Макс Фрай - Так берегись [litres]

– Да, к счастью, сэр Тари Умхалла оказался очень сообразительным человеком, – кивнул шеф. – Особенно меня восхищает, что он догадался требовать не деньги и драгоценности, а любовь и еду. Ловко обвёл кольцо вокруг пальца! С точки зрения кольца, Тари Умхалла занимался удовлетворением естественных человеческих потребностей, в которых волшебные амулеты особо не разбираются – надо, так надо, давай. А если бы кольцо почуяло неладное, сэр Тари даже рта открыть бы не смог. В самом начале – пожалуй, но не сейчас. В подобных делах время всегда работает против жертвы, с каждым днём власть волшебного амулета делается всё сильней, а собственной воли остаётся всё меньше. Пока всё обдумаешь, взвесишь, наберёшься храбрости, решишься рискнуть, взбунтоваться становится технически невозможно, уже слишком крепко влип.

– Ужас на самом деле, – поморщился Мелифаро. – Бедняге не позавидуешь. Довольно унизительное приключение. Допустить, чтобы тобой командовало какое-то несчастное кольцо!

– Ну, тобой в своё время какая-то несчастная куманская шкатулка командовала, – напомнил Джуффин. – И ничего, сидел, как миленький, прижимал её к сердцу и слюни пускал.

Мелифаро скривился ещё больше и неохотно признал:

– Ваша правда. И чести это мне не делает.

– Да ладно тебе, при чём тут какая-то честь, – отмахнулся Джуффин. – Я же не в упрёк тебе эту историю припоминаю. Кто вообще в здравом уме станет таким попрекать? Лучше подумай, какой уникальный опыт ты тогда получил. И жив остался, а это в нашем деле вообще единственный критерий успеха: «выжил» и есть «победил». А «унизительно», «не унизительно» – вообще не разговор. Опыт взаимодействия с незнакомыми проявлениями магии унизительным не бывает, как бы процесс его получения ни выглядел со стороны. Просто следует понимать, что такое с кем угодно может случиться, в любой момент. Собственно и случается. На каждого великого героя рано или поздно непременно находится какая-нибудь магическая штуковина, которая ему не по зубам. И на меня самого не раз находилась. Может, однажды снова найдётся. Совершенно не удивлюсь.

Мелифаро и Кекки молчали, сражённые этим откровением. Потому что всё-таки Джуффин есть Джуффин, невозможно представить, будто у него есть хоть какие-то слабые места. Теоретически я знаю, что это не так, сам не раз становился свидетелем того, как шеф Тайного Сыска ошибался и попадал впросак. Да что там, он даже в «Крак» мне неоднократно проигрывал, хоть и гораздо реже, чем я ему, но сам факт! Однако это ничего не меняет. Собственным ощущениям сложно не верить, а они настойчиво говорят, что сэр Джуффин Халли – абсолютно всемогущее существо.

– Я, например, уже нашёлся, – сказал я, просто чтобы разрядить обстановку. – Поработил твою волю, ем твою еду, опаздываю на твои совещания…

– Вот именно, – невозмутимо подтвердил шеф Тайного Сыска. – Напасть ничем не хуже этого грешного кольца. С другой стороны, твою волю поработил мой буривух, так что мы квиты. Поэтому, пожалуй, не буду пока тебя одолевать. Других дел по горло. Предлагаю сделку: если ужасная магическая штуковина в твоём лице оставит меня в покое до заката, я потом сам приду в твоё логово, готовый к порабощению воли. Ну, в пределах разумного. В карты поддаваться не буду, и не проси.

– То есть, если я сейчас уйду отсюда на хрен, ты за это вечером придёшь ко мне в гости? – расшифровал я.

– «На хрен» как раз не стоит, – серьёзно возразил Джуффин. – А то тебя потом опять не доищешься. Давай ты лучше в какое-нибудь простое и понятное место уйдёшь. Например, домой, там с тобой вряд ли что-то фатальное случится. Не серчай, сэр Макс, мне самому убегать надо. А Кекки и Мелифаро я намерен оставить наедине с Курушем, чтобы послушали протокол допроса: полезной в их работе информации там чуть больше, чем способна вместить человеческая голова. Поэтому придётся им обойтись без приятного излишества в твоём лице. Ты даже молча всех всегда отвлекаешь от дела, самим фактом своего бытия.

– Ничего так комплимент получился, – невольно усмехнулся я.

– Правда? – удивился Джуффин. – А ведь было задумано, как горький упрёк.

– Ладно, пойду домой, и буду ждать тебя в гости, скрежеща зубами от ярости, – вздохнул я. – Мне сегодня как раз рассказали про бессильную злость. Отличная штука, оказывается. В смысле, ужас кромешный. Не факт, что у меня с первого раза получится, но я старательный. Буду прилежно практиковать.

Я поднялся, корча злодейские рожи, как я их себе представляю. Видимо, представляю как-то не совсем правильно, потому что эти трое не рассмеялись, а уставились на меня с неподдельным состраданием. А Мелифаро вдруг спросил Джуффина:

– Может быть, я его провожу? Отведу домой Тёмным путём? Или, если нельзя провести, отвезу в амобилере, быстро, туда и обратно? – И, повернувшись ко мне, сказал сочувственно и смущённо, как обычно говорят с тяжелобольными: – Нет, ну правда, как ты будешь добираться до дома один?

– Вообще-то ногами, – честно признался я. – Как люди обычно ходят: топ-топ. Только не говори, что пешие прогулки по городу вышли из моды. Этого я точно не переживу.

– Но ты же… – начал было Мелифаро и умолк, явно не зная, как, не задев моих чувств, выразить нехитрую мысль «беспомощен, как младенец». Деликатность никогда не была его сильным местом, но парень честно делал, что мог.

– Не перегибай палку, – сказал ему Джуффин. – Сэр Макс только колдовать разучился; собственно, большинство людей в Мире всю жизнь примерно так живут. И ничего, справляются. И он как-нибудь справится. Не нужна никакая магия, чтобы просто вернуться домой.

Обращался он к Мелифаро, но смотрел при этом почему-то на меня, с таким весёлым вызовом – ну что, слабо? – словно это я сам попросил помочь мне добраться до дома. Хотя мне бы и в голову не пришло.

Вроде ничего особенного не случилось, но я вдруг почувствовал себя так, словно всё это время смотрел на окружающий мир сквозь тонкую, прозрачную, но не слишком чистую тряпку, и вот наконец её кто-то убрал. Мелифаро больше не казался мне самодовольным пижоном, каковым, собственно, никогда и не был, леди Кекки Туотли не выглядела суетливой отличницей, преждевременно переведённой в выпускной класс и до полусмерти испуганной этой удачей, что тоже не имеет ни малейшего отношения к правде о ней, а сэр Джуффин Халли из мутного хитреца, с которым всегда надо держать ухо востро, снова превратился в настоящего Джуффина, опасного и непредсказуемого, как сама жизнь, но и щедрого, и великодушного, как она.

– Спасибо, – сказал я им, всем троим сразу; хорошо, что никто не спросил, за что, собственно, вдруг «спасибо», я бы не знал, что ответить. Не говорить же: «За то, что вы меня расколдовали», – а только это и было похоже на правду. Хотя никто меня, конечно, не расколдовывал. А перед этим не заколдовывал. Я сам, просто так, не пойми с какого перепугу, несколько часов кряду вот таким идиотом, в смысле, угрюмым скептиком был.