Уна Харт - Троллий пик [litres]

На одном из фото была сама Марджори – совсем молодая, не старше двадцати. Мама говорила Грейс, что дедушка был намного старше бабушки. Даже странно, что та умерла первой. Грейс и раньше видела ее на фотографиях, но только сейчас обратила внимание, как Лора похожа на свою мать чертами лица. Как будто кто-то скопировал лицо Лоры, чуть сдавил по бокам, утяжелил веки, а потом еще приделал хрупкое, тонкокостное тело. В молодости Марджори была красивой. Строгая, прямая, со светлыми локонами вокруг лица, она глядела перед собой высокомерно и раздраженно.

В этом доме время как будто остановилось. На мгновение Грейс даже позавидовала. Дом ее собственного детства, если так можно назвать съемную квартиру, больше не существовал. Когда Лора исчезла, хозяин квартиры попросил вывезти вещи. Грейс не дали этим заниматься самой – все хлопоты взяли на себя социальные службы. Вещи должны были прислать позже на адрес Вивиан, все, кроме ноутбука – он все еще был в полиции на экспертизе. А в квартире уже поселились другие люди, которые ничего не знали о предыдущих жильцах.

Грейс почувствовала, как перехватило горло, но заставила себя сглотнуть и отдышаться. Снизу доносились голоса – наверное, рабочие приехали устанавливать сигнализацию. Чтобы отвлечься, Грейс открыла один из шкафов. В нем тоже были игрушки – так много, что из-за них не видно было противоположной стенки. Вповалку лежали куклы, плюшевые медведи и собачки, записные книжки с крошечными замочками. Грейс залезла глубже, натыкаясь на пластиковые носы и острые кончики усов. На глаза ей попались фрагменты железной дороги – несколько отрезков рельсов, которые нужно было крепить друг к другу, пока круг не замкнется. Значит, где-то должен быть и поезд. Грейс добралась до середины шкафа, но ни одного вагона так и не нашла.

Зато, к своему удивлению, обнаружила меч из цельного куска дерева. Он нелепо смотрелся на фоне девчоночьих побрякушек. Интересно, мама его где-то стащила и спрятала от бабушки на дно шкафа?

Грейс услышала, как Вивиан поднимается на второй этаж, и подавила в себе желание немедленно захлопнуть дверцу шкафа. Тетка же сама сказала: здесь можно делать что угодно.

Внезапно что-то выскользнуло из ее руки и тонким ручейком стекло вниз. Грейс машинально нагнулась. На полу лежала блестящая цепочка.

– Вивиан! – громко крикнула она. Обернувшись, Грейс увидела, что тетка уже стоит в дверях, удивленно глядя на племянницу.

Грейс подняла руку, показывая свою находку:

– Это мамина! Лора всегда носила ее, не снимая. Наверное, подарок от бабушки. Вот почему она так расстроилась после похорон – думала, что потеряла. А цепочка, оказывается, была в шкафу с игрушками!

Опекунша не проявила особого интереса. Она собиралась что-то сказать, но вдруг остановилась и нахмурилась, уставившись на находку.

– Где, ты сказала, ее нашла?

– Здесь…

Вивиан подошла так близко, что Грейс слышала холодный запах ее духов. Сняв темные очки, она пристально рассматривала цепочку, хотя, на взгляд Грейс, в той не было ничего особенного. Просто дешевое украшение, ценное лишь как память. Да и что тетка могла разглядеть, если прищурила единственный здоровый глаз?

– Наверное, она из какого-нибудь сплава, – предположила Грейс.

– Серебряная.

– Откуда вы знаете?

Вивиан молча подошла к грифельной доске, взяла с подставки мелок и несколько раз провела им по цепочке. На меле остался темный след.

– Видишь? Это, – она ткнула пальцем в цепочку, – серебро. А я ювелир.

– Вы раньше видели ее на маме?

Вивиан заглянула Грейс в глаза, и от этого взгляда у девочки мурашки пробежали вдоль позвоночника.

– Я последний раз видела Лору почти двадцать лет назад. Ты думаешь, я помню, какие побрякушки она носила?

Грейс почувствовала, как волна горячего липкого гнева поднялась от груди до корней волос. Зачем Вивиан каждый раз напоминать, как сильно она не любила Лору? Особенно сейчас, когда сестра пропала. Какой в этом, черт побери, смысл?

Грейс сжала кулаки на секунду, но тут же резко отпустила их, расслабив руки. Нельзя поддаваться злости. То есть можно, но не прямо сейчас.

– Как цепочка могла попасть в шкаф с детскими игрушками? – спросила она, чтобы сменить тему. – Звенья не порваны, замок цел…

Вивиан лишь пожала плечами, вернула находку племяннице и ушла, бросив напоследок: «Спускайся быстрее, нам пора ехать». Когда она вышла, Грейс надела цепочку на шею, с трудом застегнув ее сзади, и расправила волосы. Она не любила украшения, но, неожиданно для самой себя, обрадовалась, что нашла мамину потерю. Как если бы это был хороший знак.

Грейс хорошо помнила день похорон. Это было последнее значимое событие до исчезновения Лоры, так что Грейс прокручивала его в голове снова и снова, пытаясь найти хоть малейшую зацепку. Так в вязаной кофте ищешь краешек нитки, за который можно потянуть, чтобы вязанье распустилось.

Вот она сидит в маминой комнате у окна. Почему-то не хотелось ни до чего там дотрагиваться – стоило закрыть глаза, как Грейс мерещилась сухая старуха, которая, шоркая ногами, расхаживала по этому дому, кого-то звала, с кем-то разговаривала. Запертая в своем дряблом теле, одинокая и ослабевшая, бабушка Марджори сгорела от болезни за считаные месяцы.

Грейс не спрашивала, почему Лора не отправилась во Фьёльби помогать матери, когда узнала, что у той рак. Не всегда человек может оставить работу и рвануть на другой конец страны. А если у тебя ребенок, ты тем более не имеешь права бросить все.

На первом этаже – там, где в гостиной стоял гроб, – воздух был наполнен сладким ароматом цветов и выпечки. Но Грейс не могла избавиться от ощущения, что там пахнет трупом. Она попыталась забраться как можно выше, только чтобы избавиться от этого запаха.

Жалела только, что чердак заперт, поэтому нельзя залезть на крышу.

Вошла мама, тихо прикрыв за собой дверь.

– Ты говорила, никто не придет, – обиженно заметила Грейс, разглядывая ряды фотографий на столе.

Лора вздохнула и опустилась рядом с Грейс на пол, сложив ноги по-турецки.

– Я правда так думала. Не потащила бы тебя в такую даль, если бы знала, что соберется столько народу.

Грейс ей верила. Если бы она сказала матери, что не хочет ехать на похороны, Лора бы ее поняла. Она всегда понимала такие вещи. Но Грейс знала, что, кроме нее, у мамы никого нет. Она думала, что все пройдет быстро: надо только приехать, дождаться распорядителя похорон – мама договаривалась с ним по телефону, – вытерпеть получасовую церемонию на кладбище, внести остаток платы за гроб и все прочее, а там можно и в обратный путь.

Но, как оказалось, у бабушки было много друзей. Или много соседей, которые жаждали бесплатных закусок.