Кирилл Клеванский - Дело черного мага. Книга 1 [publisher: ИДДК]

Холодная минералка, опустившись в вот уже несколько дней как пустовавший желудок, устроила там Вторую магическую войну, но благо микрофлора кишечника одержала верх.

Метким броском отправив бутылку в…

– Эй!

– Прокляну.

…голову какого-то малолетки из команды противников с факультета магической инженерии, Алекс пощелкал пальцами перед лицом рыжего.

– Что вы… – Тот сначала не понял, в чем дело, но когда на пальцах Дума загорелось лиловое пламя, то тезка декана все же докумекал, что к чему. – А, конечно, присаживайтесь профессор.

– Не благодарю, – ответил Алекс, после чего развалился на жесткой пластмассе и, достав из пачки очередную сигарету, закурил. – Жрать охота… здесь возрастной ценз какой?

Глаза всей пятерки, в том числе и “Джеки Чана”, расширились в удивлении. Последнее выглядело особенно расистски-удивительно. Но подобное легко списать на финт майора. Дум вообще сомневался, что в том пакете от Версачи действительно находился костюм, а не какой-нибудь мусор.

– А в-в-вам зач-ч-чем? – Заикаясь, блонди сделала шаг назад. При этом кончики ее волос начали искрить.

Женщины и их волосы… по ним можно, как по открытой книге, прочитать всю жизнь представительницы прекрасной половины.

Почти как по рукам мужчины…

– Ну я же черный маг. – Алекс откинулся на спинку и закинул пятку на колено, приняв максимально комфортную для себя позу. И неважно, что Маре и Чжину, сидевшим по бокам, пришлось сжаться, аки котятам. – А сейчас уже почти пять часов. У кого-то время чая, а мне положено деток жрать. Так что у нас там в меню?

После секундной заминки от пятерки студентов, которые прошли через несколько этапов тренировок с Алексом и слегка пообвыклись с его манерой общения, послышались сдержанные, обрывистые смешки.

Такие, которые обычно звучат, когда люди не понимают, шутит их собеседник или же нет.

– От восемнадцати, – коротко ответил Джет Ли.

– Спасибо, Бэн Лам, – Алекс похлопал его по плечу, – ты мне всегда казался самым здравомыслящим… Ну ладно, если о восемнадцати, то…

– Что здесь происходит?!

Алекс запрокинул голову и увидел над собой Либенштайна. На этот раз низкорослый пухлик нацепил на себя… мантию. Поверх делового костюма из дорогущей ткани он действительно носил мантию.

В Хогвартсе сегодня день открытых дверей? Или просто в местной дурке посетителей погулять вывели?

– Если у вас испортилось зрение, мистер Либенштайн, то спешу сообщить – первый тур турнира… Проклятье, звучит реально как-то по-дурацки.

Алекса не переставала забавлять способность декана факультета теории и магического расчета менять цвет лица. Ох уж эти его переходы от зеленоватого до багрового…

– Я прекрасно знаю, какое мероприятие сейчас проводит наш университет! – Жаль только, с внешностью не сочетался приятный, густой, низкий голос. Но не все ведь совершенны… кроме черных магов, разумеется.

– Неужели игра “переспроси меня, енот” стала настолько популярной…

– Что? Какой еще енот?

– Вот и я о том же – безумно популярно, – печально вздохнул Дум и упаднически покачал головой.

Либенштайн нахохлился, надулся и, словно рыба шар, уже почти взорвался, но нет… это просто дождь начался. А вовсе не капли крови от разрыва пульсирующей вены на виске декана.

– Хватит паясничать, Думский!

– Профессор Думский! – поправил Алекс. – Это как капитан Джек Воробей.

– Какой еще воробей?! Что за енот?! Вы, простите, обдолбались?!

– Фу, какой сленг некрасивый! И нет, я не… ширялся, – с лихой улыбочкой ответил Алекс.

Алекс услышал за спиной смешки. На этот раз не “нерешительные”, а весьма себе такие жирные (почти как декан) и едва-едва скрываемые под кашлем.

Видимо, их заметил и Либенштайн, так что приосанился и попытался успокоиться.

– Профессор Думский, я прекрасно осведомлен о проведении турнира и, сколько бы мне ни была противна сама мысль о том, что подрастающее поколение будет воспринимать магию через призму насилия, а не творчества и искусства, я вижу и определенные плюсы в налаживании контакта между Атлантидой и Старой Землей, а также между людьми и иными расами. Но в чем я плюсов точно не вижу, так это в том, что вы, профессор, без моего на то одобрения и ведома отрядили группу Б–52 участвовать в нем, что не только противоречит духу нашего факультета, но и банальной субординации. И еще сильнее меня беспокоит, что я узнаю об этом не от вас в письменном прошении, а в последний момент от мисс Периот. Так что я прошу, нет, даже требую – объяснитесь. Немедленно.

Либенштайн вздернул подбородок и надменно сверкнул глазами.

Блин, такое вообще-то уметь надо…

Не без талантов все же коротышка.

Но Алекс в этот момент смотрел на Лею, которая сверлила его взглядом, говорящим: “Мы еще посмотрим!”.

Проклятье, эта эспер сдала его со всеми потрохами…

Вонзила, так сказать, нож в спину…

Такая низость и даже подлость…

Алекс был восхищен! Так ведь, проклятье, и влюбиться можно.

– Господин декан, я ведь… – Алекс сделал вид, что был поражен в самое сердце. Ранен в душу. Оплеван и унижен легионерами, когда пытался снять с креста Христа. В общем – пребывал на самом дне самосознания. – Я ведь… ради факультета… ради нас… – Либенштайн, сначала опешив, слушал Алекса со все большим вниманием. – Когда я пришел, наш замечательный, превосходный во всех отношениях факультет теории и магического расчета, под руководством светлейшего ума современности, светоча науки… – Декан приосанился и, поправив мантию, выпятил грудь. Хотя все равно в итоге ее на два корпуса опережал живот. – Наш факультет был в упадке. Новых студентов приходилось набирать со всех уголков, забирая даже тех, кто не прошел бы минимум и в общественный колледж. Так что я решил поднять нашу популярность! И, увы, ради этого пришлось поступиться моральными принципами и шагнуть через себя.

Декан скорбно вздохнул и посмотрел себе под ноги.

– Я понимаю ваше рвение, профессор Думский, и разделяю вашу душевную боль, но все же не могу пойти на такой шаг и разрешить группе Б–52 участвовать в этой феерии варварства – подражании гладиаторским боям на потеху бездумной толпы.

Периот, переглядываясь со студентами, выглядела, пожалуй, такой же шокированной, как и сами малолетки.

– Но вы только подумайте, – увещевательно зашептал Алекс, – если мы победим, то факультет получит такую рекламу, что не купишь ни за какие деньги. А там и новые студенты. Гранты… исследования… вы сможете поставить дисплей-доски в каждой аудитории… – Глаза Либенштайна вспыхнули надеждой. – А там и всеобщее признание лидерства нашего факультета. Вас, светлейшего ума… – Кажется, декан в своих грезах уже начал давать кому-то интервью. – А дальше уже весточка дойдет и до попечительского совета. И, подумав, они, конечно, захотят видеть вас в кресле директора…