Анна Велес - Тайна горгульи [litres]

Ритуальная формула. Значит, ведьма. Ее бордово-огненную ауру девушка и нащупала магическим зрением.

– А ваш спутник? – обреченно поинтересовалась Ева, начиная поворачивать замок.

– Даю слово, – ответил ей такой же, как и у нее самой, усталый голос.

Это явно был обычный человек. Наверное, охранник при ведьме.

– Ладно, – и девушка открыла дверь.

Парочка на пороге застенчиво улыбнулась Еве. Насчет охранника девушка ошиблась. Больше всего этот посетитель напоминал профессора. Такого… классического. Мягкий серый пиджак, рубашка в полоску, хорошо заметный животик, очочки на самом кончике носа и рассеянный и несчастный взгляд. А вот ведьма выглядела… как ведьма. На вид ей трудно было дать более тридцати пяти. Но по глазам угадывался истинный возраст. Далеко за двести. Одета она была дорого и со вкусом. На шее блестели алмазы. Натуральные. Крупные. Бесценные. В платиновой оправе. И браслет на запястье под стать. На фоне невзрачного спутника она смотрелась еще более привлекательно.

Вообще парочка на пороге интриговала, если бы не столь ранний час визита.

– Чем обязана? – сухо поинтересовалась у них Ева и сделала приглашающий жест, чуть отступив от двери. Естественно, ведьма даже не шелохнулась. Профессор посмотрел на нее жалобно, но тоже остался стоять на прежнем месте.

– Я разрешаю вам войти, – церемонно, но неохотно пригласила маг. – Прошу в гостиную.

Ведьма царственно кивнула и наконец-то вошла. Милой летящей походкой. Лет сто училась так ходить, наверное, несколько недобро подумала Ева, глядя нежданной гостье вслед. Профессор старался теперь не отставать от своей дамы.

– Так в чем, собственно, дело? – поинтересовалась Ева, устраиваясь в кресле напротив гостей.

А ведьма между тем с интересом осматривала квартиру. Черные стены, белые рамы картин, бордовые тяжелые шторы. Посетительница с удовольствием провела рукой по мягкой плюшевой обивке дивана, чуть усмехнулась, заметив брошенный кардиган, который нахально сполз на пол.

– Вы одна? – поинтересовалась она.

Ева позволила себе лишь криво улыбнуться. Ведьма прекрасно знала, что сегодня они здесь единственные гости. Просто такая уж у старого поколения привычка. Этакое вызывающее поведение уже просто часть этикета, негласно принятого где-то в начале двадцатого века.

– Вообще, нам это кстати, – между тем продолжила гостья. – Мы же к вам по делу.

– Хотелось бы знать по какому, – заметила маг. – Но прежде все же логичнее было бы поинтересоваться: а кто вы?

– Ах. Простите, – довольно наигранно спохватилась гостья. – Забыла представиться. Анита. Ведьма высшей гильдии. А это Эдик.

– Эдуард Федорович, – пробубнил профессор, каким-то чудом не падающий с самого краешка дивана. – Семенов.

Ева кивнула с деловым видом, несмотря на то что предоставленные данные ей вообще ни о чем не говорили.

– Так что за дело? – еще раз спросила маг, но в ее тоне особой заинтересованности не звучало.

– Вы же сыщица? Детектив? – выпалил Эдик.

– Ну… в некотором роде, – осторожно согласилась Ева.

– Точнее, вы занимаетесь поисками артефактов в любой из возможных реальностей, – уточнила ведьма. – Или пропавшими… людьми.

– Людьми как раз в меньшей степени, – еще более осторожно уточнила маг.

– Людьми, наделенными способностями Избранных. – Ведьма мило улыбнулась, всем своим видом показывая, что ей нравится эта игра. Как раз в лучших традициях старшего поколения Избранных.

– Иногда, – тон Евы стал еще более сухим.

– А от чего зависит ваш выбор? – осведомилась ведьма.

– От очень многих вещей, – честно ответила Ева. – От важности дела, от причин, по которым мне предстоит кого-то искать, от размера гонорара, в конце концов.

– Столько вас устроит? – Наконец-то Анита прекратила свои игры, перешла на деловой тон и достала из сумочки чековую книжку. – Это, конечно же, только аванс.

– Так за что я получила эту скромную сумму? – с довольно неприятной усмешкой поинтересовалась маг. – Как я уже говорила, мне необходимо знать кого и, главное, почему я должна искать.

– Искать нужно нашего сына, – сказала ведьма с некоторым неудовольствием.

– Вашего? – Ева перевела взгляд с ведьмы на ее спутника.

– Моего сына, – мрачно и упрямо подтвердил профессор.

Ева позволила себе выразить легкое удивление. И вот у этих двух, таких разных, или, проще говоря, в принципе несовместимых существ могут быть общие дети?

– Надеюсь, кто-то из вас все-таки сможет сообщить мне хотя бы его имя? – надменно уточнила маг. Ее совершенно не радовал этот странный заказ. Ни жалкий профессор, ни блистательная Анита никак не походили на встревоженных родителей, потерявших сына, они оба не спешили делиться информацией. К тому же сейчас глубокая ночь, Ева устала, и все это ей не нужно.

– Простите, – наконец, сказала Анита искренне. Кажется, до ведьмы наконец-то дошло, как не вовремя они тут появились и как неверно себя ведут. – Честно, я как-то не посмотрела на часы… Просто я была на мероприятии… – Она чуть запнулась. Видимо, эта пауза должна была акцентировать внимание Евы на чем-то важном. Наверное, дело было в самом этом мероприятии. Какой-то шабаш для самых высокопоставленных лиц Волшебного мира? Магу сейчас было не до гаданий.

– Так вот, – чуть недовольно продолжила гостья, не дождавшись реакции. – И тут явился муж. Он сказал, что Никола пропал.

– Никола, это значит Николай, – перевела для себя Ева. – Николай Эдуардович Семенов. Скольких лет от роду?

– Двадцати одного, – угрюмо отозвался муж ведьмы.

– Правда? – на всякий случай уточнила удивленная девушка. Речь шла о сыне ведьмы, которой за двести. И, как нетрудно догадаться из контекста этого не самого информативного разговора, сын Семеновых из Избранных. В таком случае мальчик мог выглядеть на двадцать, когда на самом деле ему уже перевалило за пятьдесят. Хотя… такой возраст был у папы. А этот несчастный профессор очень настаивает на своем отцовстве.

– Ему на самом деле двадцать один, – подтвердила Анита. – И пока его избранность еще не приняла определенную форму. Только общие проявления.

Удивление Евы возросло. Вообще, некоторая определенность у детей, имеющих паранормальные способности, проявлялась обычно уже лет в двенадцать. Через некоторое время после первой инициации, которая всегда случалась в семь лет. В этом подростковом возрасте во все времена с детьми происходило нечто вроде своего рода естественного отбора. В семье обычных людей мог обнаружиться маг, ведьма, оборотень или вампир. А могло быть и наоборот. В семье Избранных рождался самый обычный ребенок. Но в любом случае при рождении Избранного ребенка, уже после семи лет, можно было понять, представитель какой касты из него получится. А тут…