Венедикт Ли - Nовое Vремя [СИ]

Чтобы отвлечься от мрачных предчувствий, вспоминаешь Бернстайна. Мужчину в расцвете лет, гордого своим талантом. И мерзкого старикашку – пакостника и ретрограда. Один и тот же человек. Непостижимо.

Хотя, вспомни… Проявления зависти, неприязни к конкурентам – замечались у него давно. Как слабели с возрастом дух и тело – так крепли, усиливались отвратительные наклонности. Будучи молодым, он запросто мог презрительно отозваться о ком либо из коллег. А сейчас… употребит всё влияние и связи, чтобы сломать карьеру соперника. Это закон природы такой? Второе начало термодинамики гласит: энтропия возрастает. Добавь к нему: и подлость тоже. Хороший человек становится негодяем – примеров сколько угодно. Но, никто никогда не наблюдал обратного процесса – превращения ублюдка в порядочного члена общества.

Что, если Хозяйка пристыдила бы Энвера, когда тот пожаловался на юношу из Университета Ганы? Малец раскритиковал теорию «равновесной Вселенной». Тиснул заметку в студенческой газете. Экий нахал! Наоми, однако, пропустила нытье Энвера мимо ушей. Молчание он воспринял, как одобрение. В ответном письме потребовал навести дисциплину в студенческих рядах. Имя Бернстайна (по слухам, занятого на службе правительству Эгваль) возымело эффект. Выскочку отчислили.

Левкиппа впоследствии пеняла тебе.

– Энвер – гений, но очень злой. Волну погнал такую, что и моего заступничества не хватило отстоять беднягу. А ведь Торо подавал надежды…

Вздрагиваешь всем телом. Пацана звали так же, как Сакратифа! Это – был он?! Не донеси на него Энвер – и сейчас ты не находилась бы в плену у злодея. Вместо него получился бы великий ученый…

Во всем виновата ты! Надо было полностью запретить переписку «заповедника гениев» с внешним миром! Так нет же. Взбрело в Хозяйкину умную голову, превратить право переписки в дополнительную награду и стимул. Хотела, как лучше.

Всхлипываешь. Шмыгаешь носом. Расчувствовалась на почве беспочвенных фантазий. Слышишь своего врачевателя:

– Всё в порядке. Реакция на стресс.

Вот заладил, одно и то же! Выворачиваешь шею, чтобы взглянуть на зануду. Он, отвернувшись, поправляет маску, скрывающую голову и лицо. Из под черной ткани выбивается вихор медно-красных волос.

Фургон трогается. У открытой задней двери заняли позицию Елена и еще один боец криминального фронта. Внезапно начинается качка, слышен отдаленный подземный гул. В Майе не бывает землетрясений. Тут что-то другое. Привстаешь на койке, преодолевая слабость. Медноволосый бандюган решительно укладывает тебя обратно. Он не так могуч, как его шеф – примерно с тебя комплекцией. В другое время ты бы его уделала.

– Лежать, не то привяжу!

Речь разбойника имеет странный металлический тембр. Оказывается, он не говорит, а неслышно шепчет. Специальное устройство воспроизводит голос измененным до неузнаваемости. Сорвать бы маску с конспиратора… да не в твоей власти. Лежи и не рыпайся.

Медикар разогнался и вовсю шпарит по шоссе. Убегаем?

Два черных рыцаря – Елена и ее соратник, суетятся у распахнутой настежь задней двери. Не разобрать, что за оружие у них. Вместо выстрелов слышно прерывистое гудение. Ощущаешь, как дорога начинает полого подниматься вверх. В дверном проеме видны изгиб шоссе, парапет, и блестящая под солнцем водная гладь. Мост через Маяриву!

Что-то вдали, маленькое, красно-зеленое, кружится в воздухе, подобно осеннему палому листу. Растет в величине, становится огромным… Это – подброшенный ввысь полицейский автомобиль. Из него вываливаются беззвучно вопящие человеческие фигуры. Столкновение неизбежно… Как вдруг неведомая сила смахивает полицейскую машину за пределы моста.

Успеваешь восторгнуться, и ужаснуться. В это время дня на мосту оживленное движение. Нелегко проскользнуть. Никто не уступит дорогу машине, перевозящей мебель. И какого чёрта сирену включили?!

Ах, да… вервольф-эффект. Под броским названием кроется не одно Хозяюшкино изобретение, а целая куча. Линяющая военная форма. Бойцы, которых временами не отличить от гражданских. Автомобили, на ходу меняющие окрас, и (в некоторых пределах) очертания корпуса. Да-да, ты – молодец. Гений, чего уж там… «Идти сквозь бурю нелегко, но знает весь народ: Хозяйка видит далеко – на много лет вперед!» Приятно думать, что полвека назад ясновидящая ты предусмотрела сегодняшнюю ситуацию. Наверняка фургончик уже обзавелся красными крестами на боках. Отчего же волнуешься, аж зубки стучат?

Нет – не страх. Момент отвращения к самой себе. Ты – тоже оборотень. Но, перестала видеть в этом повод для гордости.

Медикар виляет, его заносит вправо. Что такое? Елена и ее спутник расслабленно уселись на полу. Задняя дверь по-прежнему настежь. В ней видны небо и вода. И больше ничего.

Машину раскачивает, мелькает стремительно убегающий назад парапет. Хлоп, и снова шоссе! Аж рессоры заскрипели. Ох, здорово. Этот сундук еще и летать умеет! Низенько-низенько, но хватило перемахнуть через дорожную пробку. Объявится Сакратиф – расцелуешь старикана.

Кто гений – так это он. И смельчак. Лично руководил спасением твоей драгоценной особы. Дело секретное и настолько важное, что перепоручить никому нельзя. Чем меньше посвященных, тем лучше. Гордись, красава…

Вместо радости опять впадаешь в уныние. Пусть мыслечтение тебе сейчас недоступно. И без него ясно, чего добивается Сакратиф. Скоро поймет, как жестоко обманулся. Ничего не скажет. Вздохнёт. Ленивым манием руки отдаст приказ. Не нужна больше. В расход.

Разве, заступится кто. Допустим, Елена. Нет, правда же – уверяла, что давно на тебя не злится. Кажется, Сакратиф ее ценит, прислушивается к ней. Второе влиятельное лицо… нет, влиятельная маска – тот, кто сейчас над тобой хлопочет. Красноволосый молодец. Как бы затеять с ним разговор?

В голову забредает странная мысль. Не с ним, а с ней! Бронежилет под черной военной формой скрадывает очертания фигуры. Но, кошачья грация в движениях характерна для женщины. Эх, Сакратиф… Гнусный старик! Подобно тиранам древней Терры, держит при себе охрану из девиц. Якобы, у них зорче взгляд и быстрее реакция, чем у мужчин.

Придумываешь, что бы такое вякнуть, для затравки… Но, этот тип начинает разговор первым. Металлический оттенок придает гротескное звучание заботливым словам.

– Постарайтесь заснуть. Разбужу, когда надо.

Надо поддерживать беседу, чтобы что-то выведать. Но, и спать очень хочется.

– Как… тебя… зовут?..

– Лиза. Спите. Потом поговорим.

– Почему… потом?..

– Потому, что я за вас отвечаю. Вам нужен покой и хороший отдых. Тогда поправитесь.

– А то… тебе… попадет… – силишься вспомнить ее имя, вроде только что слышала.