понять, настоящий ли он.

«Вы умираете, Антон Олегович, я это ощущаю, – Ирин проигнорировал мою безмолвную истерику. – Смерть вернулась в мир, все законы природы работают так, как должны. Это относится и к вам. Вы всегда вели себя вполне осторожно, опасности себя не подвергали. Поэтому я, если честно, сейчас не знаю, что нужно делать…»

«Илья, ты правда ангел? – если бы я мог, то схватился бы за голову. – Я ведь мог догадаться! Ты был слишком идеальным, явился из ниоткуда, помогал…»

«После вашей первой смерти ваш ангел погиб с вами, – с удивительным спокойствием объяснил помощник. – Так происходит… не знаю почему… Потом вы воскресли, и к вам тут же приставили меня. В Раю считают, что вы… проблемный клиент. Неплохой человек, нет, но очень уж вас любят Темные силы. Я дал вам немного времени прийти в себя, после чего помогал всем, чем мог».