Илона Эндрюс - Магия горит [litres]

Что опять не так?

Проигнорировав повисшее было между нами напряженное молчание, я обняла ее.

– Я скоро вернусь, ладно? А ты побудь здесь. Андреа тебе понравится, она тебя защитит.

Джули выглядела так, словно вот-вот заплачет.

– А может, я вернусь с твоей мамой…

За такие обещания я отправлюсь прямиком в ад без задержки!

– Ты правда так думаешь?

– Надеюсь… У меня есть сабля и пояс.

Я погладила пояс, снаряженный серебряными иглами и полудюжиной мешочков с травами.

– Пояс Бэтмена [11] В поясе супергероя всегда хранился целый арсенал важных приборов и оружия. ! – воскликнула Джули.

– Верно, Барбара [12] Барбара Гордон – напарница Бэтмена. . Оберегай пещеру, пока меня нет.

Джули сняла с шеи монисто.

– Возьми. Это не подарок, просто одолжу тебе его ненадолго. Ты ведь вернешь?

– Конечно. – Я спрятала его во внутренний карман жилета.

Мы с Андреа кивнули друг другу на прощанье, и я ушла.

В быстром темпе мы шагали улицами Бакхеда. Мало что выглядит столь же странно, как вампир, вынужденный бежать по земле. Он не способен передвигаться как двуногие, но и развить приличную скорость на четвереньках не в состоянии. Упырь перемещался прерывистой поступью, то бежал, то слишком высоко подпрыгивал, то и дело припадая к дороге. Галопировал кровосос совершенно бесшумно, его не выдавало ни клацанье когтей по асфальту, ни сбившееся дыхание.

Вампир – создание ночи, порождение тьмы, незаметный глазу смертоносный убийца. Освещенный полуденным солнцем, в антураже величавых старинных домов, утопающих в зелени, он выглядел гротескно и неправдоподобно, точно оживший кошмар.

А я думала о Джули. Она казалась такой одинокой… Но чтобы хоть как-то продвинуться в расследовании, нужно встретиться с Сайманом.

Надеюсь, он поделится информацией, и я сумею разобраться в запутанном деле, а потом вернусь за малышкой. Пусть посидит в хранилище, где с ней ничего плохого не случится. Хотя всегда что-нибудь может пойти наперекосяк. Но если Джули останется там, все будет в порядке. А покидать подвал ей незачем. Разве что начнется пожар… Есть ли внизу что-то легковоспламеняющееся?

Хватит! Так и с катушек слететь недолго.

А вампир уже в четвертый раз перебежал нам дорогу. Приученные к работе со всевозможными магическими созданиями лошади ордена все равно оставались лошадьми. Нежить они не любили. Не становились на дыбы, но гарцевали на месте и шарахались в сторону.

– Похоже, он нарочно, – проворчал себе под нос Дерек.

– Конечно. Он не выносит лошадей, – объяснила я. – Аллергия.

Фиолетовый упырь, вприпрыжку скакавший по правой стороне улицы, вдруг бросился к опоре телефонной линии. С проворностью ящерицы забрался примерно на двенадцать футов вверх, повертел головой, спрыгнул и помчался причудливыми прыжками дальше. В обычной ситуации скорее в июле выпал бы снег, чем Племя позволило бы своему кровососу разгуливать средь бела дня. На солнце кожа кровососов в считаные минуты покрывалась волдырями, если, конечно, их не намазать с ног до головы фиолетовым солнцезащитным кремом толщиной в четверть дюйма. Любопытно, что заставило повелителя мертвых пойти на подобный риск, хотя упыря своего он от ожогов немного защитил.

– Гастек, что происходит во время Вспышки в «Казино»?

Тот помедлил с ответом.

– Оно переходит в режим полной изоляции. Там собираются все вампиры. Персонал поддерживает повышенную боевую готовность, запирает ставни и двери. Любая связь с внешним миром, если она не экстренного порядка, обрывается.

Во время Вспышки магия наращивает мощь, соответственно вампиры тоже испытывают прилив силы. Это сколько нужно некромантов, чтобы контролировать всех тварей? Вряд ли я действительно хотела узнать, а также оказаться поблизости, когда стальные канаты, удерживающие кровососов в узде, лопнут.

– Далеко еще? – спросил Дерек.

– Терпение есть главная добродетель, – напутствовал его Гастек.

– А читать мораль о терпении волку – глупость.

Парень впервые снизошел до прямого обращения к Гастеку, и по лицу оборотня было отчетливо видно – ему противно, что пришлось пасть так низко.

– Буду иметь в виду, если вдруг случайно решу заговорить со зверьем.

– Вы закончили?

– Разумеется, – отозвался Гастек.

– Мы и не начинали, – пожал плечами волчонок.

Я только вздохнула.

Кровосос подпрыгнул и заглянул мне в глаза.

– Тебя раздражает наш спор?

– Нет. Раздражает моя способность вляпываться в подобные ситуации. У меня просто талант. – Я повернулась к Дереку. – Эксперт живет в «Чемпион хайтс». Мы почти у цели.

– Бывший «Ленокс пойнт»?

– Ага.

– Твой приятель не бедствует, – заметил Дерек.

– Верно.

А мне придется опустошить банковский счет, чтобы расплатиться за предоставленную информацию.

Магия не любила небоскребы. Она вообще не любила все новое и технически сложное, но высотки ненавидела особенно. После Сдвига многоэтажки Атланты зашатались и рухнули, словно колоссы на глиняных ногах, образовав новую, изломанную линию горизонта. На ее фоне «Чемпион хайтс» торчал подобно бельму на глазу. Семнадцатиэтажное здание возвышалось над Бакхедом благодаря глубоким карманам владельцев и сложным чарам, в которые поначалу никто не верил. Но они сработали просто отлично: многоэтажка из кирпича и металла еще маячила над ветхими сооружениями, а вдоль нее курсировала дымка, маскируя здание под гранитный утес. Иллюзию поддерживала сложная сеть заклинаний, обеспечивая существование «Чемпион хайтс». Стоимость апартаментов здесь приближалась к астрономической.

Снова нахлынула магия, да так сильно, что екнуло сердце. Дерек стиснул зубы. Лицо у него одеревенело, на предплечьях вздулись мускулы, а глаза зажглись желтым огнем.

Волоски у меня на руках встали дыбом: я застыла от силы его ледяного взгляда. Еще чуть-чуть, и он перекинется.

– Как ты?

Губы Дерека дрогнули, пламя во взоре погасло.

– Нормально, – отозвался он. – Но как-то неожиданно.

Вампир продолжал беззаботно скакать вперед.

– Гастек, ты в порядке?

Тот снисходительно улыбнулся Дереку.

– Лучше не бывало. Племя, в отличие от членов Стаи, не теряет контроль.

Глаза парня снова полыхнули золотом.

– Если я потеряю контроль, ты первый об этом узнаешь.

– Я весьма взволнован.

Мы завернули за угол и уткнулись в гранитную скалу, укрытую искусно оформленной порослью. Скала почти отвесно уходила вверх и, казалось, упиралась в небо, где снежные заметы обрамляли ее выщербленную непогодой верхушку. Вдруг оттуда вспорхнула стая птиц, и свет заходящего солнца отразился от их спин и крыльев. Покружившись над зданием, птахи улетели в неведомые дали.