Евгений Торчинов - Путь Самки

– Так, результат некоего прозрения после психоделического сеанса, побочный такой результат. Но Сереге я все же уши надеру, равно как выскажу свое «фэ» и Троллю. Тоже мне, друзья и коллеги, называется.

– Мы их очень просили… Надо сказать, Сергей Соловьев не очень-то и врал, когда рекомендовал меня как оккультиста и герметиста. В конце семидесятых – начале восьмидесятых я действительно был вольным оккультистом с диссидентским кукишем в кармане. Скажи мне тогда, что в органах буду служить, здороваться бы перестал. А лет десять тому назад, когда я увидел, как разные оккультные сюжеты вторгаются в жизнь общества и государства, причем весьма трагическим или, по крайней мере, драматическим образом, я понял, что надо менять позицию, тем более что и власть сменилась, и страна обновилась… И вот теперь ФСБ. Согласись, здорово мы все это разгадали.

Я признал. Что было, то было.

Мы поговорили об Андрее. При всем ужасе, который вызывал его – неважно, исполнимый или неисполнимый – замысел, нам обоим было его жаль: его душа «страдала и любила», так пусть и «рай откроется для любви». К полуночи, когда батарея опустошенных бутылок «Клинского» стала угрожающей, а мы почувствовали себя выжатыми лимонами, пришло время ложиться спать. Но долго еще перед моими глазами стоял невыразимо прекрасный образ белоснежного дракона, заполняющего собой и своим сиянием всю вселенную. Мои глаза стали влажными, мне было грустно, но грусть моя была светлой (я впервые до конца понял этот образ Пушкина). Я заснул и мне снились какие-то неопределенные, но умиротворяющие образы.

На следующий день я распрощался с Анатолием, прогулялся по Москве и на четверть часа заехал на квартиру покойного Андрея, где обнаружил Полину Моргенштерн – приятную и элегантную даму, и кота – господина Отто. В Питер я вернулся «Авророй» и к полуночи уже был дома, к радости Инны. Филипп, кажется, был тоже рад, но виду не подал.

На следующий день я зашел в институт и договорился с Константином Ивановичем, что со следующего понедельника ухожу в отпуск, после чего сразу же написал соответствующее заявление, подписал его у внезапно появившегося в институте Георгия Тиграновича, прошептавшего мне на ухо: «Спасибо вам, голубчик, мне уже обо всем сообщили», и отнес в отдел кадров.

Выходя из института, я снова осознал тот момент, когда моей ладони коснулась массивная медная дверная ручка, но я впервые подумал, что, может быть, распрощаюсь с институтом и раньше, чем жизнь распрощается со мной.

Потом пошла череда дней, занятых работой над диссертацией и прогулками с Инной. Однажды я обратил внимание на то, как громко и торжественно звонят колокола Князь-Владимирского собора. Я вспомнил, что как раз сегодня 18 августа, канун дня Преображения Господня. Я зашел в храм. Хор величественно пел: «Да воссияет и нам, грешным, Свет Твой присносущный. Молитвами Богородицы, Светодавче, слава Тебе!»

И последний штрих. Господин Отто теперь живет у меня, ест «Кити кэт» и сметану и вполне доволен жизнью.

FINIS CORONAT OPUS

Санкт-Петербург, май – август 2002 года

Конспект, резюме (англ.). Здесь и далее примеч. ред.

Всеафганский совет старейшин.

К вящей славе Божией (лат.).

«Противоречие в определении», внутреннее противоречие (лат.).

Здравствуй, Гонконг! (кит.)

Ессе Homo (лат.) — «Се Человек» (Ин. 19:5).

Aeternus renatus (лат.) – вечное возрождение.

Отсутствие новостей – хорошая новость (англ.).

Действующие лица (лат.).

Тихо-тихо ( итал .).

Секрет (исп.).

Прости меня (фр.).

Санскр. «хранители мира».

Гостевой дом (англ.).

После бритья (англ.).

Строка из песни Дэвида Боуи «All the Madmen».

Подражание средневековому китайскому искусству ( фр .).

Ав ( ивр.) – пятый месяц еврейского календаря при отсчете от Исхода из Египта и одиннадцатый при отсчете от Сотворения мира.

«Поза лотоса» ( санскр .).