Александр Петровский - Дело о Короле оборотней [СИ]

— Кто живёт под этой клеткой? — спросил я у него.

— Не знаю. Может, крысы какие-нибудь. Где большие звери, всегда заводятся крысы, никуда не денешься.

— Не крыса, — пролаяла Тома. — И не змея.

— Осторожно поднимите клетку и переставьте её чуть в сторону, — распорядился я.

— Но если там кто-то есть… Он не опасен?

— Думаю, нет. Она говорит, там человек, но я не очень представляю, как он там помещается. Но на всякий случай мы с Василием подстрахуем их из луков. Вася, ты хорошо стреляешь из лука?

Он покраснел и не ответил, но балаганщик подозвал двоих юношей, по его словам, на представлениях они стреляют в вишенку, лежащую на голове их сестры, так что на их меткость можно положиться. Ещё четверо здоровенных мужиков оказались силовыми жонглёрами, они легко подняли клетку с обезьяном, который от возмущения помочился на одного из них, и унесли на пару шагов от прежнего места. А там, где раньше стояла клетка, мы увидели спящего мужчину с добрым и честным лицом, и при этом очень грязного. Рядом с ним лежала бутылка с остатками какой-то синеватой мутной жидкости, заткнутая свёрнутым в пробку газетным листком. Запахло перегаром, но не так, чтобы очень сильно.

— Что это за хрен? — спросил я у балаганщика.

— Он у нас за хищниками присматривает. Исчез вместе с тигром. Мы думали, тигр его съел…

— Вася, разбуди этого достойного труженика.

— Почему я? — откликнулся Вася, и не собираясь выполнять мою просьбу. — И зачем его будить?

— Придётся вам, — обратился я к балаганщику. — Я так понимаю, это ваш человек. А от Василия всё равно толку, что от козла молока.

— Да, конечно, — он присел на корточки возле пьяного смотрителя и начал что-то ему втолковывать.

— Сперва допросим этого, или ты возьмёшь след тигра? — спросил я у Томы.

— Нет. Затоптали. Кошачий запах есть. Кошачьего следа нет. Допросим.

Балаганщик что-то втолковывал разбуженному смотрителю за хищниками, тот растерянно оглядывался по сторонам. Тома легла, положила голову на вытянутые лапы и мгновенно заснула. Зеваки на всё это глазели, а Вася строил мне рожи, но я не понимал, чего он от меня хочет. Я отвлёкся на него, потому и не сразу заметил, что смотритель вскочил на ноги и куда-то побежал.

— Не надо за ним гнаться, — крикнул мне балаганщик. — Он сейчас вернётся.

А дальше всё пошло так, будто мы в балагане не тигра разыскивали, а устроились поработать клоунами. Прибежал смотритель с огромным куском окровавленного мяса. Тома мгновенно проснулась, втянула воздух, и с её клыков закапала слюна. Хорошо хоть, не бросилась на этого недотёпу, чтобы отнять лакомый кусочек. А тот, неуверенно глянув на балаганщика, побрёл к пустой клетке, где раньше обитал изрядно надоевший мне тигр. По пути он бормотал, что не успел вечером покормить котика, потому что обезьян украл у него бутылку и забросил её под клетку, а он полез за ней и немного отпил, и совсем не помнит, запер ли клетку котика, как бы котик не пропал, если что.

Я не стал разбираться, что там произошло во время кормления диких зверей, а если бы и стал, то всё равно не успел бы — сверкнула непонятно откуда взявшаяся рыжая молния, и вот тигр уже в клетке и шумно жрёт сырое мясо, а смотритель гладит его и приговаривает «Проголодался бедный котик, прости уж старика». Где целую ночь прятался этот драный кот, понятия не имею, да и не интересуюсь. Нашёлся — и хорошо, задание выполнено.

— Куда мы теперь? — спросил Вася.

— Ты — к кавалеристам, лошадь им вернёшь, — ответил я.

— А вы?

— Не твоё дело.

— Но я не найду кавалеристов! Я же не следопыт! Хрен знает, как до них добираться.

— Тогда жди, пока они тебя найдут. Как думаешь, не побрезгуют морду набить?

— Ты бы тут лучше без дурацких шуточек, Стас. Между прочим, твоя подружка там, возле клетки, хотела тебя загрызть.

— Да? И как же я этого не заметил?

— Потому что ты слепой!

— Вася, если бы она хотела меня загрызть, она бы загрызла. Так что не приставай ко мне со своими выдумками.

Тома фыркала, я так понимаю, у волков-оборотней это такой смех. А я вспомнил клацающие челюсти с острыми зубами, совсем рядом с моим горлом, и мне стало совсем не смешно.

Капитан, узнав, что с беглым тигром мы разобрались, очень обрадовался. Сказал, что таких толковых волонтёров у него никогда не было, и он был бы рад продлить мне административный арест ещё на пару месяцев. Но он не сволочь, в отличие от губернатора, так что я освобождён за примерное поведение. Его Превосходительство с семьёй и телохранителями из города убрались, так что необходимость держать в заключении такого порядочного человека, как я, отпала.

Я сдал сержанту полицейскую бляху номер тринадцать, быстро собрал вещи, что притащил в казарму из дому, переоделся в штатское, а мундир запихал в сумку — он принадлежал мне, но носить его я больше не имел права. Очень ценную покупку я вчера сделал, особенно если вспомнить о перерасходе на моём счету.

У самого крыльца полицейского участка нас атаковали газетчики, к моему удивлению, их было аж трое — к городским присоединился репортёр провинциальной газеты «Вести Приграничья». Я как раз думал, как уговорить извозчика принять у меня чек, не тащиться же домой по такой жаре пешком, да ещё и с любимой женщиной. И теперь сказал им, что на все нормальные вопросы мы ответим, но не здесь, под палящим солнцем, а у меня дома. Так что с них карета, и мы немедленно туда едем. Впрочем, мы не возражали против фотографий и возле полиции.

Я был удивлён, увидев дома экономку — старушка уже две недели бастовала, требуя, чтобы я ей заплатил за последние месяцы, и отказывалась принимать мои необеспеченные чеки. А тут дом прибран, она трудится, как пчёлка, мне улыбается, и взяла чек, ни словом не возразив. Так что на нашей как бы пресс-конференции я даже смог выставить на стол лимонад, охлаждённый в колодце.

Мы коротко рассказали об охоте на тигра, потом ответили на вопросы. Спрашивали только городские, провинциал записывал, но молчал. Заговорил он только когда его коллеги иссякли. Сперва коротко расспросил о похищении губернаторского сынка. Я подтвердил, что перехватил похитителя с мальцом на территории Вервольфа, и передал мальца нашим пограничникам. Ещё сказал, что семья губернатора заплатила мне меньше, чем ничего. Потом он спросил, не помогал ли мне кто-нибудь из оборотней. Я ответил, что мне действительно помогли, но кто именно — не скажу. Тома, когда он перевёл взгляд на неё, сказала, что она тогда служила в пограничной страже, и о служебных делах говорить не собирается. И тут он нас ошарашил.

— Тамара, вы ведь прямой потомок королевы по женской линии, — улыбаясь, произнёс он. — У вас это называется дочь королевы, верно?