Вернор Виндж - Конец радуг [litres]

Мири Банда Мири: Совсем рядом. Я его напрямую пингую.

Извилистый коридор слабо освещался, примерно так, как и следовало ожидать при сильной просадке сети. Велосипед Хуана почти беззвучно катился рядом, сложившись в портативную конфигурацию. Приходилось лишь время от времени подталкивать. Царила полная тишина, которую нарушали только шаги подростков и слабое пощелкивание колес. Новый поворот. Коридор сужался, теперь перекрестки встречались через каждые несколько футов. Похоже, шизанутые архитекторы-однодневки не сильно заморачивались здешним дизайном.

На несколько десятков футов восстановилось высокоскоростное подключение. На стенах возникли рекламные ролики и объявления, слева диковинным монстром замаячил чей-то медицинский проект. Она пробросила потоковое видео Лене и Сю, но тут они снова повернули, и пропала любая связь с внешним миром.

Хуан сбавил шаг и остановил Мири.

– Тут совсем мертвая зона.

– Угу, – подтвердила Мири. Они прошли еще несколько шагов. Если бы не p2p-связь с Хуаном, легко было бы подумать, что они на темной стороне Луны. А впереди новый поворот. Она подтолкнула Хуана вперед.

За углом коридор заканчивался закрытой дверью.

– Твой дед больше не пингуется, Мири.

Мири посмотрела на кэшированную карту.

– Хуан, но они должны быть здесь. Если не сможем войти, просто постучимся в дверь.

Внезапно мысль о том, чтобы застать Роберта и его приятелей с поличным, перестала ее смущать. Слишком странные дела тут творятся.

Но дверь открылась сама, и в коридоре возник человек в темной одежде. Возможно, уборщик. Или профессор. В любом случае вид у него был не слишком доброжелательный.

– Чем могу помочь? – спросил он.

– Как они обнаружили нас?

Кролик сделал предостерегающий жест.

– Не так громко, док, – прошептал он. – Они могут тебя услышать.

Казалось, он заглядывает Альфреду через плечо.

– Мне кажется, они проследили ее деда.

Вас покосился на кучу одежды рядом с кессоном. Ответил голосовым сообщением:

– Одежда по-прежнему передает?

– Ну да, разумеется. Снаружи похоже, что тут старперы сидят, может, в карты режутся. Я подделываю всё, даже их лекарства.

Альфред услышал скрежет собственных зубов.

– Такая зараза эта девчонка Гу, – посетовал Кролик. – Иногда мне кажется, что она…

Альфред отмахнулся от него, и Кролик исчез, а вместе с Кроликом вся местная публичная сеть. Повисло глубокое локальное молчание. Глубокая мертвая зона.

Но военная сеть Альфреда продолжала сигналить по хрупкой цепи, связывающей его с мобилями, стелс-аэроботом и тихоокеанской группировкой. Аналитики Альфреда в Мумбае считали, что у него в запасе шестьдесят секунд, прежде чем мертвой зоной всерьез заинтересуются полицейские и пожарные кампуса.

Браун Мицури, Вас: Альфред, это неприемлемо.

Вас Браун, Мицури: Через несколько секунд я зачищу мертвую зону.

Вот за этим-то и нужны Местные Важные Шишки в успешных миссиях. Он прозондировал мобили, проникшие в здание: дети в тридцати футах с небольшим, глубоко в мертвой зоне, и приближаются. Он слышал их голоса прямо через пластиковую стену. Он посмотрел на дверь. Заперто. Может, притвориться, что тут никого нет, а они пусть по двери тарабанят? Нет, нельзя. Вдруг они просто вызовут полицию?

О’кей, настало время прямых действий . Альфред отдал приказ двум ближайшим мобилям, и те пришли в движение. Эти боты предназначались для перехвата сетей и не обладали эффективными средствами ликвидации, но для отвлечения сгодятся. Потом он открыл дверь и вышел в коридор навстречу двум подросткам и сложенному велосипеду.

– Чем могу помочь?

Мири попыталась зыркнуть на него в ответ. Трудно изображать самодовольную надменность, когда влезла без спросу и на ходу придумываешь отмазки. А связь с внешним миром лежит мертво.

Хуан вышел вперед и брякнул правду:

– Мы ищем дедушку Мири. Мы его запинговали сразу позади вас.

Уборщик/Профессор/Кто-Бишь-Это пожал плечами.

– Тут никого нет, кроме меня. Сегодня вечером Сеть очень нестабильна. Здание не должно было пропустить вас вниз. Вынужден попросить вас вернуться в публичную зону.

На двери проявился знак, один из стандартных символов биологической опасности, которыми были покрыты стены множества аудиторий и лабораторий в Пильхнер-холле. Можно было подумать, что публичная сеть потихоньку поднимается, но Мири не воспринимала ничего, кроме того, что видела сама.

Хуан кивнул, словно ответ старпера показался ему вполне разумным. Прошел вперед еще пару шагов, продолжая ретранслировать Мири увиденное. Комната за спиной незнакомца была ярко освещена. В полу имелась какая-то дыра , и Мири углядела верхушку металлической лестницы.

– О’кей, – сказал Хуан примирительно и стал возиться с великом. Но в режиме p2p слова его были как пулеметные очереди:

Хуан Мири: Посмотри на одежду! Сваленную на полу рядом с ямой.

Мири Хуан: Пора убираться. Наверх, куда угодно, лишь бы копов вызвать.

Она пожала плечами, притворяясь спокойной, и сказала:

– Ну ладно, мы тогда пойдем.

Незнакомец вздохнул.

– Нет, уже слишком поздно.

Он двинулся на них. За спиной Мири что-то увесисто клацнуло о пол, девочка обернулась и заметила юркнувшие к ней темные объекты.

Путь вперед и путь назад были отрезаны.

И тогда Хуан пробил путь вперед. Он швырнул в незнакомца велосипед. Заскрежетали шины, колеса раскрутились с запасенной на выкате энергией, велосипед раскрылся и влетел в комнату, сшибая незнакомца и оборудование за его спиной. Мири устремилась к яме.

– Камон, Хуан!

Она знала, где должен быть Роберт, и теперь можно будет поднять тревогу.

Она перегнулась через край и увидела металлические перекладины.

– Хуан!

Уборщик/Профессор поднялся с пола и, шатаясь, побрел к ней. У него в руке было что-то удлиненное. Мири на миг застыла, глядя, как удлиненный предмет выгибается в ее сторону.

Ороско был слабак, куда ему тягаться с такими… но он попытался. Злодей пошатнулся, предмет в его руке полыхнул ярким пурпурным пламенем. У Мири свело и стало покалывать одну сторону тела. Она перевесилась через край ямы и ухитрилась уцепиться за лестницу здоровой рукой. Ноги, однако, повисли в пустоте. Она цапнула лестницу другой рукой, онемевшей, промазала, упала и ударилась об очень твердый бетон.

Вся графика исчезла; возможно, ее Эпифанию пережгло. Но она все еще видела – круг света над собой. И слышала.