Джанет Эдвардс - Защитник

Кто-то уже был мертв.

Наш лифт рванул вниз на ультраскорости. На указателе этажей мигали номера. Наш отряд расположился на первом индустриальном, на самом верху улья. Мы миновали пятьдесят промышленных уровней и шестьдесят семь жилых, прежде чем указатель остановился на шестьдесят восьмом.

Дверь лифта открылась, и мы выскочили наружу. Лидер моей ударной группы, Адика, впереди, а за ним — девятнадцать мужчин, группа альфа. Все охранительно сгрудились вокруг меня. Главная развязка системы лент находилась прямо перед нами. За несколько секунд мы ступили на медленную ленту, перешли на среднюю, а затем на скоростную. Теперь же спешили вдоль коридоров, но как бы далеко ни зашли, мы прибудем слишком поздно. Кто-то уже умер.

Адика нетерпеливо проговорил:

— Лукас, ты сказал нам только, что это инцидент шестой степени и где он произошел. Во что ты нас толкаешь?

Из моего передатчика по аудиоканалу донесся голос Лукаса.

— Судя по текущим параметрам, наша цель или на месте событий, или поблизости, но моя тактическая группа все еще собирает информацию. Сейчас Николь сообщит вам детали места назначения.

Лукас говорил тоном командира-тактика, который использовал во время чрезвычайных рейдов: намеренно спокойным и расслабленным, чтобы вызвать у слушателей веру в нашу способность справиться с любым стоящим перед нами кризисом. Сегодня это на меня не подействовало. Инцидент шестой степени — безличный код, маскирующий жестокий факт, что кто-то умер.

Мне всего восемнадцать. Я занимаюсь этой работой несколько месяцев и еще не попадала в такую переделку. Да, я бывала в чрезвычайных ситуациях, когда кого-то ранили или похитили, но никогда не осознавала, что мужчина, женщина или ребенок превратились в безжизненное тело.

Наш улей наполнен ста миллионами людей, но сейчас стало на одного меньше, и я ощущала, что это моя вина. Безымянная жертва умерла до того, как мы вошли в лифт, до того, как меня разбудил сигнал тревоги, и даже раньше, чем наш отряд получил срочный вызов. Но я все равно чувствовала личную ответственность. Моя работа — предотвращать подобное. Ловить преступников, прежде чем они что-то натворят. Выслеживать тех, кто угрожает остальным, чтобы они получили помощь или, по крайней мере не смогли причинить вред.

Я прикусила губу. Мне не удалось кого-то уберечь, но больше нельзя раздумывать об их смерти. Я должна сконцентрироваться, чтобы не дать убийце навредить вновь.

Сейчас на скоростную ленту поднимались и другие люди. Время — хорошо за полночь, так что, большая часть улья должна спать. Но эти трудяги ехали к месту работы или домой. Они бросали любопытные взгляды на нашу плотную группу. Поверх нательной брони мы надели гражданские костюмы, оружие спрятали под куртки, передатчики были прозрачными и визуально не заметными, но мы все равно выглядели странно. Любой мог понять, что мы собираемся выполнить какую-то задачу для улья, и задуматься, для чего требуется такое количество мускулистых мужчин и одна худенькая девушка.

Им никогда не узнать правильного ответа. Они не смогут угадать, что мы охотимся за убийцей, поскольку верят, будто улей совершенно безопасен. Все преступления тщательно скрывались. Сегодняшнее убийство назовут несчастным случаем. Людей держали в неведении, чтобы их жизнь не омрачалась страхом или искушением самим совершить преступление. Меня не слишком радовала эта система, но…

Заговорила Николь, глава моей группы связи.

— Место инцидента — складской комплекс. К северу от него — лабиринт домов, к востоку — школа. На юге общинный центр, а на западе спортивный зал.

В ее голосе звучали беспокойные ноты. Николь всего девятнадцать. В ее мозг вложена вся информация, необходимая лидеру группы связи, но в нормальных условиях ей требовалось, по крайней мере, три года практического опыта, чтобы подкрепить теорию. Вместо этого, ее бросили на должность после года работы членом группы и едва ли нескольких недель в роли заместителя.

Я могла понять нервозность и неуверенность Николь, но мне пришлось еще хуже. Всего несколько месяцев назад я была одной из восемнадцатилетних ребят, вступающих в 2532-ю Лотерею улья. Я беспокоилась о шквале предстоящих тестов, боялась, как автоматический процесс определит мою профессию и уровень в улье, и застывала от ужаса перед импринтингом.

В год перед Лотереей я представляла так много возможностей — от потрясающего успеха до полного провала. Я мечтала выполнять высококвалифицированную работу и жить на элитных десяти верхних уровнях улья. И видела кошмары, что закончу техником канализации и поселюсь в хижине на девяносто девятом. Но я ни одной секунды не думала, что попаду в такое, и не воображала, что вовсе не получу импринтинг, поскольку мой улей считал слишком рискованным накладывать его на такого редкого и ценного человека, как я.

Лотерея отправила меня в новое существование без всякого опыта или способных помочь вложенных знаний. А давление я испытывала сильнее, чем Николь. Меня направляла тактическая группа, охраняла ударная, связисты занимались логистикой, но разница между успехом и провалом, между жизнью и смертью зависела от меня. Кто-то уже мертв, и если я не справлюсь, другие тоже могут погибнуть.

— Группы безопасников в форме блокируют все коридоры, ведущие в складской комплекс, и мы закрыли его грузовые лифты, — продолжала Николь. — Общинный центр, школа и спортивный зал закрыты и пусты в ночное время. Мы передаем объявление о протечке в результате разрыва трубы и…

Она прервалась на секунду.

— О, мы получили планы этажа, где расположен складской комплекс. Посылаю их вам на инфовизоры.

Я нащупала свой, постучала, чтобы развернуть его, и скривилась. Место казалось огромным. По крайней мере, сорок комнат.

Через мгновение или два тишины заговорил Адика.

— Лукас, мы приближаемся к месту. Нам нужен твой инструктаж.

— Принято, — ответил Лукас. — Подавляющее большинство граждан улья хорошо приспособлены и отзывчивы — то, что Эмбер часто называет домашними пчелами, работающими на благо общества. Неконтролируемое стремление к жестокости, как правило, развивается у индивидуумов в результате смертельной комбинации нескольких факторов, включая социальные катализаторы и генетическую предрасположенность. Это стремление отражается в различных формах поведения, так что предупреждающие сигналы дикой пчелы появляются до перехода к настоящему насилию. Данный случай крайне необычен, поскольку никаких предупреждающих сигналов не было.

— Совсем? — Я нахмурилась.

В теории, моя тактическая группа искала участки с предупреждающими сигналами, мы выходили и проверяли их, выслеживая ответственных, прежде чем кто-то пострадает. На практике же слишком многие места требовали проверки, а некоторые цели переходили к насилию непредсказуемо быстро, так что мы не всегда успевали вовремя. Это означало чрезвычайные рейды, подобные нынешнему, но мы никогда не получали вызовы туда, где не было предупреждающих сигналов.