Пальмира Керлис - След сна. Книга 1 [litres]

При всей многовековой драме, Вестник на жертву тянул слабо. Потусторонние связи, не пойми с какими сюрпризами дар, фокусы с тьмой. Смерти, вызванные силой мысли. Которые выглядят как сердечные приступы…

В кабинете резко потемнело, экран сделался невыносимо ярким. Отчет улетел с экрана. Все уже понятно. Первая угробила целый город, а вторая без этого слилась перед финишем. Если завершит начатое, сколько народа пострадает? В перспективе больше, чем от тех пятерых вместе взятых. Так надо ли ей помогать? Высоковата цена ради порядка в ментальном домике. Одним крышу снесло из-за жадности и собственной исключительности, других великой местью свыше озадачило, а боком вышло нормальным людям. Вся суть. И за тысячи лет мало что изменилось.

Чая осталось на дне, зазвонил телефон. Кейн. Вот уж с кем быстро ни один разговор не закончишь. Лучший сотрудник моего отдела, но слишком общительный. Правда, треп у него далеко не всегда пустой.

– Видели в здании несостоявшуюся мадам Хансен, – весело доложил он. – Хороша, зараза…

– Я в курсе.

– Первого или второго? – развлекались в трубке. – Догадались, к кому пожаловала. Так тебе и надо. Переезжал бы к нам, наверх.

– Она не стоит таких жертв.

– Талантливого во всех отношениях ассистента по наследству передали, а ты… – продолжал веселиться Кейн, – не оценил. Помнится, Дорман был не против ее оставить.

– Оставлял бы себе.

– Он не в ее вкусе. А собрание утреннее ты зря пропустил, новости были занятные. Впервые не скучно! Прям даже теряюсь, с чего начать. В итальянском филиале косячат страшно, чую, пахнет назначением нового главы. Баэс таки женился. Ну, на этой. В Москве трэш и угар.

Это у них перманентно. И трэш, и угар, и сезонный апокалипсис.

– Взялись возрождать ту организацию, которая там когда-то рулила. – Повисло заговорщицкое молчание. – Угадай кто?

– Левицкий?

– Ну, так неинтересно, – расстроился Кейн. – С первого раза. Кстати, это кто?

– Вроде Норда. Только без склонности к суициду.

– Что-то не похоже. Или он настолько крут?

– Его отец.

– Хм… – отчетливо слышался скрип мысли. – Тот с банками и промышленными группами, из списка Форбс?

– Тот, – подтвердил я, краем глаза заметив в ящике сообщение от Колвена. В письменном виде обращается, как Маэва велела. Послушный. – Но нагнетать заранее ни к чему. Если речь идет про центр их наставника Ливанова, то рулил он исключительно силой собственного авторитета. А когда перед смертью преемника искал, никому его детище даром не сдалось. Есть вероятность, что поиграются и бросят.

– Это самое, – елейно произнес Кейн. – Ты Баэсу-то поздравление отправишь?

– Конечно. Прямо сейчас пойду сочинять.

Ржать его после этого разобрало как припадочного коня, зато трубку удалось повесить. Ожидаемо, что без Мартина в Милане многое не слава богу. Столько лет на нем все держалось, небыстро перестроится. Испанский филиал после смены руководства тоже шатало, и ничего – теперь тишь, благодать и счастливая свадьба. Последнее сейчас даже к лучшему, учитывая, что особо одаренные эсперы до сих пор скалятся из-за попытки бывшей главы филиала их порешить. Консонанс словят наконец. Совет да любовь.

Письмо Колвена было немногим короче отчета Аниты. Писал о проведенных в школе Натана Берга семинарах, за участие в которых – по договоренности с директором – давались бонусы. Охватили всех учеников, никого с признаками инициации не обнаружили. Списки прилагались – длинные и подробные. На распечатках кадров с записи Хлои ни одного ученика школы не узнали. Возможно, версия была тупиковая, и убийца там не учится. Или у него хватило ума не попасться на глаза. Список отсутствующих учеников состоял из четырех имен. Лежащая второй месяц в больнице девочка, уехавший на две недели с родителями за границу пацан – эти мимо. Как и Артур Кавалли, временно находящийся на домашнем обучении. А вот четвертый не появлялся в школе с того самого дня «по личным причинам», с позволения матери. Некий Лукас Вебер. Звучит знакомо. На фотографии в личном деле – лохматый, со следами пирсинга на ухе сверху донизу, и намеком на неформальный вид. Высокие оценки, блестящие рекомендации преподавателей, примерное поведение. Один из лучших учеников… был. Два месяца назад начал прогуливать, шарахаться от одноклассников и вести себя замкнуто. Загремел на беседу к психологу и получил отметку про эмоциональную нестабильность. Так-так.

В социальных сетях Лукас держал лишь пару картинок с сомнительными шутками, на школьных мероприятиях не светился. Битый час поисков в сети, и его физиономия нашлась на фотографии в журнале кантона. Клуб скаутов, три почетных члена. Среди них – он. Бардак на голове, ряд разнокалиберных колец в ухе, кожаный браслет в виде оплетенного морскими узлами якоря. Знаю, где я такой уже видел. В видео Хлои. Мельком, на рукаве того, кто мчался впереди нее. Лукас ехал в том автобусе. И сбежал из него в числе первых. А затем и из школы.

Попался.

Но откуда он в шестнадцать лет знает, что с ним, от кого скрываться, и как пугать людей до смерти? Надо найти его, срочно. В лифте я понял, что именно звучало знакомым. Этан Вебер, четыре предупреждения. Эксперименты с чужими эмоциями, та самая встреча в офисе, которую мне любят припоминать. Не помер же он. Сбежал в Штаты, на радость местной курирующей организации, больше года назад. С тех пор о нем ничего не слышно. Кто Лукас ему?

На экстренно собранном совещании отдела и выяснили. Племянник. В Женеве жили вместе до прошлой осени. Мать Лукаса – врач скорой помощи, отца официально нет. Воспитывал дядя, за его учебу платит до сих пор. Если инициация и застала пацана врасплох, то на самочувствие наверняка жаловался матери, и в сводки для фонда не угодил, остальное прояснил Вебер-старший. Расстояние не помеха, мог и по интернету полный арсенал эсперовских фокусов изложить. Включая один… особый.

Неоновые линии над столом вспыхнули ярче, расплылись раздражающим пятном. Неозвученная вслух мысль, глубокий вдох. И снова на стене просто светильник. Белое чучело в перечеркнутом красном круге, эмблема «Охотников за привидениями». Шутники. Пауза затянулась. Кейн почесал небритую физиономию, крутанулся на стуле, развернувшись к аквариуму, и подхватил:

– Точно Этан просветил, как знакомства с нами избежать. Два месяца не палиться – это ни хрена не случайность.

Его неизменный щелчок пальцами вспугнул рыбку. Пестрая тварь стукнулась о стекло и, отлетев назад, юркнула в пластиковый замок. Кейну ее подарила бабушка, на двадцатипятилетие. Весь этаж соревновался в остроумии, а он назвал рыбку Принцессой и поселил в кабинете. Привык с ней в одностороннем порядке беседовать, излагая факты, по которым потом делал выводы. Мол, ему так думается лучше.