Петр Никонов - Враги Империи

— Здравствуй, Гленард. Я ждала тебя, — большие зеленые глаза смотрели на него внимательно и чуть настороженно.

— Здравствуй, — Гленард едва заметно улыбнулся. — А вот я не ожидал тебя снова встретить.

— Ну, я тоже не думала, что эта встреча состоится. Но когда поняла, что новым хозяином этого дома стал именно ты, я ждала, когда ты ко мне придешь.

— Не удивилась?

— Удивилась, конечно. Мне сказали, что новым главой Тайной Стражи стал барон Гленард ан Кратхольм, но не сразу поняла, что тот резвый юный стражник Гленард, благодаря которому я здесь, и барон Кратхольм — это одно лицо. Мало ли Гленардов в Империи…

— Немало, — Гленард усмехнулся. — Донрен ничего обо мне не рассказывал?

— Отчего ж? Он любил о тебе поговорить. Знал, что меня это задевает. Говорил о том, какие он видит в тебе большие перспективы. Сетовал на то, что ты идеалист, хотя, говорил, в некоторых случаях это полезно. Рассказывал, как ты помогал ему возвести нового Императора на престол. А потом злился, что ты решил всё бросить и уехать куда-то на север. Я, честно говоря, предполагала, что на этом упоминания о тебе закончились. И вот, ты здесь, в моей комнате, в самом сердце Империи.

— Я смотрю, Донрен много с тобой разговаривал, — Гленард вгляделся в залитые солнцем верхушки деревьев за маленьким зарешеченным окном.

— Он вообще любил поговорить. Что с ним стало?

— Он умер.

— Естественно, умер, — альвийка недовольно встряхнула золотыми волосами. — Как он умер?

— Так же, как и жил. Считая, что защищает Империю.

— Надеюсь, он хотя бы умирал мучительно? — взгляд хищницы.

— Да не особо… — Гленард пожал плечами. — Ранение, возможно, было болезненным, но после он упал на скалы, и смерть его была быстрой.

— Я смотрю, ты как-то не особо скорбишь о его смерти? — удивилась девушка.

— Да и ты не скорбишь, Миэльори, — Гленард выдержал ее взгляд, не отводя глаз.

— Поверь, у меня множество причин не скорбеть о его смерти.

— Он был моим другом, — Гленард вздохнул, — близким другом и человеком, которого я уважал и любил. Но далеко не всё, что он делал, я одобрял, а кое с чем я был категорически не согласен. И это немного притупляет скорбь.

— Подробностей, конечно, не расскажешь? — Миэльори хитро прищурилась.

— Не расскажу.

— Жаль. Ну, что ж, добро пожаловать, Гленард. Генерал Гленард. Барон Гленард. Великий Инквизитор и защитник Империи Гленард. Ты далеко ушел с той нашей встречи в деревушке на южной границе. Дошел до самого сердца Империи и стал верным сторожевым псом ее повелителя.

— Ну, так и ты в сердце Империи, Миэльори, — Гленард пожал плечами. — И добралась сюда гораздо раньше меня. Мне на это потребовалось пять лет.

— Не издевайся над пленницей, Гленард, — альвийка помрачнела. — Мой путь к этому дню не был устлан шелками и лепестками роз. Думаю, что тебе непросто далась эта должность. Однако и мне пришлось пережить немало с нашей последней встречи во Флернохе. Но, вообще, поздравляю, Гленард с удачной карьерой. Ты, наверное, стал самым молодым Великим Инквизитором в истории Империи. Сколько тебе сейчас, тридцать?

— Двадцать девять. Но Донрен был моложе, когда занял этот пост. А самым молодым был граф Аксипитер ан Септефлума сто с небольшим лет назад. Ему было двадцать четыре, когда он возглавил Тайную Стражу. И это при том, что он был южанином, из Глареана.

— Должно быть, выдающийся был человек.

— Выдающийся, — согласился Гленард. — Прекрасный воин и поэт. Жаль, что его убили меньше чем через год после назначения. Вообще, мало кому на этой должности удавалось доживать до преклонных лет и почетной отставки. Яды и сталь забирали свою дань.

— Не боишься? — альвийка оперла подбородок на ладонь.

— Не боюсь. Но риски понимаю. И принимаю.

— Мир станет еще хуже без тебя, Гленард.

— Все смертны, — Гленард грустно улыбнулся.

— Я вижу у тебя знакомую саблю, — девушка улыбнулась в ответ.

— Это подарок Императора. За спасение его жизни и в память обо всём, через что мы с ним прошли.

— И каково это, Гленард, носить на бедре клинок, который побывал в твоей собственной груди?

— Забавно. Напоминает о скоротечности бытия, о том, как быстро могут меняться жизненные обстоятельства. И о тебе. У меня, кстати, сохранился меч, который побывал в твоей груди Миэльори. Если хочешь, могу принести, сама почувствуешь, вызывает ли это какие-то воспоминания.

— Нет, спасибо, — альвийка грустно покачала головой. — Пожалуй, обойдусь без этих ощущений. Меня лишь печалит то, что одна из реликвий моего народа используется тем, кто командует той самой службой, представители которой в свое время сыграли решающую роль в том, что мой народ был изгнан из Империи.

— Вы сами были в этом виноваты, принцесса, — напомнил Гленард. — И Вторая, и Третья альвийские войны начались по вашей инициативе. Возможно, для Третьей войны действительно были причины, вашу жизнь на выделенных вам землях нельзя было назвать легкой. Однако если бы не было Второй альвийской войны, то никто бы вас туда и не стал переселять. До Второй войны вы жили весьма неплохо. Лучше, чем многие люди в Империи. А что касается этого клинка, то я прекрасно понимаю его ценность. Я ношу его с уважением и постараюсь применять с честью.

— Я знаю, — Миэльори глубоко кивнула. — Ты хороший воин, Гленард, и, думаю, неплохой человек. Ты взял этот клинок в бою. Ты носишь его по праву. Просто я удивляюсь, как, порой, причудлива жизнь…

— Причудлива, — Гленард снова улыбнулся. — Вот, например, до того, как я вернулся, чтобы возглавить Тайную Стражу, я даже не подозревал, что ты жива. Честно говоря, я был уверен, что Донрен казнил тебя много лет назад.