Давид Шторк - Драконы Чарынского каньона. Книга 1. Лекарь [publisher: SelfPub]

– Неплохой выход из положения – признался Макс.

– Может, пропустим остальную часть светской беседы и перейдем к делу – уже более серьезно спросил Кира.

Макс снова оглянул Аджахара.

– Крепления выдержат?

– Выдержат, не беспокойся.

– А полиморфизм?

– В руку капельно вливают несколько разных миорелаксантов и прочих анестезий, у него нет возможности манипулировать ею. Сейчас мои люди заканчивают брать пробы тканей, и будем изучать ее свойства. Немного ослабим действие препаратов, после несколько раз пройдемся электрошокером, если результатов не будет – вежливо попросим превратить ее в карамельку или еще что-нибудь.

– Юморист… – невесело отозвался Макс – как ты понимаешь, я к вам не узнать о ваших успехах пришел.

– Да- да, я в курсе, что тебе нужно поговорить с ним, узнать парочку деталей о его месте жительства.

– Он в состоянии говорить?

– Да, правда мы тут развлекаемся уже больше четырех часов… – Кир выдал улыбку, похожую на оскал, в его глазах проблеснула безумная кровожадность – так что он может быть не особо разговорчивым, уж извини Макс, что осложнил тебе жизнь.

– Не в первый раз – холодно отозвался тот.

Макс не мог перестать удивляться, как такой добрый и смышлёный ребенок, каким был Кира в детстве, мог превратиться в безжалостного эскулапа, который стоял перед ним сейчас. Ведь в детстве у Кира не было тяжелых бед или стрессов, которые могли бы покалечить душу ребенка.

Они оба подошли к скованному Аджахару.

– Развлекайтесь! – сказал Кира и удалился в сторону, вместе с учеными в халатах. Макс и пойманный Охотник остались наедине.

– Я знаю, что ты меня прекрасно слышишь, существо, и что знаешь наш язык. И если ты не прекратишь притворяться спящим, я уверяю тебя, то, что ты уже пережил, покажется тебе детской сказкой!

Охотник не поднимал головы.

Макс отошел на шаг назад и с размаху саданул ему носком ботинка по оголенному и частично разобранному суставу руки. Один из ученых вскрикнул, и хотел было остановить и отругать наглеца, посмевшего тронуть такой ценный образец, но увидев, кто стоит перед ним, быстро попятился назад, зарывшись в бумаги.

Следующий удар пришелся в пах, третий, по диафрагме. Аджахар взвыл с новой силой и запрокинул голову.

– А я предупреждал – тихо прошептал ему на ухо Макс – а теперь говори!

– Что тебе нужно, человек? – прохрипел Аджахар.

– Тоже что и другим. Ответы.

– Вы – проклятый род, вы потеряли себя в этом мире и отчаянно пытаетесь найти ответы, даже не зная вопроса.

– Ну, философия мне не чужда, правда – Макс пожал плечами – как-нибудь обязательно это обсудим, но, к сожалению, сейчас у меня слишком мало времени. Просто скажи, где находится ваше поселение и сколько вас там, как обороняетесь. Ну, скажем так, краткая сводка, хочу с экскурсией туда наведаться.

Вместо ответа привязанный человек просто глубоко вдохнул и плюнул кровью на своего мучителя, после чего улыбнулся, получив еще один тяжелый удар, на этот раз по

челюсти.

– Ты же понимаешь, что ответы на эти вопросы ты никогда не узнаешь. Моя смерть унесет меня к праотцам, в Великий Пролом, где я обрету покой, а твоя душа никогда не найдет покоя. И деревню никто из вас никогда не найдет.

– Ну, скажем так, если ты мне не скажешь, то твой друг мне просто покажет. Разговор с тобой – не более чем уточнение деталей, если быть откровенным. Мы уже знаем, что некий Лекарь, направляется к деревне, чтобы излечиться от непонятной болезни, заблокировавшей его способности, это наши ученые эту болезнь вывели. Здорово, правда? Конечно, мы не знаем точной личности этого человека, но мы давно послали за ним ищейку. Очень хорошую, кстати ищейку. И она приведет нас прямо к нему, а он – к деревне. Конечно, мы могли не морочить себе голову и поймать его самого, но тогда неизвестно, как поведут себя его знания и способности, все-таки не каждый день появляется симбиоз человека и Аджахара…

Эта фраза повергла Охотника в отчаяние его голова безвольно опустилась, он явно не ожидал от врагов такой осведомленности.

– Всеже не такой уж мы и проклятый род, верно, Охотник, раз вы впустили одного из нас в ваш дом? – с издевкой спросил Макс.

– Он не человек более – почти ледяным голосом сказал Аджахар – он принял Пролом в свое сердце, а Пролом признал его. Он живет ради спасения жизни, а не ради ее уничтожения, как люди подобные вам – последние слова он практически выплюнул из своего рта. Вязкая смесь слюны и крови тонкой струйкой потекла по его губе вниз, голова Охотника снова безвольно упала на плечи.

– Но рожден он был человеком, не правда ли? А значит все- таки симбиоз. Поэтому мы с ним так осторожничаем, не хотим потерять такой интересный образец.

– Вам никогда не поймать его!

– И тебя, наверное, тоже мы не могли поймать. Но ты здесь. А действия твоего друга- Лекаря…

– Брата!

– Да хоть свекра!… – Макс начал «закипать» – его действия мы строго отслеживаем, он приведет нас к вашей обители и поверь, ваш род на этом будет окончен. Ваша участь – зоопарк и пробирки. Запомни это, тварь!

Макс развернулся и направился к выходу. Он был раздосадован, поняв, что Аджахар слишком крепок для пыток и не скажет ему больше ничего. Получается, что это Макс пленнику информацию выдал, а не наоборот. Впервые за всю его практику с ним случилось такое и это очень злило сыщика.

– И ты запомни, человек – прохрипел ему в спину Аджахар.

Макс остановился. Загривком он почувствовал какое- то непонятное тепло, волнами исходившее от тела этого существа. Аджахар утробно зарычал, его глаза начали наливаться кровью, он начал что-то невнятно бормотать. Его бормотание было похоже на молитву или попытку вхождения в транс, Максу это сильно не понравилось, ученые переполошились, переговариваясь друг с другом медицинскими терминами, аппаратура, к которой был подключен Охотник, запищала и завибрировала.

– Кетанал, Рометар! – кричали доктора, наполняя трясущимися руками шприцы.

– Пятьдесят кубов, быстро! – скомандовал громким голосом Кира.

– Пульсацию Пролома не остановить! – прорычал Аджахар, который еще минуту назад выглядел обессиленным. Его кожа покраснела и будто раскалилась, начала шипеть в местах, где титановые пластины соприкасались с ней. Одним рывком он освободил гипертрофированную руку, разметав ученых, которые в этот момент находились рядом с ней. Титановые пластины с визгом пролетели по всей операционной, рикошетя и разбивая кафель, небольшой осколок пластины вонзился в череп одного из исследователей на уровне глаз. Тот мгновенно обмяк и упал на пол мешком. Макс выхватил пистолет с транквилизатором. Не прекращая свою непонятную молитву и пользуясь созданной суматохой, Охотник плавно опустился на колени, бережно обхватив свою шею кровоточащей, освежеванной рукой. Внезапно он открыл глаза и посмотрел на Макса в упор. И улыбнулся… безмятежно, как ребенок, почти счастливо.