Майкл Салливан - Коронная башня. Роза и шип (сборник)

– Ты собираешься рассказать мне об этом сейчас?

– Нет. Я собираюсь показать тебе.

«Гадкая голова» ничуть не изменилась, разве что, на взгляд Адриана, у стойки стало еще меньше посетителей, а на полу – еще больше сухих листьев. Как он и ожидал, Альберта нигде не было видно, однако за столом, который они выбрали в прошлый раз, сидел щеголь-аристократ, вытиравший нос кружевным платочком и потягивавший сидр. Лишь когда он встал и помахал рукой, Ройс и Адриан догадались, что именно этого человека они спасли из хлева рядом с Колнорой.

Виконт Альберт Уинслоу преобразился.

Борода исчезла, длинные волосы были вымыты, расчесаны, припудрены и перехвачены черной бархатной лентой. Ройс и Адриан впервые увидели его лицо: розовое и худое, с заостренными скулами и привлекательным подбородком. Сам не зная почему, Адриан только сейчас заметил, что у Альберта потрясающие голубые глаза. Виконт сменил грязную ночную сорочку на золотой дублет с высоким накрахмаленным воротником и мерцающей шелковой отделкой. Снизу выглядывала новая кружевная рубашка с оборками и вышитыми обшлагами. Довершали наряд темные штаны и туфли с латунными пряжками, а на столе лежала роскошная широкополая шляпа с пером.

– Добро пожаловать, джентльмены, – сказал Альберт, поправляя манжеты.

– Я не давал тебе столько денег. – Ройс нахмурился.

– Нет. Того, что ты дал, было недостаточно. Очевидно, ты понятия не имеешь, как дорого быть аристократом.

– Тогда как ты все это провернул?

– Кредит.

– Кредит?

– Да. Это когда обещаешь заплатить потом за то, что хочешь получить сейчас.

Ройс закатил глаза.

– Я знаю, что такое кредит. Просто не могу поверить, что они согласились.

– Первый цирюльник отказался. Я отправился к тому, что подешевле, и мои усилия были вознаграждены несколькими порезами.

– Первый цирюльник?

– О да. И первый портной. Я заглянул в магазин подержанной одежды в Купеческом квартале и приобрел отвратительно поношенный дублет. От него воняло рыбой. Я также приобрел поношенные туфли, рваную, грязную рубашку – к счастью, дублет скрыл самые жуткие места – и брюки. Облачившись подобным образом и приведя себя в порядок, насколько позволили твои деньги, я направился в самые дорогие магазины на Дворянской площади. Там я представился изнуренным путешествием виконтом Уинслоу, который прибыл в город на предстоящее торжество в замке и отчаянно нуждался в новом наряде. Таким образом я получил новую одежду и посетил парикмахера, и все в кредит.

– И тебе это сошло с рук?

– У аристократов есть привилегии.

– И сколько привилегий ты потратил? – В голосе Ройса изумление мешалось со злостью, но в итоге сменилось нормальным, сдержанным гневом.

Альберт хмыкнул, подсчитывая.

– Не больше тринадцати золотых тенентов.

– Тринадцати! – Ройс ударил кулаком по столу, заставив виконта и свечу подпрыгнуть.

Альберт отпрянул, вскинув руки.

– Одежда была очень дешевой. Я знаю баронов, которые тратят двадцать пять, даже тридцать на один камзол, и я не мог торговаться и одновременно выглядеть богатым аристократом, который непременно заплатит позже.

Ройс выдохнул и рухнул на стул. Тот покачнулся.

– Должно быть, ты удивишься, но у нас нет тринадцати золотых.

При этих словах Альберт выпрямился, и по его лицу расплылась самоуверенная улыбка.

– Не проблема. У меня есть месяц, чтобы заплатить.

– Месяц? Целый месяц? Ты спятил? Думаю, самый крупный наш с Адрианом заработок составил пять золотых, причем местных, не тенентов. Обычно мы получаем двадцать-тридцать серебряных монет.

– И это неплохие деньги, – вставил Адриан.

– Да… да, неплохие. Но тринадцать золотых!

Ройс схватил стакан с сидром и понюхал.

– Не сброженный, – ухмыльнулся Альберт.

Ройс наклонился к виконту и втянул носом воздух.

– Надеюсь, тебе нравятся эти тряпки, потому что тебя в них повесят, или отправят в долговую тюрьму, или отрежут большие пальцы, или что там делают с благородными, которые не платят долги. Не жди, что мы тебя вытащим.

– Вот еще! Все будет в порядке. Одевшись подобающим образом, я нанес внезапный визит старому другу, лорду Дарефу. Спросил, свободен ли он сегодня вечером, и предложил предаться разложению и чревоугодию…

– Что ты сделал? Ты совсем выжил из ума? – Ройс повернулся к Адриану. – Он свихнулся. Может, это результат слишком быстрого протрезвления.

Адриан был вынужден согласиться. Виконт несся к краю пропасти – радостно и беззаботно.

Альберт потянулся утешить Ройса, который отдернул руку.

– Успокойтесь. Я ведь не идиот. Я прекрасно знал, что он откажется. Он, как и все другие городские аристократы, приглашен на осенний праздник. Это ежегодное торжество в честь урожая, только на этот раз в качестве дополнительного развлечения также отмечают назначение нового канцлера. Не явиться туда значит запятнать свою репутацию. Когда он спросил, почему я не иду, я изобразил неведение и сказал, что только что прибыл в город и не знал о празднике.

– Он пригласил тебя с собой? – спросил Ройс.

Альберт улыбнулся.

– Пригласил. Так что сегодня вечером я буду объедаться олениной и фазаном, пока мой желудок не переполнится. И заодно постараюсь обнаружить тайные слабости и выманить темные, мрачные секреты на священный, пьянящий свет свечей. Потом, как мы договаривались, я невзначай предложу возможное – и определенно заманчивое – решение. Я соблазню их шансом поквитаться с любым соперником безо всякого риска, всего за, скажем, двадцать или пятьдесят золотых тенентов.

– Пятьдесят золотых? Ты спятил.

– Поверьте мне. Я знаю этих людей. Для них золото ничего не значит по сравнению с мигом унижения врага, а иногда и друга. Если вы справитесь с работой, скоро мы будем богаты.

Взгляд Ройса сместился к стойке. Покосившись через плечо, Адриан увидел человека, которому угрожал мечом в Медфордском доме. Опершись о стойку, головорез беседовал с Гру и угрюмо смотрел в их сторону.

– Я заметил, ты не дополнил свой новый наряд мечом, – сказал Ройс. – Или хотя бы небольшим кинжалом с драгоценностями.

– Святой Марибор, нет! – Альберт был потрясен. – Я не сражаюсь.

– Я думал, все аристократы учатся фехтовать. – Ройс посмотрел на Адриана.

– Я тоже.

– Аристократы с хорошими отцами – возможно. Я же провел молодые годы у тетушки в Хаффингтонском поместье. Она ежедневно устраивала приемы, на которых стайка благородных дам обсуждала всевозможные философские вопросы, например, как сильно они ненавидят своих мужей. Я ни разу в жизни не держал в руке меч, зато могу зашнуровать корсет и сделать макияж, как первосортная шлюха.