Уна Харт - Троллий пик [litres]

Забравшись под одеяло, Грейс укрылась с головой. Теперь она слышала только собственное дыхание, а перед глазами мелькали пляшущие червячки.

«Я не усну сегодня», – подумала она и постаралась сконцентрироваться на дыхании. Жаркий воздух проникал ей в нос, проходил по горлу, приподнимал грудную клетку, раздувая легкие, а потом возвращался прочь так же, как пришел.

Грейс умела медитировать. Ее учила Лора, которая говорила, что медитация всегда к месту, кроме тех случаев, когда за тобой бежит медведь. Но медведей тут, кажется, не водилось.

Грейс открыла глаза и на мгновение позволила себе поверить, что мать никуда не исчезала, а она сама – дома. Вот сейчас она встанет, сделает тосты с маслом и джемом – маслом надо мазать сразу, пока не остыли, – и пойдет искать маму, которая, скорее всего, медитирует на балконе. Обычно люди предпочитают делать это посреди лужайки или на заднем дворе. Но у Лоры и Грейс не было своего дома. Они жили в съемной квартире на седьмом этаже, откуда хорошо просматривался город. Мама говорила, что шум машин за окном помогает ей сосредоточиться.

В книгах, когда с персонажами происходит что-то плохое, на следующий день после пробуждения им кажется, что все по-прежнему хорошо. Но в жизни, поняла Грейс, это не работает. У тебя нет этих нескольких минут спокойствия с утра – если случилась беда, ты вспоминаешь о ней сразу. Ты помнишь о ней даже ночью, она преследует тебя во сне, потому что мозг безуспешно пытается найти выход.

Грейс открыла глаза. Комнату заливал серый мутный свет, подсказывающий, что погода за окном пасмурная и снежная. Судя по тому, что она прочла в Интернете о Фьёльби, снег здесь шел часто.

Грейс села, неохотно выбираясь из-под теплого одеяла. Снаружи было холодно, от окон тянуло сквозняком. Но она чувствовала себя отдохнувшей, будто всю ночь проспала заколдованным сном. Приятный контраст по сравнению с последними месяцами, когда, сколько бы Грейс ни спала, все равно утром чувствовала себя разбитой. Она сняла телефон с подзарядки. Час дня! Почему ее никто не разбудил?

Впрочем, Вивиан не обязана следить за тем, когда племянница встает. Наверняка она заглянула, увидела, что Грейс спит, и уехала. По крайней мере, можно будет спокойно посидеть за ноутбуком…

Черт! Грейс вспомнила, что так и не взяла пароль от вай-фая. Она приняла душ, натянула джинсы и толстовку с капюшоном и почти почувствовала себя нормально. Не отлично, но «нормально» тоже сойдет. Жить можно, решила про себя Грейс, спускаясь на первый этаж.

Вивиан в том же белом купальном халате, что и вчера, наливала себе свежезаваренный кофе. На завтрак не было и намека, зато аромат кофейных зерен разлетался по всей кухне.

– О, доброе утро, – растерялась Грейс, – я думала, вы уже уехали.

Вивиан обернулась. При солнечном свете ее левый глаз не выглядел ни пугающим, ни отталкивающим. Просто роговица, спрятанная за бельмом. Грейс было интересно узнать, видит ли тетка им хоть что-нибудь, но спросить она не решилась.

С распущенными волосами, тяжелыми волнами спадавшими на плечи и спину, Вивиан казалась моложе и даже добрее.

– Я поздно встаю, – ответила она, давая Грейс место возле кофеварки.

– Всегда? – поразилась Грейс, готовя себе кофе. Она знала, что взрослые обычно ходят на работу и поднимаются ни свет ни заря. Лора тоже любила вставать рано – не потому что куда-то спешила, ей просто нравилось встречать утро.

– Нет. Сегодня я встала рано. Можешь пока позавтракать, я пойду переоденусь.

Неужели Вивиан вправду была в приподнятом настроении? Грейс услышала, как отодвигается дверь гардеробной и тетка насвистывает какой-то мотив. Она сделала себе на завтрак пару блинчиков, из тех, что вчера привезла Вивиан из супермаркета, залила их сиропом так, что сладости было больше, чем мякоти, и проглотила, почти не чувствуя вкуса. А вот кофе она выпила с удовольствием. Что бы ни случилось, долгий сон, душ и сладкая еда приведут тебя в чувство.

Грейс успела поставить тарелку в посудомойку, когда вернулась Вивиан. На этот раз на ней была синяя юбка-колокол до колен, свободная рубашка и шейный платок. Сверху она набросила кремовое пальто, слишком легкое для такой погоды, но они ведь поедут на машине. На этот раз очки были другой формы: большие, как стрекозиные глаза. Интересно, Вивиан знает, что так лишь сильнее привлекает внимание?

– Ваш отец очень болеет? – спросила Грейс, когда уже сидела в машине.

Вивиан мягко вывела автомобиль на дорогу. Музыку она, похоже, не собиралась включать.

– У него болезнь Альцгеймера.

– Мне очень жаль, – сказала Грейс, потому что так полагалось говорить.

– Правда?

– Что?

Вивиан не смотрела на нее, только в зеркало бокового вида или вперед.

– Тебе правда жаль, что старик, которого ты в глаза не видела, теряет память? Или ты просто хотела что-нибудь сказать?

Грейс растерялась.

– На самом деле мне все равно, – наконец честно ответила она. – Я просто хочу вам понравиться, чтобы мы лучше уживались.

Вивиан, кажется, этот ответ удовлетворил. Она даже чуть заметно улыбнулась и кивнула.

– Мама ничего не рассказывала мне про деда, – заметила Грейс, когда они выехали на шоссе.

Это была чистая правда. Лора ни разу не пыталась связаться с отцом или навестить его. Говорила лишь, что родители разъехались, когда она была еще ребенком. Но официального развода не было, потому что дед с бабкой были католиками.

– Она с ним не жила, – подтвердила Вивиан. – Осталась с матерью, а меня отец забрал с собой.

Это было странно. Чаще дети остаются с одним из родителей. Зачем понадобилось их разлучать?

– Ну, хоть в гости-то вы ходили?

– К кому – к матери? О нет!

Что пряталось за этим «о нет», Грейс так и не выяснила. Они как раз въехали в город, где движение было сложным и медлительным из-за пешеходных переходов и знаков. Наконец показалось высокое старое здание с вывеской «Больница Св. Луки». Пока Вивиан парковалась, Грейс заметила:

– Я думала, старики обычно живут в домах престарелых.

– Если бы у него был только Альцгеймер, так бы оно и было, – сказала Вивиан, выходя из машины. – Но отец перенес два инсульта и должен все время находиться под наблюдением врачей. Можешь посидеть в машине, если хочешь.

– Нет-нет, я пойду! Мама хотела заехать к дедушке после похорон, но забыла.

Вивиан усмехнулась, но никак это не прокомментировала, за что Грейс была ей благодарна.

На крыльце курили несколько молодых медиков в халатах. Курили и смеялись, стряхивая пепел в высокую черную урну. А стоило открыть дверь, как Грейс почувствовала, что тонет в едком медицинском запахе. Обычно людям он неприятен, но Грейс просто обожала, как пахнет стоматологический кабинет, а заходя в аптеку, всегда глубоко втягивала носом воздух.