Елена Щетинина - У каждой женщины есть прошлое

— Мы покойники, — прохрипел я.

— Вы, — подчеркнула Пенни. — Покойник — вы. Я, если помните, при разговоре не присутствовала и ответственности не несу.

— Если меня убьют, ты потеряешь работу.

— Уйду к конкурентам, — безжалостно сообщила она. — Трехглазый Джордж давно переманивает меня к себе.

Я вздохнул:

— Ладно, давай, что там еще на этого нашего…

— Не так уж много, — скороговоркой продолжила Пенни. — О жене его никакой информации, что даже странно.

— Подтерто? — оживился я.

— Возможно. Причем везде. И в бумажной картотеке, и в электронных базах, и даже в памяти генномодифицированных червей-извилин. Словно у нее никогда не было прошлого.

— Но как…

— Извините, больше я ничего не знаю. Спокойной ночи.

И она положила трубку.

— Знаете, Пенелопа, — как бы невзначай начал я, придя наутро в офис, — моя мама говорит, что у каждой женщины есть прошлое.

Пенелопа слегка порозовела и пролила чай на клавиатуру.

— Ваша мама в высшей степени мудрая дама, — пискнула она.

— Не могу не согласиться, — кивнул я стоявшей на столе маминой фотографии. — Однако насколько это прошлое определяет дальнейшую жизнь женщины?

Пенни икнула и отвела взгляд.

— Ну-у… — протянула она, явно собираясь с мыслями. — Это зависит от женщины. Если она ведет достойную жизнь, на хорошем счету у работодателя, разве так важно, что было в ее далекой… то есть не совсем далекой… юности? Особенно если там ничего криминального и лишь чуть-чуть аморального.

— Чуть-чуть? — переспросил я.

Пенни задумалась.

— Знаете, — сказала она. — Одна моя подруга танцевала канкан…

— Не очень возмутительно, — пожал я плечами.

— На канате.

— Ну…

— Голая.

— Кхм. Продолжайте.

— Так нечего продолжать, — огрызнулась Пенни. — Ныне она приличная дама с повышенной социальной ответственностью и на хорошем счету у работодателя. Исправно платит налоги, вышивает крестиком и по воскресеньям поет псалмы.

— Голая? — пошутил я.

Пенни отчего-то густо покраснела.

Осьминоид герр Пауль плавал кролем в иссиня-черной воде своего личного бассейна. И одновременно личного офиса и склада нелегальных материалов.

— Я бесплатно никого искать не буду, — предупредил он, даже не поднимая клювастой головы.

— Обижаете, Паша, — сказал я, вытаскивая из кармана фотографию жены мистера Жижи и небольшой пузырек с валерьянкой.

— Ах, это вы! — сказал герр Пауль, оживившись и следя круглым карим глазом за пузырьком. — Давайте сюда объект.

Бросив взгляд на фото, он хмыкнул и протянул щупальце.

— Э-э, нет! — сказал я, пряча пузырек за спину. — Сначала объект.

— Объект у меня внизу, — ответил осьминоид. — Плату вперед.

— Э-э, не. — Я покачал головой.

— Э-э, да, — ответил герр Пауль и ткнул щупальцем куда-то мне за спину.

Я обернулся.

Там на стене висел лист бумаги с неровно выведенными буквами: «Плату впирет».

— А то много вас ходит таких, — пояснил осьминоид. — А потом ползи, мсти за обман, топи вас в вашей речке-говнотечке. Надоело.

Я вздохнул и протянул ему валерьянку.

Герр Пауль профессиональным движением отвинтил крышечку и опрокинул пузырек в ротовое отверстие.

— Ух! — одобрительно крякнул он и порозовел.

— Ну? — с нетерпением спросил я. — Ну что там?

— Айн момент, — отмахнулся он и нырнул в черные глубины.

«Айн момент» растянулся на минуту, потом на пять, затем на пятнадцать. Через двадцать минут я нетерпеливо похлопал ладонью по воде, а через полчаса снял ботинки, носки и сделал вид, что собираюсь устроить в бассейне постирушки.

Вода забурлила, и на поверхности показался осьминоид с чем-то, напоминающим полиэтиленовую книжонку.

— Ну и что это? — спросил я, разглядывая изображения каких-то клякс.

— Молодой человек! — назидательно поднял щупальце герр Пауль. — В вашем возрасте стыдно не знать, что мужские журналы есть у всех цивилизаций. Хотите, я покажу вам свою коллекцию? В ней есть весьма любопытные экземпляры.

Я вежливо отказался.

— Вот ваш объект, — герр Пауль ткнул щупальцем в одну из фотографий.

Наверное, у жижоидов это считалось очень эротичным. Возможно, судя по тому, как был залапан этот разворот, даже порнографичным. Но я уже сто раз оттирал ковер после того, как Царица Савская изволила переедать, так что цветное пятно на мебели меня не впечатлило.

— Ну как? — вкрадчиво спросил герр Пауль. — Вставляет?

— Что? — переспросил я.

— Вставляет? — повторил порномагнат. — Кирдячит? Дюдюкает? Хтангхн гтух? Хочется усики почесать?

— Э-э… — замялся я.

— Ах да! — махнул щупальцем герр Пауль. — Я забыл вашу анатомию и терминологию. Есть желание по…

— Нет! — быстро ответил я, вернул ему журнал и позорно сбежал.

— Между прочим, он очень обаятельный, — сказала Пенни, задумчиво разглядывая через лупу кулон с бриллиантом. — Обходительный, очаровательный, обворожительный…

— А еще округлый и обширный.

— А? — Она с удивлением подняла один глаз.

Вторым она продолжала разглядывать кулон. Бриллиант был размером с грецкий орех и даже сверкал как-то нахально и развратно.

— Я продолжаю ваш ряд прилагательных на «о», — сухо ответил я, делая вид, что меня не интересует ни этот щедрый дар для Пенни, ни сама Пенни.

— Ах да, от вас же и на день рождения если чего дождешься, так это коробку конфет, которую дарили еще вашей прабабке!

— Я не знал, что вы такая меркантильная.

— Пф! Меркантильная — это когда оказываешь услуги за деньги.

— Мне казалось, что это по-другому называется, — заметил я.

Пенни презрительно фыркнула.

— Для вас все услуги называются одинаково. Никакой личной жизни. И никакой доплаты, кстати!

— А кстати, зачем мистер Жижа приходил? — при упоминании доплаты я обычно сразу меняю тему.

— Просто так, — Пенни пожала плечами, примеряя кулон на грудь. — Хотел узнать, как движется дело.

Я поперхнулся.

— И что вы ему сказали?

— Как обычно, что все в порядке, у вас есть версии, вы их разрабатываете и в ближайшее время сможете представить ему результаты. Вы ведь сможете их представить?

— Ну, э-э…

— Я так понимаю, есть смысл звонить Трехглазому Джорджу?

— Пенни, — тоскливо попросил я, — не могли бы вы…

— Не могу.

— Буквально на пару часиков!

— Увы-увы.

— Я обещал маме!

— Я буду приносить цветы на вашу могилу.

— Я повышу вам зарплату!

— Ха-ха-ха! — произнесла она без улыбки на лице, однако махнула рукой.

Мама очень любит ходить со мной на культурные мероприятия: концерты классической музыки, гастроли театра кабуки, лекции приглашенных ученых и прочие облагораживающие действа. Она надевает свое лучшее леопардовое манто, вооружается моноклем и отгоняет от меня вертихвосток, которые хотят украсть у нее единственное сокровище. Тылы нам прикрывает сумка с Царицей Савской — о, сколько проходимок и профурсеток были вынуждены ретироваться, заслышав ее шипение!