Ярослава Кузнецова - Магистерий. Черный Петер

— Конечно, бабушка.

Она пересадила птицу на золоченый шесток с присадой — такие стояли повсюду в ее покоях, сдернула и кинула в кресло рукавицу и протянула обе руки к Лео.

Тот послушно пришел в объятия, наклонился, позволив Берте потрепать себя по волосам. От бабушки, как всегда, пахло морозом, птичьими перьями и ветром.

Сама же она отстранилась и сморщила нос:

— Фу, Лео, этот гадкий дух пропитал тебя насквозь! Как вы там все живете, и ты, и Беласко, и дети несчастной Кристины, неужели вы не ощущаете, что на вас налипло? Этот запах… неудачи, ущерба, недостатка… у меня даже слов нет, чтобы описать. Ты словно испачкался в тине, чтобы не сказать хуже. Как вы добровольно живете в этом… в этом…

— Я потому и не хотел тебе на глаза показываться, — Лео развел руками, — знал, что почуешь.

— Отправить бы тебя помыться, но ты же сбежишь… уф, — она поднесла пальцы к носу, — от уборщиков внизу и то лучше пахнет. Проходи, — она посторонилась, пропуская внука во внутренние комнаты, — я как раз собиралась чаю выпить.

Сердцем бабушкиных покоев — и Замка Ястреба — была круглая зала, гораздо более высокая, чем широкая, окруженная тремя этажами арочных проемов и накрытая хрустальным куполом.

Центр залы, как и проемы арок, занимали разновеликие насесты для множества хищных птиц. Лео — который раз — остановился на пороге, чувствуя холодок под кожей. Несколько сотен зорких соколиных, ястребиных, орлиных глаз уставились на него яростно и дико, и он — в который раз! — ощутил себя мышью на ковре.

Мотнул головой, стряхивая неприятное ощущение. Если ему, истинной крови Мелиор, неуютно под взглядами хищной стаи, то каково чужаку, пожелавшему узреть Ястреба?

Сперва найти его среди множества птиц, а потом семь суток смотреть на него, не смыкая век, не теряя внимания и сосредоточения, пока вся остальная пернатая банда сверлит тебя злющими глазами, недовольно орет и перемещается по своим насестам вверх-вниз. А то может и на голову слететь, выставив когтищи — мало ли, что им не понравится!

Обычному человеку такое не под силу, подумал Лео. Если только соискатель не запасется магическими эликсирами — кстати, в условии проклятия про эликсиры ничего не сказано, а значит, использовать их допустимо. Или же сам соискатель окажется магом, но и для магов найдутся свои ловушки. Не так-то просто заставить фею крови Мелиор выполнить любое земное желание.

Однако семейная хроника отмечает, что некоторым героям это удавалось. Лео хотел бы знать как. Он сам не мог определить, который из нескольких сотен хищных птиц — тот самый зачарованный Ястреб.

Лео шагнул вперед — и птицы зашевелились, завертели головами, принялись встряхиваться и чистить перья, переступать на своих присадах, клекотать и скрежетать, как несмазанная дверь. Под насестами и на этажах задвигались черепашки-сервы, без остановки чистящие мраморный пол, убирающие мусор, помет и погадки.

В отвесно падающих солнечных лучах лоснились спины и пестрые крылья, вспыхивали золотые глаза, кривые клювы и острые когти, алые и пурпурные опутенки, серебряные бубенцы. Любимцы бабушки все же были прекрасны.

По знаку Берты Лео уселся за круглый столик, придвинутый вплотную к огромному, в пол, окну — прямо под ногами открывалась солнечная пропасть, полная сливочно-белой облачной пены. Ее пересекал синий росчерк тени далеко внизу — Башня Ястреба возносилась гораздо выше облаков.

Белый фарфоровый голем, двуногий и четырехрукий, значительно меньше Ланса — Лео его не знал, очевидно, это было новое бабушкино произведение — принес чайник, чашки, масленку и корзину с выпечкой — ммм, булочки с пеканом и кленовым сиропом!

Лео сдержался и не набросился на угощение, а чинно разлил чай и поухаживал за бабушкой — не все же ей ухаживать за ним, хоть и руками фарфорового голема.

— Спасибо, дорогой, — Берта взяла с блюдца намазанную маслом булочку, разломила ее и откинулась на спинку кресла, — расскажи наконец, чем ты занимаешься? Все профанные науки постиг? Учеба твоя закончилась? От Беласко я не смогла добиться ничего внятного. Я так поняла, он тебе придумал какое-то дело?

— Я сам предложил заняться поиском магически одаренных детей среди простецов. Ты же знаешь, таких детей ловят и изолируют, и, скорее всего, используют как доноров канденция. Магистерию нужны новые граждане, поэтому я ищу таких детей.

— Магистерию нужны! — бабушка закатила глаза. — О, Ястреб, Магистерию! Вы с Беласко пытаетесь реанимировать труп, я столько раз это говорила, и еще повторю, — лицо ее напряглось, словно от боли, она сомкнула веки и покачала головой, — это детище Раймона было обречено, едва родившись. А когда Раймон погиб, а с ним Анкарна с Региной, и внуки, и Альбин, и Фильберс, и все остальные, то Магистерий ваш окончательно перестал существовать. Но Беласко, а теперь ты упорно делаете вид, что там есть что спасать.

Лео так и знал, что беседа с бабушкой ни к чему хорошему не приведет. Поэтому и не хотел попадаться ей на глаза. Однако врать, умалчивать, изворачиваться — как и пытаться избежать встречи — было бесполезно. Лео глотнул немедленно потерявшего вкус чая, обжегся и отставил чашку.

— Я уверен, что для магов это единственный способ выжить, — сказал он упрямо, — нас и так было немного, а после войны стало критически мало. Чтобы выжить, необходимо, во-первых, объединиться, во-вторых, увеличить свое количество. Магистерий должен набрать критическую массу. Ты же сама знаешь, как это происходит — масса растет, набирается, и — р-раз! — происходит качественный скачок.

— Пу-у-ф-ф-ф — и воронка. О да, конечно, я это знаю.

Фей Берта медленно наклонилась над столом, буравя Лео взглядом. Зрачки на свету у нее были крохотные, а в глазах цвета крыжовника проступило хищное ястребиное золото.

— Я тебе расскажу, как увеличить количество магов и набрать критическую массу, мой дорогой, — она наставила на Лео острый палец. — Надо взять свою милую невесту, жениться на ней и родить маленького мага. А то и двух. И не останавливаться, пока не закроете все потери. А потом еще постараться и родить пару-тройку магов на всякий случай, чтобы уж наверняка. И касается это не только тебя и Беласко, но и Византа, и еще нескольких бездельников, которые придумали себе срочные задачи, а настоящей проблемы не видят.

— Бабушка…

— Сто лет как бабушка. Мне не нужны какие-то непонятные простецовые недоделанные полумаги, которых я знать не знаю и знать не хочу. Мне нужна девочка, наследница, дочь Беласко. Или твоя. Сделать мне внучку гораздо проще и приятнее, чем гробить себя в вонючих простецовых городах, выискивая каких-то мифических малефиков.

— Бабушка!

— Кончится все тем, что я потеряю и тебя, и сына и останусь тут ни с чем! Кто будет наследником Замка Ястреба, а? Хабихты? Краузе? Кармоны? Может, Мирепуа? Сделай мне внучку, говорю! И тогда можешь заниматься хоть ловлей чертей в клипотических мирах.