Николас Димитров - Дилер реальности

— Ее личность оцифрована, как и все необходимые образы. Конструктор использует их для создания симуляции, затем мы запрограммируем ее в алгоритм, и вуаля — каждый мужчина Азовстана станет возлюбленным Каролины Шиллер. В своем воображении, разумеется.

— А их жены не против?

— В Азовстане мнением женщин, увы, не особо интересуются.

— Как мило.

— Да, дорогая, просто отвратительно.

— А нам все это зачем нужно?

— Тут все не так просто, дорогая… Моя роль — всего лишь руководить креативной частью и презентовать ее клиентам. И то, в последнее время Золтан и Саул справляются практически без меня.

Уловив мою ревность, Рамбан уже пытался отмежеваться от этого проекта, хотя бы в моих глазах. Однако последнюю фразу говорить не собирался — вырвалось.

— Но ты всегда можешь рассчитывать на мою поддержку, Катрин. Что бы тебя ни беспокоило.

Для Рамбана это прозвучало на редкость искренне. Я внимательно к нему присмотрелась — кажется, я не единственная, чьи интересы и чувства задевает этот проект. Мне вдруг стало его жалко, и я по-дружески ему улыбнулась. Похоже, на поддержку он и сам рассчитывал.

Я поймала себя на мысли, что, скорее всего, Паоло назвал ресторан, подсознательно имея в виду свою собственную персону. Надо на досуге проверить, входит ли лицемерие в состав семи смертных грехов.

Когда я вышла из ресторана, небо уже затянули сумерки. Мои опасения основывались скорее на ощущениях, чем на рациональных доводах. Твое участие во всем этом и твоя конкретная роль всерьез расстроили меня. С момента нашего знакомства я была уверена, что ты сможешь противостоять моему отцу и не попадешь под его влияние. Золтан, неужели я в тебе ошиблась?

Я не была близко знакома с Каролиной Шиллер. Мы виделись всего несколько раз на вечеринках, тем или иным образом связанных с «Транс-Реалити», и перекинулись парой фраз. Ничего особенного я тогда не услышала: обычные проблемы людей с переизбытком славы. Бесконечные фотосессии и светские рауты смертельно утомляют, как и журналисты, которые все время спрашивают о том, когда она наконец-то выйдет замуж или хотя бы представит публике своего возлюбленного. Чертовы папарацци не дают спокойно сделать и шагу, как, впрочем, и вездесущие поклонники.

Ее прекрасное лицо было известно во всем мире по тысячам изображений, от многометровых рекламных голограмм до стикеров в мессенджерах. Мир устал от стервозных брюнеток и заслужил эту светлую грезу по имени Каролина. Даже в свои тридцать восемь она выглядела юной, нежной и всегда неизменно счастливой. Успех и многомиллионные гонорары не могли не льстить ее самолюбию. При всем этом Каролина почему-то казалась мне очень одинокой.

Возражения Рамбана по поводу моего присутствия на переговорах по азовстанскому проекту были вполне понятны. Но я припомнила ему его обещание о поддержке, на которую я могу рассчитывать, и ему пришлось сдаться.

В день переговоров, еще до обеда, я поняла, что слишком налегала на вино во время бранча, однако освободиться от тревоги мне так и не удалось. Меня начинала терзать ревность. Я ревновала тебя не к Каролине Шиллер, а ко всей корпорации. Больше того, к миллионам поклонников, которые, как мне теперь казалось, были тебе ближе, чем я. Прибыв в офис «Транс-Реалити» в таком состоянии, я поднялась на двадцать четвертый этаж.

Зал для приема VIP-клиентов был полностью переоформлен с учетом вкусов почетных гостей из Азовстана. Исчезли огромные картины в стиле «ню», минималистичную дизайнерскую мебель заменили роскошными диванами с золочеными ножками и свисающими кистями, а пол украсил бескрайний персидский ковер. Несколько скульптурных фонтанов-водопадов по мотивам азовстанского фольклора должны были польстить гостям. В качестве угощения — набор замысловатых десертов на длинном столе у стены, демонстрирующий осведомленность наших пиарщиков о культуре страны. Картину завершали флаги Сингапура и Азовстана, будто переговоры шли про договор о сотрудничестве между странами… Какой-то абсурд! Так, спокойно, Катрин.

Возле мраморного конференц-стола с официальными улыбками дежурили Августа Юстас и Рамбан. Фо Ци присел на высокий пуфик, специально подставленный под его грузное тело. Сама я заняла место на одном из диванов — пока я до конца не разобралась в происходящем, мне было удобнее находиться в позиции наблюдателя.

Президент не присутствовал — он редко покидает пределы среднеазиатского региона, и потому вместо него приехал старший сын Набиль ал-Серах с небольшой делегацией. Правда, явился он с опозданием на целый час, хотя, как заметила Августа, его персональный самолет приземлился еще рано утром. Она предположила, что «золотой мальчик» устал после похода по борделям — у них в Азовстане с этим не очень.

Вид, с которым президентский сын наконец ввалился в зал, наглядно подтверждал догадку Августы. К счастью, вслед за Набилем появился коренастый адвокат в кипе и золотых очках, подхватил его под руку и перенаправил движение наследного принца в направлении стола. За адвокатом из лифта важно прошествовал смуглый старичок-азиат — министр финансов Азовстана, в сопровождении двоих здоровяков с военной выправкой, а также переводчика.

Набиль бухнулся на подставленный ему стул и сразу же опустошил стакан воды. Ему было от силы лет двадцать, худой и смуглый, с тонкими восточными чертами лица и капризным изгибом губ. Он был весь увешан белым золотом, от перстней до оправы каплевидных очков, и всем своим видом показывал, что ему было плевать на дресс-код.

Прозвенел звоночек над золочеными дверями лифта, и в зал впорхнула Каролина Шиллер. За ней вошли худощавый лысый тип, ее агент, потом — манерный персональный ассистент, двое мужчин в серых костюмах, похожие, словно близнецы (видимо, юристы), и еще какая-то девушка в качестве антуража. Сразу стало шумно, суетно, красиво.

Каролина расцеловала Рамбана в обе щеки — он был ее старым другом. Затем кокетливо пожала руку Августы, сделала реверанс перед Фо Ци. После чего заметила меня и как ни в чем не бывало одарила своей фирменной очаровательной улыбкой — мол, поболтаем позже. Агент, маячивший за ее спиной, сопровождал каждое движение супермодели кивком головы, из-за чего походил на китайского болванчика.

— Я не опоздала? — спросила Каролина, прекрасно зная ответ.

— Ты — главная тема нашей встречи, милая, поэтому опоздать не можешь, — отмахнулся Рамбан.

Вслед за этим он жестом пригласил всех занимать свои места.

— Если уважаемые гости не возражают, я возьму на себя роль модератора, — проговорил он, когда все расселись по периметру.

Пока Рамбан представлял участников встречи, я заметила, что Набиль перестал его слушать, как только прозвучало имя Каролины. Вскинув на нее глаза, он словно ожил: улыбнулся, сел прямо, несколько раз поменял положение ног под столом. Каролина, по моим наблюдениям, тоже это заметила и стрельнула глазками на юношу, а потом по-свойски на меня.