Пальмира Керлис - След сна. Книга 2 [litres]

– Начала сначала? – спросила она отрешенно, с неизменным достоинством. – Лучше стало?

– По-другому.

Погасли огни факелов, лизнув напоследок камни. Опустилась темнота, непроглядная, точь-в-точь как перед рассветом. Тлели уже мертвые искры, по залу расползался холод. Надо сказать ей. Но что?

– Забыла, и не трогай, – не позволила Иллит. – Твой выбор был.

– А твой? Жить здесь, так?

– Здесь и так, – проскочила жгучая горечь, – ты сумела бросить меня дважды.

Не обвинением звучало, констатацией. Я и тогда не попрощалась. Ушла, исчезла. Явилась пять тысяч лет спустя, иной. Что тут говорить? Правду, какой бы ни была:

– Пора все исправить.

Родной до боли прищур, звонкий смех. Наэлектризованный воздух, удушливо-голодная волна. Направленный в меня удар. Мощный, мощнее прочих, кого угодно снесло бы. Кроме той силы, что в русле Потока. Которая, в сущности, и есть Поток. Она моя, во мне. Иллит усмехнулась.

– Просто уходи, – предложила я.

В ответ – кольцо духоты, агрессивный импульс. Второй удар, еще сильнее. Я сделала шаг. Ближе, вплотную. Объятия – тесные, жесткие, невзирая на ее протесты с попытками вырваться.

– Ну, хватит, – прошептала я в подрагивающее плечо.

– Что ты себе думаешь? – ухо обожгло шипением. – Вот так легко? Указатель на праведный путь, и вперед? Как Базиль? Искупление, счастье, любовь? Нет уж! Не надо. Оставь ему!

Она дернулась, я выдохнула. Стала чем-то воистину огромным, общим, что вечно перетекает из одного в другое. Наполнилась энергией, способной растворить в Потоке что угодно. Не забирать жизнь, а дать новую, стерев лишнее. Это правильно, хоть и отчего-то тяжело безмерно. Дрожь внутри. Запах страха. Чувство потерянности. Ее, мое? Наше, кажется.

– Я не хочу, – сказала Иллит четко, – ничего заново. Ложь, все ложь. Замкнутые круги. Бег по ним. Беспечное неведение. Лучше тут, чем это. Лучше нигде. Не смей, слышишь?…

Я обняла ее крепче, пусть она и не рвалась прочь больше. Прислушалась к себе, затем к тому, что теперь во мне было. Вестники действительно умеют это. В них не тьма, а смерть. Чистая, абсолютная. Окончательная. Оно со мной. Даром, проклятием, интуитивным порывом, набором инстинктов. Естественно, как дышать. Пойманная волна, плавный взмах, тихий всплеск. Сродни фокусу по щелчку пальцев. Мысленно щелкнув, отпустить…

Сияние в руках потускнело, вспыхнуло теплом и разлетелось безвозвратно. Ни искр, ни следов. Смазанный контур зала, разъедающая пустота. Вдох.

– А ты смогла, – отметили сзади с удивлением.

Голос знакомый и чужой одновременно. Обернулась. Влад! Там, где был вход в коридор. Или не Влад… Никогда у него не было такого невыразительного взгляда и мешанины энергии с безликими нечеловеческими отблесками. Я подошла к нему – не шелохнулся. Лишь немигающие глаза следили за мной неотрывно.

– Думал, не смогу? Не справлюсь с ними?

– Так всегда, – обронил он отстраненно, – вершин достигают те, кто и не стремился. У тебя получилось.

Вот о чем речь… О взятой мною силе. Не тьме, как таковой. Сами Вестники не управляют Потоком, лишь защищают. Зато способны вручить ключи от него. Ведь их суть – концентрированная разрушительная энергия, помещенная в юную невинную оболочку, не жаждущую власти. Передай силу тому, кто не был выбран специально для нее – и нет правил, нет запретов. Это даже не ключи, а отсутствие любых дверей. То, чего Яника добивалась. Говорила, что отпадет надобность в ловушке, подпитке границы, жертвах. Не врала, подобное достижимо. Но стала бы исполнять обещания? Ей бы никто был не указ.

– Ты можешь многое, – донеслось от единственного цветного пятна посреди рассеивающегося зала. – Чувствуешь?

Чувствовала. Смутно, бессознательно, нутром. Хоть оставляй всю силу, что есть, хоть бери больше, не опасаясь последствий и наказаний. Увы, расплата для Потока была. Он сильный, когда общий, а если чей-то – слабеет, тускнеет, иссыхает.

– Ты желала этого раньше, – продолжили рядом. – Кто не желает – не приходит сюда.

– Влад?… – произнесла я одними губами.

В его глазах не промелькнуло ровным счетом ничего. Да и в нем самом тоже. Пульсировала разрозненными сгустками чужеродная энергия. Туманная притом, неопределимая. Хранителя, конечно. В той пропорции, что толком не разглядишь родную – теплую и живую. Но она была, где-то очень глубоко.

– Оставь его в покое!

– Со мной все замечательно, – ответил он вдруг. Улыбнулся своей обычной открытой улыбкой и добавил насмешливо: – Наконец-то полезное сделал. Для тебя. Оно того стоило.

Для меня…

– Влад, – моя ладонь коснулась его щеки, – я вижу, ты еще там. Гони его от себя и из себя! Он тебе не нужен. Ничего тебе этого не нужно. Ты этого и не хочешь.

Улыбка стерлась, и даже иллюзии не осталось.

– Сказала та, кто вечно не знает чего хочет, – покачал он головой.

– О, нет, ошибаешься… – концентрация, рывок, – знаю!

Хочу. Его. Обратно.

Зал доела пустота, все заволокло белизной. Мощной, беспрецедентно яркой. Я вцепилась во Влада, изо всех сил, которых было немало. Не отпущу, не отдам! Энергия в нем была странной. Вязкой, холодной, инстинктивно узнаваемой. Темной какой-то. Ловились губительные для всего живого вибрации и отзвуки собственных мыслей. Хранитель сказал тогда – Влад не пострадает в итоге, потому что Вестник его любит. А я? Могу я быть за Вестника сейчас? Пожалуйста, пусть да! Не уверена, что именно делала. Молилась. Отделяя, гася, выгоняя. Все сразу, вместе. Что-то сработает, должно! Летели клочки, посторонняя энергия утекала сквозь пальцы. Пока не осталось оно – теплое, живое. Без сомнения, его. Бережно вытолкнула на поверхность. Исчезло.

Встретимся в реальности. Возможно…

Теперь другие. Неполные пятьдесят миров, и люди в них. Зацикленные воспоминания Вестников о том, что было перед смертью. Они еще там, почти полным составом. Сосредоточиться, увидеть словно наяву длинный зеркальный коридор. Установить контакт, или нечто вроде. Посланный сигнал разлетелся в момент. Не предупреждая каждого в Потоке, как планировалось, а выгоняя и выталкивая. Срочно на выход, бегом, эвакуация. Хватит жертв на сегодня… Ни одной не будет больше! Секунда, другая, третья. Все. Никто не задержался. Я проверила, убедившись, что верхние миры чисты, и пошла – на свет единственного отпечатка.

Энергия этого места сияла, пропуская сквозь себя, но и близко не дотягивала до своей первозданной яркости. Чахлая, истощенно-тусклая. Я помнила, могла сравнить. Ничего еще не кончено. Потому что мы оба здесь. Последние, кто не дает Потоку стать прежним.

Пустой резерв зиял куском выдранного полотна, Тео стоял подле него, не удосужившись добавить картинки. Впрочем, мне тоже не хотелось. Ни трогать, ни обманываться. Он поднял на меня взгляд – довольный и в то же время вопросительный.