Павел Корнев - Ритуалист-2. Людоед

Редкость несусветная! Даже в здешних глухих лесах этих зверюг перебили еще во времена старой империи! Надо полагать, предки маркиза были не дураки поохотиться. Если это, конечно, были именно трофеи, а не покупные диковинки.

Сам хозяин особняка оказался болезненным, невысоким и худощавым, с копной рыжеватых волос и бледным, почти белым лицом, казавшимся треугольным из-за узкой челюсти. Смотрел на меня кузен великого герцога с надменным превосходством высокородного аристократа и даже не подумал подняться из кресла, лишь его пальцы нервно дрогнули и потеребили серебряную пуговицу на обшлаге камзола. На стоявшем рядом столике лежала пухлая книга, там же валялось небрежно вскрытое письмо архиепископа.

— Ваша светлость… — слегка поклонился я, сбрасывая оцепенение.

— Вы чего-то хотите от меня, магистр? — тонким, но при этом сильным голосом осведомился маркиз Альминц. — Добрый друг упомянул о некоем одолжении, и в знак уважения к нему я готов вас выслушать.

«Только не тратьте мое драгоценное время попусту», — пусть вслух и не сказал, но точно подумал хозяин особняка, потому я поспешил перейти к делу.

— Библиотека вашей светлости славится далеко за пределами великого герцогства, я прибыл в Рёгенмар в надежде ознакомиться с одной из находящихся в ней книг…

Я не поскупился на лесть, но все мои усилия канули втуне. Маркиз Альминц явственно помрачнел и даже не стал спрашивать, поиск какого сочинения привел меня в Сваами.

— Магистр! — повысил он голос, вцепившись нервными пальцами в резные подлокотники кресла. — Для меня предоставить кому-либо доступ в свою библиотеку столь же немыслимо, как вам обменяться исподним с первым встречным на улице! Хотя не уверен, что для людей вашего происхождения это такая уж большая проблема…

Слова хозяина особняка буквально сочились злой язвительностью, но я не выказал обиды и продолжил свои увещевания:

— Ваша светлость, я не прошу выдать книгу мне на руки, дозвольте лишь…

— Нет! — резко выкрикнул кузен великого герцога. — Это немыслимо! Уходите!

— Поверьте, я могу оказаться полезен вашей светлости…

Маркиз вскочил на ноги и закричал во всю глотку, срываясь на неприятный фальцет:

— Уведите его! Уберите его с глаз моих!

Я поклонился, развернулся и отправился навстречу уже шагнувшим в зал мордоворотам. Те оценили мой поступок и расступились, освобождая дорогу. Ни им, ни мне осложнения были не нужны, вот только взбешенный хозяин особняка и не подумал угомониться.

— Гоните наглеца в шею! — кричал он. — Палками его! Палками!

Святые небеса! Ну что за осел!

Дело принимало дурной оборот, и я вытянул из-за пояса колдовской жезл. Размахивать им не стал, просто понес в опущенной к полу руке. Хватило и этого; телохранители маркиза до рукоприкладства опуститься не посмели. А вот колдуны оказались настроены куда как более решительно. Стоило лишь выйти в коридор, и они угрюмо двинулись вперед, беря меня в клещи.

Мордовороты поспешили захлопнуть двери в зал и отбежали, а я крутанул жезлом, заставил эфир уплотниться и потянуться следом, а потом резким движением разорвал уже наметившийся энергетический поток. По незримой стихии разошлись резкие колыхания, болезненно заломило зубы.

Ритуалисты замерли, не решаясь ни пустить в ход силу, ни отступить.

— Уверен, сеньоры, вы совладаете со мной, — усмехнулся я, не двигаясь с места, — но имуществу его светлости при этом будет нанесен непоправимый ущерб. Мне бы хотелось этого избежать. А вам?

Колдуны переглянулись, и тот, что был постарше, отрывисто приказал:

— Уходите! Быстро!

Просить меня дважды не пришлось; я поспешил к выходу, молча забрал у начальника караула ножны с кинжалом и направился по уже знакомой тропинке к воротам. Мигом позже на крыльцо выскочили телохранители, один что-то резко сказал, и охранники с алебардами наперевес двинулись вслед за мной, будто бы заставляли спасаться от них бегством. Именно так должен был решить хозяин особняка, вздумай он выглянуть в этот момент из окна. Бойцы не спешили меня нагонять, я не провоцировал их на необдуманные поступки и шага по возможности не замедлял, хоть внутри все так и клокотало от бешенства.

Слабоумный выродок! Жертва многовековых инцестов! Тварь! Клянусь небесами, он еще об этом пожалеет!

Но нет, я вполне отдавал себе отчет, что не стану тягаться с родственником великого герцога, и всем будет только лучше, если этот сноб поскорее забудет о моем визите сюда. Вселенская комиссии не пользовалась в Сваами серьезным влиянием, да и в империи я едва ли рискнул бы связываться со столь высокородной особой.

Да и что мне те оскорбления? Пустые слова, прах на ветру! На деле из себя вывела невозможность попасть в библиотеку маркиза. Придется действовать через подпольных торговцев, а это чревато не только потерей времени, но и непредвиденными осложнениями. Ну да ничего! Поручу маэстро Салазару прошерстить черный рынок, в Рёгенмаре полно школяров и лекторов, а у этой публики тяга к запретным знаниям в крови.

Мелькнуло сожаление, что вообще приехал на север, но тут уж винить, кроме себя, было некого. Опять же в столице меня точно не ждало ничего хорошего, а здесь оставался шанс оказаться полезным епископу Виму.

Баста! Пора заканчивать фарс с никому не нужным инкогнито! Пришло время навестить братство святого Луки и выяснить, как продвигается расшифровка древних пергаментов.

К воротам я подошел в столь мрачном расположении духа, что караульные выпустили меня без единого слова. Нервно подрагивавший в руке гостя магический жезл отбил у них всякое желание проявлять неуместную инициативу.

Спустившись с холма, я заставил себя успокоиться, вернул ножны с кинжалом на оружейный ремень, после заткнул за него волшебную палочку. Чумазый садовник под скрип расшатанных колес скатил вниз свою тележку, остановился рядом и усмехнулся.

— Вашей милости еще повезло! В прошлом месяце на гостя собак спустили, так он его светлость раззадорил!

К этому времени я уже немного понимал жуткую мешанину языков, на которой общались городские низы, и полюбопытствовал:

— Подрали?

Садовник меня понял и заливисто рассмеялся.

— Такой сам кого хочешь подерет! Шпага шириной в ладонь, чистый меч! Молодчик не промах, одно слово — южанин!

Некое наитие заставило меня прислушаться к непрошеному собеседнику, и я потребовал:

— Опиши его!

— Чернявый, — неопределенно пожал тот плечами. — Говорю же — южанин!

В моих знакомцах имелся чернявый южанин с широкой шпагой, поэтому я выудил из кошеля сенти и кинул мелкую монету садовнику.

— Серьга была у него?

Воодушевленный подношением мужичок вытер нос грязной ладонью и надул щеки, силясь вспомнить подробности.