Анастасия Сычёва - Воспоминания о будущем [publisher: ИДДК]

Приняв это решение, я поправила парик, вуаль и спустилась вниз на репетицию.

Но вернуть драгоценности владельцу мне так и не удалось.

Через два дня в Национальной Портретной Галерее, располагавшейся в эти времена на Эксибишн-Роуд, произошёл сильный пожар. Погибло много людей, причём из разных слоёв общества. Огонь уничтожил и ценные картины, но в свете гибели людей эта потеря казалась гораздо менее существенной.

Артур Рассел погиб вместе с ещё несколькими людьми, которых я встречала во время своих выездов в свет.

Высший свет Лондона погрузился в траур. Отменили все приёмы, музыкальные вечера и даже один бал. Аристократы были вынуждены довольствоваться утренними визитами, которые теперь проходили в строгой, торжественно-печальной атмосфере.

В случившееся мне верилось с трудом. О трагедии рассказала Анабелл, и теперь, сидя в своей комнате, я вертела в руках бриллиантовые браслет и кольцо, совершенно не представляя, что теперь делать. Как этот юноша мог погибнуть? Ещё неделю назад он клялся мне в вечной преданности и смотрел с таким обожанием, словно я была прекрасной принцессой, сошедшей со страниц книги… Как он теперь может быть мёртв? Что это за странный пожар в картинной галерее, который вспыхнул средь бела дня? Как эту спокойную, размеренную викторианскую жизнь вообще может потрясти подобное событие?

На следующий день после трагедии я отправилась в театр. Словно в довершение мрачной картины, над Лондоном разразилась небывалой силы гроза. Дождь падал на город отвесной стеной и, несмотря на то что я ехала в экипаже, порог театра я пересекла в мокром платье с заляпанным грязью подолом и промокших ботинках. Одежда потяжелела килограммов пятьдесят, и больше всего мне хотелось рухнуть куда-нибудь и больше никогда не вставать. Желательно, чтобы в этом месте ещё был зажжённый камин. Вуаль на шляпе висела бесформенной тряпкой, оттягивая поля вниз, и я поборола искушение снять её. Хотя, конечно, вряд ли Майкл приедет в такую погоду навестить свою любовницу…

Из-за пожара сегодняшний спектакль отменили, но репетиция на сцене шла полным ходом. После нескольких триумфальных спектаклей Хогарт объявил, что труппе пора переходить к следующему произведению. После серьёзной по настрою «Федры» должно было пойти что-то более весёлое и жизнерадостное, и теперь актёры разучивали шекспировскую «Двенадцатую ночь». Поздоровавшись со всеми присутствующими, я поднялась к себе. В зеркале туалетного столика отразилось нечто готичное – промокшая ткань платья казалась совсем чёрной, лицо скрыто потемневшей от воды вуалью. Самой себе я сейчас напоминала кладбищенскую ворону, на которую вылили ведро воды.

Дверь без стука распахнулась и ударилась об стену, словно её пнули ногой. Я резко повернулась, выронив сумочку, и с изумлением опознала в госте Джеймса, который застыл напротив меня с таким выражением лица, будто я только что на его глазах утопила новорождённых котят.

– Кто вы такая? – резко спросил он и предупреждающе вскинул вверх правую руку, намереваясь швырнуть в меня какое-нибудь заклинание. В этот момент он очень сильно напомнил мне Анабелл, и я невольно шарахнулась назад. Ничего не понимая, я даже огляделась по сторонам, словно желая проверить, точно ли он обращается именно ко мне. Никого другого поблизости не оказалось, и я посмотрела на мага, расширив глаза. Он узнал меня?.. Но как?!

– О чём вы, лорд Блэквуд?.. – пролепетала я, решив играть дурочку до последнего. Однако, к моему удивлению, следующий вопрос оказался совсем не тем, чего я ожидала:

– Что вам известно о смерти Артура Рассела? Отвечайте!

«Ну, хоть заклинаниями, в отличие от той же Путешественницы, он бросаться сразу не стал», – отстранённо подумала я, и только в этот момент до меня дошёл смысл его слов. На этот раз растерянность, которую я испытывала, была самой настоящей.

– Вы о чём? При чём здесь мистер Рассел?

Левой рукой он достал из кармана сюртука какой-то листок и протянул его мне. Бумага была влажной – присмотревшись, я поняла, что и сам Джеймс вымок под дождём примерно так же сильно, как и я, – чернила на ней расплылись, но в них всё равно ещё можно было опознать те самые руны. Но это был не тот листок, который я обнаружила в гримёрной Маргарет…

– Вам известно, что это, – холодно сказал Джеймс, когда я перевела вопросительный взгляд на него, по-прежнему не понимая. По бледному лицу мага стекали капельки воды, мокрые спутанные волосы казались совсем тёмными. И я, наверное, не смогла бы отвести от него взгляд, если бы не жёсткий блеск в глазах. Маг неожиданно начал меня пугать, и сейчас он был похож на того себя, с которым я познакомилась в своём времени.

– Ваша реакция, когда вы увидели руны полторы недели назад, была вполне красноречивой, – продолжал он. Сегодня ночью, на юго-восточной окраине Лондона провели магический ритуал, в котором были задействованы эти руны. Это произошло сразу после смерти Артура. Надеюсь, вы не собираетесь делать вид, будто слово «магия» для вас – пустой звук?

В последних словах отчётливо звучала насмешка, но я только махнула рукой. Догадка обрушилась на меня внезапно, оглушила, и в этот момент я наконец-то начала понимать, что произошло. Поняла, почему имя Артура казалось мне смутно знакомым. Затем перевела взгляд на окно – на улице продолжала бушевать непогода. Такая же аномальная, как и в Лондоне двадцать первого века.

«Прошлый Хранитель, Эдвард, умер сам, от старости, но незадолго до смерти огласил имя преемника, – словно наяву, в голове зазвучал голос Розмари. – Им стал маг Артур Рассел. Очень одарённый, но слишком молодой и неопытный. В Совете многие были недовольны. А спустя какой-то месяц после того, как он стал Хранителем, он погиб».

– Твою мать… – вслух произнесла я, растерянно качая головой и всё ещё не веря. – Твою мать…

Всё как в моём времени. Хранитель умирает – и на следующий же день проходит ритуал по смещению магического равновесия. Теперь я отчётливо вижу, что это не совпадение. Но вот… Уильям Майклсон умер в своей постели от остановки сердца. Артур погиб в пожаре. Что это? Кто-то специально поджидал, когда Хранитель умрёт? Или же… их смерти не случайны?..

Однако, подняв голову, я поняла, что высказывать свои догадки вслух пока не стоит. В глазах Джеймса настороженность мешалась с презрением, вся его фигура выражала напряжение и недоверие. Тут и дурак бы догадался, что он подозревает в случившемся меня. Мило. Впрочем, вывод вполне логичный – ведь мне действительно знакомы эти руны.

– Я не убивала вашего Хранителя, – наконец, медленно произнесла я, стараясь говорить как можно убедительнее. – Я не причастна к проведению ритуала нарушения равновесия.