Пюрвя Мендяев - Нэпман и Шановный. Супергерои Сталина [СИ]

Батька Кондрат задумался на некоторое время, а потом ответил:

— Дом старый. Стоит там много лет. Там вся местность такая. Не знаю, кто посоветовал взять такое жилье Василию. У такого дома должен быть черный ход. Или нечто его заменяющее.

— Подземный ход? — спросил Берия.

— Вполне возможно. Когда я был у Василия в гостях, он намекал, что в случае опасности мы сможем всегда незаметно уйти оттуда. А раз кто-то может уйти незаметно, значит, что кто-то может незаметно и прийти — рассудил батька Кондрат.

— Это всё спешка нам помешала. Но как нам бы узнать, что на самом деле там произошло? — спросил Берия.

— У меня есть предложение, но оно вам не понравится — ответил батька Кондрат.

— Что за предложение? — спросил Берия.

— Отправить меня и ворона в Лео. Мы там всё узнаем. Непосредственно у Василия. А потом вам сообщим всю информацию — ответил батька Кондрат.

— Это даже не смешно. Суди сам. Ворона я еще могу отправить в Лео. У него брат здесь. А тебя отпускать, смысла нет. Как я могу поверить тебе? — спросил Берия.

— Я устал бегать. Мне хочется спокойно пожить. Дайте мне прощение моих грехов, в перспективе должность директора совхоза, я с работой справлюсь, и я ваш на веки — предложил батька Кондрат.

— А ты мне нравишься. Ты юморист и хам. Жаль тебя, будет сегодня к стенке ставить — ответил с ехидной улыбкой на лице Берия.

— Здесь мне нет жизни, но и там жить спокойно мне никто не даст. Вон Василий. Был хорошим человеком. Но его заставили, получается, работать на контрразведку. И меня точно так же попытаются заставить работать на них, если я окажусь в Лео. Спокойной жизни мне там не будет — сказал батька Кондрат.

Тут раздался звонок телефона ВЧ. Батька Кондрат вскочил с места и попытался направиться к дверям. Но Берия остановил его жестом руки. И еще добавил:

— Ты уже покойник, можешь послушать этот разговор.

Потом Берия взял трубку и услышал голос Сталина:

— Какие сволочи! Я приказал сейчас пересмотреть дела тех уроженцев города Лео, что были по статье бандитизм и шпионаж осуждены нашими органами на тюремное заключение. Всех под расстрел! Я им покажу убивать наших людей! Они у меня еще не то получат по голове!

— Я понял — ответил Берия.

— Ты что делаешь сейчас? — спросил Сталин.

— С этим самым батькой Кондратом общаюсь. Он мне обещает, за должность директора совхоза найти и вернуть Коромыслова и зверей обратно в СССР — сказал Берия.

— Хорошо — сказал Сталин. — Пусть едет в Лео. Совхоз имени Буденного в Курской области ждет его, только что директора расстреляли за бандитизм, так что преемственность в работе хозяйства там сохранится, если новым директором станет этот старый бандит. И пусть с собой в Лео ворона возьмет. Вдвоем им веселее там будет. Теперь ситуация изменилась. Бояться утраты их больше нет смысла. Да и Ворон вернется в любом случае. А если старый бандит не вернется, так и черт с ним. Плакать по нему не станем. Найдем другого директора для совхоза. Так что пусть идет на задание. И предупреди его. И в дальнейшем, его время от времени будем просить помочь нам, если в том возникнет необходимость.

— Вы не шутите, товарищ Сталин? — спросил удивленный Берия.

— Нет. Отпускайте атамана и ворона. Жду от вас добрых новостей — ответил Сталин и положил трубку.

Берия положил трубку и ехидно улыбнулся.

— Ну, товарищ директор совхоза имени Буденного курской области, работа есть для тебя. Понимаю, что дел у тебя теперь невпроворот. Сев, выполнение плана по заготовкам. Но сам слышал, нам нужна ваша помощь — сказал он.

— Приказывайте, товарищ командир — ответил бывший батька Кондрат, а ныне уже директор совхоза.

Полковник Иозеф Глинка, пожилой мужчина высокого роста, с благородной внешностью, сразу выдававшей в нем потомственного аристократа, был страшно разозлен тем, что пленник его смог убежать из камеры в подвале. Когда все сотрудники секретного управления контрразведки в городе Лео вернулись, после успешно проведенной операции против агентов ОГПУ назад, их встретил у дверей особняка, только что пришедший в себя охранник. Он, держась за ушибленную голову рукой, сообщил полковнику, голосом умирающего человека, что его оглушили сильным ударом по голове. Напавшего на него бандита при этом охранник не видел. Когда он пришел в себя, то сразу же бросился в подвал. Но было уже поздно — пленник уже сбежал из камеры. Глинка, выслушав доклад, собрал в кабинете у себя старших офицеров и жутко отругал — нельзя было оставлять управление под охраной всего одного человека. Это было серьезным нарушением порядка. Затем приказал капралу Бруснике выпороть проштрафившегося охранника.

После небольшого совещания полковник приказал привести к нему в кабинет задержанных агентов ОГПУ. Через пару минут к нему ввели двух мужчин. Один был молод, на вид ему было не больше двадцати лет от роду. Второй мужчина был постарше. Ему было лет пятьдесят. Поглядев на арестантов, полковник приказал оставить в кабинете у себя пожилого мужчину, а молодого человека велел пока вывести в коридор.

Полковник начал задавать свои вопросы. Но допрос не клеился. Агент, высокий, по всему видно сильный и ловкий человек, в сером костюме, упрямо молчал. Беспечно рассматривал кабинет. Делал вид, что просто не слышит вопросы полковника. Быстро поняв, что зря теряет время, полковник вызвал к себе в кабинет капрала Бруснику и велел ему провести в подвал агента ОГПУ и там ему организовать по полной программе допрос с пристрастием и о результатах доложить. Капрал, высокий мужчина, богатырского телосложения спросил:

— Пан полковник, а со вторым агентом, что делать?

— Со вторым агентом я вообще разговаривать не стану. Цивилизованного разговора эти звери не понимают. Сразу берите и второго арестанта тоже в подвал и там рвите обоих этих шпионов на части, делайте с ними всё, что угодно, я даю вам свое разрешение. Нет, не так. Я приказываю вам применить к этим нашим врагам все возможные и не возможные средства, но они должны начать давать показания — с гримасой злобы на лице сказал Глинка.

— Не извольте беспокоиться. Мы всё сделаем. Будете нами довольны — ответил капрал.

Агента ОГПУ увели в подвал. А примерно через час в кабинет полковника вернулся капрал Брусника и доложил:

— Пан полковник. Второй агент начал давать показания. А первый красный агент, тот, что был у вас в кабинете, оказался крепким орешком. Умер под пыткой и так ничего нам не сказал. Что будем делать?

— А что же можно теперь сделать? Мог бы жить. Но избрал сам себе путь неподчинения и погиб. Ладно, пойдемте в подвал — ответил, нахмурившись, полковник.

После допроса оставшегося агента ОГПУ полковник Глинка быстро приказал собрать все возможные сведения о пребывании Коромыслова в Лео. Примерно, через два часа полковник поднялся к себе в кабинет и сразу же позвонил по телефону правительственной связи.