Елена Звездная - Город драконов. Книга третья [litres]

Она же и сказала:

– Вы свободны, – обратившись к горничной.

Та, сделав реверанс, покинула гостиную леди Арнел, но уже у дверей быстро оглянулась и, увидев, что леди Энсан принимает подношение, беря тарелку дрожащими пальцами, очень недобро усмехнулась и вышла, закрыв за собой дверь.

В следующий миг старшая леди Арнел взмахом руки призвала магию, экранируя помещение от любых взглядов и ушей и попутно уничтожив мое «Speculum Varum distortis».

Леди собирались перейти к серьезным разговорам под незатейливый десерт и традиционное чаепитие, а леди Энсан придется съесть пирог до последнего кусочка, потому как именно это является одним из показателей уважения к хозяйке дома.

На принятие решения не ушло и секунды.

Вскочив, я достала очки из кармана, выданные мне мистером Нареллом, нацепила на нос и выбежала из дверей для прислуги с воплем:

– Стойте! Это нельзя есть!

На мое появление испуганным возгласом отреагировали лишь двое – леди Энсан и миссис МакАверт, обронившая поднос с чаем, который явно собиралась вынести.

Что касается остальных – леди рода Арнел лишь вопросительно вскинули бровь, все, как одна, повторив этот жест, и это было их единственной реакцией.

Я же… я ощутила себя так, словно ворвалась в террариум. И в этом террариуме ни одна из змей даже не напряглась – воистину, я для них являлась личностью, не представлявшей никакого интереса. Всего лишь секретарь бабушки Арнел, пусть и со странными возгласами, но дама, находящаяся гораздо ниже их по положению, а значит, вообще не имевшая значения.

И только троим до меня было дело.

Старой леди Арнел, возмущенно произнесшей:

– Мисс Лили, где вы были все утро? У меня скопились оставшиеся без ответа письма. Где ваш профессионализм?! Вы были приняты на работу исключительно по причине того, что миссис МакАверт ручалась за вас, но, боюсь, вы попросту обманули добрую женщину!

Тете лорда Арнела, с нарастающей тревогой вглядывающейся в меня.

И… самой ужасной женщине из всех, кого я знала.

– Мисс Анабель Ваерти, – издевательски вальяжно перебила ее леди Беллатрикс Арнел, урожденная Стентон. На ее губах зазмеилась издевательская улыбка, и она добавила: – Какая встреча!

Можно ли ненавидеть кого-либо столь яростно и в то же время абсолютно безысходно? Увы, я знала ответ.

С холодной ненавистью встретив взгляд леди Беллатрикс, которую называть «леди» язык не поворачивался, сухо ответила:

– И эта встреча, к моему искреннему сожалению, вновь не радует ни причинами, ни событиями, ни даже последствиями.

И, стремительно приблизившись к леди Энсан, я вырвала из ее дрожащих рук тарелку с пирогом. Сам пирог швырнула в камин, простерла ладонь над тарелкой и произнесла:

– Verum!

Заклинание истины слетело с моих пальцев тремя синими искорками, коснулось тарелки и вспыхнуло темно-зеленым черепом, мгновенно возведя яд не только в категорию наиболее смертельных, но и в категорию получивших достаточную известность, затем заклинание разложило яд на три составных части, и… тарелка дрогнула уже у меня в руках.

И, боюсь, спокойствие в данной ситуации сумела сохранить лишь миссис МакАверт.

– Яд был не в чае? – мгновенно осведомилась она.

– Нет. – Я усилила формулу отравляющего вещества, обозначенную заклинанием истины, и ответила экономке: – Видимо, о том, что встреча в гостиной леди Арнел проходит исключительно между родственницами, в императорской свите известно. Учитывая, что основной целью было подставить леди Арнел, необходимо было использовать наиболее быстро действующий состав. Такой, что вызвал бы мгновенное отравление у драконов. Но убивать всех леди в поместье не входило в планы отравителей. Яд должна была получить только леди Энсан. Она и получила. И состав задействованных веществ… впечатляет.

На какое-то мгновение мне стало дурно. Это был не один яд. Они использовали три отравляющих вещества – стрихнин, тетрадотоксин и фтористоводородную кислоту. Это был яд, от которого невозможно спасти. Просто никак. Отравленного ждала долгая, показательно мучительная смерть, без возможности хоть как-то облегчить страдания и абсолютно без шанса на исцеление.

– Мисс Ваерти, – миссис Макстон, моя верная домоправительница, поспешила ко мне, – дорогая, вы побледнели до синевы.

– Немудрено, – я все еще в ужасе смотрела на формулу, – убийство должно было стать громким, более чем громким, и огласка была бы существенной.

Я обернулась к миссис МакАверт и спросила:

– Как долго обычно продолжается чаепитие в гостиной леди Арнел?

Та, испытывая некоторую неловкость от полного игнорирования мной присутствующих леди, все же ответила:

– Обычно около получаса.

Какой… ужас.

Я даже не знала, как словами передать то, насколько все это было ужасно.

– Тридцать минут… – голос дрогнул, – первым действующим веществом должен был стать тетрадотоксин. Этот яд полностью парализовал бы ротовую полость леди Энсан, говорить и глотать она бы уже не смогла, затем последовали бы судороги. Вероятно, к этому моменту был бы вызван врач. Лучшим врачом в Вестернадане, насколько мне известно, является доктор Эньо. Путь от его дома до поместья Арнел занимает около получаса. Тридцать минут. Этого времени хватило бы стрихнину, который является вторым компонентом яда. За эти тридцать минут леди Энсан начало бы тошнить, последовала бы рвота, затем хаотичное сокращение мышц. Но все это выглядело бы как недомогание, а потому произошедшее никто бы не стал скрывать, даже не догадываясь, что к тому моменту, как появится доктор Эньо, в дело вступит фтористоводородная кислота, и вероятно, к началу осмотра у леди Энсан уже имелись бы повреждения не только желудка, но и костей. Я…

Я ничего больше не смогла сказать.

Мне доводилось видеть, как фтористоводородная кислота разъедает лабораторных крыс, и я не знаю ничего хуже этого яда. Ужасный. Причиняющий невыносимые муки. И… необратимый. Тетрадотоксин и стрихнин можно было бы блокировать магически даже простым заклинанием «Tempus», но фтористоводородная кислота практически неподвластна магии. А все вместе… Ни один врач, даже маг старой школы не сумел бы спасти леди Энсан, вкуси она малейшую толику этого трехкомпонентного яда.

– Знаменитая и всезнающая мисс Ваерти! – высокопарно-издевательски провозгласила леди Беллатрикс, являющаяся, к моему огромному сожалению, и Стентон, и Арнел.

И я была до крайности изумлена тем, что после всего услышанного единственным, что интересовало эту подлую женщину, была я, но вызов был принят мгновенно.

– Драконицы! – не скрывая ни своего истинного отношения к данной расе, ни гнева, воскликнула я. – Знаменитые, ничего не знающие драконицы!