Алексей Вебер - Время разбрасывать камни [СИ]

Убедившись, что опасность миновала, Юлий выбрав в качестве ширмы лежавший неподалеку кузов грузовика. Прислонил к полусгнившей бортовой доске арматуру, он еще раз огляделся и начал расстегивать молнию на скафандре. Возможно от пережитого страха, пальцы плохо слушались, и застежка не сдвинулась с места. Но, благодаря тому, что один раз он уже успешно проделал это, Юлий не подался панике, а терпеливо стал повторять попытки. В итоге удалось нажать на застежку под нужным углом. Туго натянутая молния начала медленно открываться. Потратив еще с минуту, Юлий, наконец, смог откинуть шлем. Нащупав пальцами кнопку, выключил блок и начал снимать комбинезон.

Вскоре плащ-невидимка лежал на земле, а Юлий вспоминал, как он был уложен в виде свертка. И тут он снова почувствовал рядом чье-то присутствие. В руках тут же оказалась арматура. Но на этот раз им заинтересовались не собаки. Несколько человек, одетые в рваный потерявший свой первоначальный цвет камуфляж, молча, вышли из-за кузова и встали перед ним полукругом. Манерой поведения они сразу напомнили стаю. И, судя по всему, тоже представляли угрозу. Когда, вперед выступил хлипкий заморыш со свернутым набок носом, показалось, что сейчас раздастся рычание. Но тот, вполне членораздельно, хотя и с мерзкой хрипотцой произнес:

- Ну чего, артист! Откуда такой красивый взялся?

Юлий не стал отвечать, хотя понимал, что это далеко не лучшая тактика. В памяти почему-то всплыл эпизод из детства. Как-то они с приятелем, решив почувствовать себя героями, отправились на экскурсию по крайним дворам соседней социальной зоны. Уже на выходе, в какой-то сотне метров от границы своего района нарвались на ватагу местных. Тогда все тоже начиналось с разговора. Прежде чем пустить в ход кулаки, противникам надо было себя раззадорить, а заодно прощупать, с кем имеют дело. Вполне возможно, что, правильно построив диалог, можно было уйти без последствий. Но тогда он не смог найти нужные слова, и от серьезных побоев спасло только появление взрослых. Сейчас же выручать было некому.

- А что там у тебя за костюмчик? - поинтересовался заморыш, и двинулся к расстеленному на земле скафандру. Юлий угрожающе поднял арматуру и преградил дорогу. И тут же на лице аборигена появилось искреннее выражение обиды, а хрипатый голос зазвучал плаксиво и жалостливо:

- Ты чего, артист! Я ж посмотреть только хотел. Жалко тебе, что ли!

И тут же в голове будто щелкнул тумблер. Юлию даже стало стыдно:

" Нельзя проявлять агрессию только потому, что человек плохо одет, и имеет несчастие проживать в этом отвратительном месте!"

- Смотри только, аккуратней! - смущенно проговорил он и опустил металлическую палку.

- Ну вот, это другое дело! - обрадовался заморыш. И вдруг, сделав шаг к скафандру, метнулся в сторону Юлия. Не успел тот опомниться, как его оружие оказалось в руках аборигена. Увертываясь от удара, Юлий отпрыгнул назад. Конец металлической палки пролетел в нескольких сантиметрах от головы, а сам он налетел спиной на гнилые доски кузова. Дальше Юлий уже действовал инстинктивно. Не дав аборигену еще раз замахнуться, бросился вперед и сбил его ударом локтя. Не останавливаясь, пошел на прорыв. Кого-то оттолкнул, кого-то ударил. Первый мыслью было бежать, но тут же, он вспомнил про скафандр невидимки - единственную надежду на возвращение. А на него, выкрикивая ругательства, уже налетал долговязый верзила в запачканной прилипшими отбросами армейской куртке. Отбив кулак, Юлий встречным прямым уложил его на землю. Пока все получалось, но в голове аварийной лампочкой пульсировало:

" Не сможешь один против пятерых! Окружат, свалят, забьют насмерть!"

Дикий животный страх понуждал к бегству. И вдруг, опровергая все законы вероятности, пришла помощь. Возникший откуда-то из-за кузова низкорослый крепыш несколькими хлесткими ударами раскидал нападавших. Через несколько секунд они уже убегали, на ходу выкрикивая угрозы. А нежданный спаситель, подойдя к Юлию, весело поинтересовался:

- Ну что жив, боец! Видел я, как ты со свалочными общался. У вас там в комитете совсем долбанулись. Стажера в наш гадюшник посылают!

После пережитого стресса Юлий даже не успел осознать, как ему повезло. Каким-то невероятным образом ему успели прислать подмогу! Однако, насторожило, что незнакомец причислял себя к аборигенам. На то же указывали и некоторые черты лица, хотя в них и не проглядывала звероватая настороженность. Скорее, это было лицо уверенного в себе, много испытавшего, но не растерявшего природную веселость человека.

- Кречет - не подавая руки, представился незнакомец. И тут же добавил: - Но можешь звать Сашкой. На этот позывной я тоже откликаюсь.

Когда Юлий назвал свое имя, Кречет усмехнулся:

- Надо же, прямо как у Цезаря! - потом, оглядевшись по сторонам, скомандовал: - А теперь, пока свалочные с подмогой не вернулись, быстренько меняем дислокацию. И невидимку забери. Он тебе еще понадобится.

Юлию ничего не оставалось, как подчиниться. Пока он сворачивал скафандр, Кречет зашел за грузовик и вернулся с небольшим, но явно тяжелым рюкзачком. Надевая его на плечи, почему-то счел необходимым пояснить:

- Сожительница за жратвой посылала. Тут крупы и тушенки на целую неделю.

Когда, они уже шагали по уходящей от поселка тропинке, Кречет коротко проинструктировал:

- Мы сейчас к моей Ксюше идем на ее жилплощадь. Если будет выступать, ты просто помалкивай. Они баба скандальная, но отходчивая. Если спросит, откуда взялся, говори, что программист из Сторожки. Ты ей еще понравишься. Ксюшка образованных и чистеньких любит!

После кладбища машин тропинка завернула в хвойный перелесок. Пропетляв несколько сотен метров под лапами елей, они вышли на окраину хаотично разбросанного по полю поселка. Дома здесь в основном были двух и трех этажные, и смотрелись еще более уныло. Лишь одно, самое высокое здание выглядело боле менее сносно. Именно к нему и направился Кречет. Пока поднимались по пропахшей кошачьей мочой лестнице, он рассказал, что здесь живут те, кто числится местной элитой. У всех в этом доме отдельные квартиры с персональным санузлом. Некоторых даже имеют телевизор. Для остальных обитателей поселка это большая роскошь.

Они остановились на площадке верхнего этажа, перед железной дверью без номерной таблички. Там, где должна была находиться кнопка звонка, из стены торчали два провода. Привычным движением Кречет соединил их оголенные концы, и за дверью послышалось слабое дребезжание. Открыла им молодая женщина. Впрочем, возраст определить было трудно. Где-то от двадцати пяти до сорока. По первому впечатлению она показалась Юлию замарашкой. Однако, под замусоленным домашним халатом угадывалась хорошая фигура. А лицо, не смотря на грубоватые черты и не очень здоровую кожу, можно было назвать красивым.