Елена Звездная - Князь Тьмы и я [publisher: SelfPub]

– Ээээ… – у меня уже не было слов. – А как же вы по магазинам ходите?

Не поймите меня неправильно, но я лишь вчера была в «Сиянии» и там было полно вампирш без сопровождения!

– А когда мы идем в магазин, его закрывают от посетителей, – очень тихо сказала Малисент.

– Это как? – не поняла я.

– Ппполностью, – прошептала девушка.

И так как мой полный непонимания взгляд выражал сплошной вопрос, добавила:

– Свободным дается пять минут, на то, чтобы покинуть торговый центр, когда к нему приезжаю я… приезжала.

Что?!

То есть вся вот та полная снобизма, высокомерия и тщеславия толпа, которую я видела вчера, при появлении высшей вампирши, вынуждена торопливо сваливать на всех своих каблуках?! Серьезно?!

– Может они вам еще и кланяться должны? – спросила потрясенно.

– Конечно, – ответила как само собой разумеющееся Малисент.

Странное дело, я вдруг подумала об Ивгене Женьер. Сто семьдесят лет тетке… Сто семьдесят. И все эти годы, ну может сто пятьдесят, хрен ее знает во сколько ее обратили, она каждый раз вынуждена была униженно кланяться высшим вампиркам, покидать магазин, если в нем появлялись высшие, ну и все прочее. И вот ей сто семьдесят, и есть шанс взять и стать целой женой Князя и… Помня морду этой мрази, я отчетливо могла представить, насколько сильно она желала перейти на новый уровень социального положения… зверски желала.

– Княгиня?.. – осторожно позвала меня Малисент.

– Подожди, у меня шок, – ответила, делая новый глоток до невозможности крепкого напитка. Честно, это было слишком даже для заварки.

Потянувшись, открыла крышечку и обнаружила, что заварник сначала засыпали заваркой почти доверху, а уже потом сверху кипятка налили.

– Эээ… ты впервые чай заваривала? – спросила у девушки.

Мали виновато кивнула.

– Зачетный чай, – похвалила я, – можно пить вместо водки. Самое то, для меня сейчас.

И тут вампирша прошептала:

– Княгиня, вам нельзя водку…

Я так и застыла, поднеся чашку к губам и уже рот приоткрыв. Но Малисент добила:

– Спиртное нельзя. Сладкое. Пиццу. Вам запрещены все вредные продукты.

До меня вдруг дошло, что чай я пью без сахара. Посмотрела на принесенные продукты – ржаной хлеб, цельнозерновые булочки, сыры… Где мой сахар?!

Внезапно вспомнила, как вчера наворачивала все подряд Малисент, и запоздало поняла:

– Это ты вчера пиццу ела впервые?!

– И пончики, – восторженно прищурилась девушка.

– А раньше – нет? – мне вдруг стало как-то совсем не по себе.

– Раньше нет, – совершенно серьезно сообщила Малисент, – только подобие, ну не из белой муки, и без сладкого. Зелени много, салаты.

Что ж, неудивительно, что вчера она сгрызла мой кактус, похоже ей вообще к растительной пище не привыкать.

И тут я вдруг вспомнила, что говорю с кровопицей же.

– А кровь? – живо заинтересовалась.

Малисент пожала плечами и сообщила:

– Никогда не пробовала. У нас такое запрещено до двадцати одного года, мне еще рано.

– А… а мне? – состояние шока становилось всеобъемлющим.

– Уууже поздно, – сжалась девочка.

И тут в дверь постучали.

После раздался голос Навьена:

– Князь выразил желание видеть княгиню на завтрак…е.

Я напряглась и переспросила:

– Так на завтрак, или на завтракЕ? Вы знаете, разница существенна.

На это тысячник ехидно ответил:

– Полагаю, князь совместит приятное с полезным… Я поставлю телефон на запись.

Вот сука, сука как есть!

– Сообщите князю, что я не голодна, – ответила, понимая, что вообще-то надо бы одеться.

– Так о вашем голоде речи и нет, – язвительно уведомил Навьен.

– Хорошо, передайте князю, что он не голоден, – тоже мне проблему нашел.

За дверью повисло молчание.

Потом кто-то что-то кому-то сказал.

Потом грохнули стены.

И еще через пару секунд Навьен мрачно уведомил:

– Князь ушел медитировать.

И сказано было с таким тоном, что отчетливо слышалось «Ты, сволочь, опять его довела». Но, кстати, если речь шла не о голоде желудка, то возникает вопрос:

– А точно именно «медитировать», или вы сейчас что-то другое, но очень созвучное имели ввиду?

Дверь распахнулась – разъяренный вампир, у которого рожа начал стремительно терять человеческие очертания, прорычал:

– Слушай ты…

– Княгиня, – подсказала Малисент. Она явно перепугалась, но все равно готова была встать грудью на мою защиту.

– Княгиняссссс, – прошипело чудовище. – Еще одно оскорбление князя, и я тебе глотку перегрызу, поняла, ты?!

– «Вы», – снова поправила Малисент.

Если честно, я тоже испытала некоторый… ну страх там, парализующий ужас и все остальные прелести соседства с упырем, но справедливость требовала внесения ясности:

– Я не оскорбляла, я предположила, что вы, возможно, несколько неверно обозначили то занятие, которому сейчас предается князь. Мне простительно. Я, лично, вообще понятия не имею, чем вампиры занимаются в свободное время на утро после свадьбы. Так что я только спросила. Это уже вы интерпретировали все по-своему.

Существенно выдвинувшаяся челюсть Навьена показательно отвисла.

Вампир втянул ее обратно и разъяренно спросил:

– То есть это я оскорбил князя?!

Молча развела руками.

Тысячник прошипел что-то невразумительное, развернулся и хлопнул дверью.

А я вдруг осознала, что безумно устала за эту безумную ночь и жутко хочу спать. И даже чифир не помог.

Но тут в двери постучали вновь.

– Князь ожидает вас, – произнес Навьен.

Неозвученным, но явно отчетливым было в этом «И только рискни сказать хоть что-то».

Я не рискнула, я посмотрела на Малисент и спросила:

– Так?

Просто надеть мне было нечего – все мои вещи стекали каплями воды сейчас в ванной, и до сухости им было еще очень далеко.

Девушка вскочила, начала оглядываться, и тут все тот же сотник сообщил:

– Там есть халат…

Ни я, ни вампирша понятия не имели где это «там»?!

– В ванной, – скорбно уточнил вампир, – алый для княгини, черный для князя.

Малисент метнулась в ванную, пошумела шкафами и вернулась с красным халатиком, у которого шелка было меньше, чем кружев.

– Однозначно красный не мой цвет, – мгновенно решила я.

– Красный, – из-за двери возразил Навьен.

Взяла и включила запись на телефоне, чтоб так сказать поднять вампиру настроение, сама сходила в ванную. Черных, как и красных, халатов имелась стопочка. Черный, как и красный халаты был шелковым. Когда я его надела на себя, с одной стороны я в нем утонула, с другой… такое ощущение, что я на конкурсе мокрых маек стою наиболее доступная взглядам, чем тетки в мокрых майках без бюстгальтеров под ними! И главное под низ надеть мне было нечего.

Психанула, сняла халат, завернулась в полотенце поплотнее, собрала в пучок мокрые еще волосы, и только уже потом снова надела халат. Так было хоть немного приличнее. Правда обуть было нечего – мои кроссовки стараниями вампира теперь были мокрыми насквозь, но делать было нечего.