Майкл Салливан - Коронная башня. Роза и шип (сборник)

– Что они с ним сделали? – спросил он профессора.

– Не знаю. Его увезли из школы. Как ни странно, показательный спектакль из этого не устроили. По-моему, никто из учеников даже не узнал об этом. Его казнили на одном из близлежащих холмов. Я попросил отдать его тело, но даже в этом мне отказали. Может, повезли показывать отцу Энгдона. – Аркадиус сел, склонился над столом и положил голову на руки. – Мне так жаль, Адриан.

– Почему вы не сказали мне об этом сразу, как только я приехал?

– Сначала хотел, но ты был так зол на Ройса из-за того, что он тебя бросил. Вот я и подумал, пусть парень как следует выспится.

– Спасибо вам за это, – отозвался Адриан. – И прошу прощения. Я знаю, это не ваша вина.

Профессор вздохнул и, помолчав, сказал:

– Полагаю, теперь ты не станешь заканчивать работу с Ройсом. Теперь, когда я тебе уже не нужен.

– Конечно, я все сделаю. – Адриан провел ладонями по рукоятям мечей. – Вы выполнили свою часть уговора, устроили Пиклза учиться. Было бы нечестно с моей стороны отказываться сейчас, только потому что…

У Адриана вдруг перехватило дыхание. Он несколько раз сглотнул, пытаясь избавиться от кома в горле. На глаза навернулись слезы. Он стиснул зубы, стараясь дышать поглубже.

– Спасибо, Адриан, – кивнул Аркадиус. – Напоследок скажу: я искренне верю в то, что для каждого события есть своя причина.

– Какая же причина могла существовать для смерти Пиклза?

– Возможно, мы это еще узнаем…

Старая гниющая развалина в конце Кривой улицы исчезла. На ее месте красовалось новое здание с окнами, эркерами и свежим слоем краски – в основном белой с отделкой в зеленовато-голубых тонах. Белая краска стоила дешево; голубая была дорогой, но Гвен никак не могла забыть дом на Дворянской площади и хотела хотя бы немного воспроизвести этот дух, который символизировал разницу между обычным зданием и чем-то особенным.

Крыльцо пока было только намечено. Посетителям все еще приходилось залезать на ящики и подходить ко входу по мосткам, а над внутренней отделкой предстояло еще работать и работать. Пока все свои усилия Гвен сосредоточила на внешнем облике дома. Она была уверена, что красивое здание привлечет больше клиентов. Потом, решила она, девушки позаботятся о том, чтобы им захотелось сюда вернуться. Посмотреть на странные дела, творящиеся в конце Кривой улицы, народ приходил аж из самого Купеческого квартала. У Гвен не было денег на вывеску, и все называли это место просто Домом.

Гвен искренне гордилась тем, чего они достигли, и с улыбкой водила по дому инспектора Реджинальда из гильдии купцов Нижнего квартала. Она пыталась ограничиться законченными комнатами, но он настоял на том, чтобы сойти с тропы и осмотреть места, заполненные досками, опилками и инструментами. Обычно дом оглашал стук молотков, но на время инспекции Гвен прогнала плотников. Однако она ничего не могла поделать с кровельщиком Кларенсом и Мэй, которые занимались делом в «главной комнате». Мэй знала, что нужно соблюдать тишину, но никак не могла утихомирить клиента, а Кларенс создавал много шума.

– Две недели… – повторил инспектор, когда они шли через гостиную.

Эти слова он повторял постоянно, и, к разочарованию Гвен, пока что они были единственными, какие он вообще произнес. Этого человека сложно было разгадать. На его лице застыло каменное выражение, а тон оставался столь унылым, что ему позавидовала бы сама тишина.

– Как вы все это оплатили? – наконец спросил он.

Словно по заказу, сверху донеслись громкие вопли Кларенса, напоминающие визг свиньи. Гвен лишь улыбнулась и покачала головой.

– Да, да, я понимаю характер вашего ремесла, – кивнул Реджинальд. – Но такой дом требует больших расходов, – он посмотрел на дверной косяк, – и, как я погляжу, работа очень качественная. А прошло всего две недели.

– Мы привлекаем клиентов из Ремесленного и Купеческого кварталов, так что можем брать дороже, – пояснила Гвен.

– Это не единственный бордель в городе.

– Но у нас более качественное обслуживание.

– Я видел ваш ассортимент, и хотя вас лично я не учитываю, про остальных должен заметить, что выглядят они не лучше, а то и похуже, чем в других заведениях.

Ассортимент . Это слово не должно было удивить ее, но все же удивило. С его точки зрения, их дело мало чем отличалось от разведения свиней, и Кларенс никак не способствовал тому, чтобы опровергнуть эту идею. Наверху кровать сдвинулась, и изголовье начало стучать о стену. Гвен про себя отметила, что нужно прикрутить каркасы к полу и смазать швы.

– Внешность играет роль до определенного момента, – пояснила она. – Красивая девушка может привлечь внимание посетителей. Полагаю, в другие заведения многие заходят впервые, но мы получаем выгоду от повторных посещений и положительных отзывов.

– В чем же ваш секрет?

– Мы не рабыни и оставляем себе все, что заработали. Многие из нас впервые получили возможность распоряжаться своей жизнью и своими доходами. Вас удивит, насколько это вдохновляет. Думаю, можно сказать, что девушки по-иному относятся к клиентам, стараясь доставить им удовольствие. Посетителям это, должно быть, нравится, раз они возвращаются.

Гвен отвела инспектора обратно в гостиную.

– Как только я смогу установить печь, мы станем предлагать еду и, возможно, напитки. Надеюсь, это лишь начало. Мы все работаем здесь ради того, чтобы улучшить свою жизнь. Возможно, когда-нибудь это место перестанет быть борделем и превратится в роскошный постоялый двор, как было когда-то. – Она вздохнула, понимая, что это звучит наивно и не очень убедительно.

Вместе с инспектором они вышли на улицу. Реджинальд обернулся и осмотрел дом.

– Вы проделали удивительную работу, – сказал он, заткнув большие пальцы за пояс и кивая.

– Значит, вы одобрите грамоту?

– Конечно, нет.

– Что?! – Гвен показалось, что она ослышалась. – Почему?

– Потому что вы чрезвычайно умны, и я верю в ваш успех в этом деле. Однако ваш пример может навести других на крамольные мысли. Не ровен час, женщины начнут требовать разрешения обучаться в гильдиях! Вы чужестранка, но должны знать, что здесь подобные вещи не проходят. Моя работа – защищать город от опасных идей вроде вашей.

Он повернулся, намереваясь уйти.

– Нет, постойте! – Гвен не могла его отпустить, только не теперь, после всего, чего они достигли! Она схватила инспектора за руку. – Прошу вас, нет! Вы должны изменить свое решение! Вы не можете просто закрыть нас.

– Это не мое решение. Я лишь даю оценщику рекомендацию, как ему поступить. Конечно, за двадцать лет он ни разу не принял решение, которое шло бы вразрез с моими рекомендациями, но, возможно, ваш случай станет первым.