Ларри Нивен - Защитник. Рука закона

Возвратившись в грузовой отсек, мы встали по обе стороны устройства, очертаниями напоминающего двухколесный лунный пуффер [50] — Пуффер — лунный мотоцикл специальной конструкции. См. повесть «Кукла из лоскутов». . Вдвоем мы вынесли его из отсека и скинули на грунт.

Колеса «Модели 29» представляли собой тороидальные проволочные клетки шириной с мои плечи, с небольшими моторами в ступицах. При лунной гравитации колесам нет нужды быть прочными, но транспортное средство должно иметь широкую опору, поскольку вес не удержит его в устойчивом состоянии. Эта штука стояла прямо даже без откидных подпорок. Низко подвешенный между колесами объемный пластиковый кожух с прочным замком скрывал изготовленный «Разработками Шрива» экспериментальный радиационный щит, источник энергии, датчики и, без сомнения, другие секреты. К кожуху было привинчено ковшеобразное сиденье с размещенными позади камерами и дополнительными сенсорами.

Бауэр-Стенсон вскарабкалась на него. Отведя аппарат на несколько футов от лемми, она включила защитное поле.

Много лет назад, когда я был горняком в Поясе, мне приходилось проводить точечный ремонт щита Шрива. Его уменьшенная версия представляет собой плоскую пластину размером двенадцать на двенадцать футов, с закругленными углами и небольшим прочным кожухом в одном углу. Фрактальный узор из сверхпроводящих дорожек покрывает его вычурными завитушками, становясь к краям микроскопически мелким. Его можно сгибать, но не слишком. На моем старом корабле он окружал дейтериево-тритиевый танк, и защитный эффект охватывал весь корабль, кроме двигателя. В полицейском лемми он был дважды обернут вокруг бака.

Но ни один обычный щит Шрива не поместился бы в пуффер «Модель 29».

Тем не менее вокруг него образовалось гало, очень похожее на почти неощутимое фиолетовое сияние вокруг самого лемми. Я никогда раньше не видел такого свечения. Обычно радиационный щит не работает с такой интенсивностью.

Шериф Бауэр-Стенсон стояла внутри сияния. Она помахала мне.

Расстояние между двумя защитными полями я преодолел в два прыжка. Вакуум, жесткие яркие звезды, чужие ландшафты, невесомость — все это меня не пугает, но радиация — это нечто другое.

Я спросил:

— Шериф, а почему мы захватили только один такой пуффер?

— Потому что есть только один такой пуффер, обердетектив Гамильтон. — Она вздохнула. — Могу я называть вас Джил?

Я был только рад.

— Разумеется, Гекэйт.

— Ге-ка-та, — произнесла она по слогам. — Джил, «Разработки Шрива» изготовляют активные радиационные щиты только двух типов, и оба варианта предназначены для космических кораблей.

— Мы используем их и на Земле. Некоторые из старых атомных электростанций горячее ада. Щиты Шрива стали нашумевшей новинкой, когда мне было лет восемь. Их использовали при съемках документального фильма о Южно-Центральном Лос-Анджелесе [51] — О радиационной катастрофе в Лос-Анджелесе в произведениях цикла «Известный космос» более нигде не упоминается. , но меня, конечно, привлекли именно космические корабли.

— Кому вы об этом говорите? Тридцать лет назад почти каждая солнечная буря отрезала нас, заставляла прятаться под поверхностью. Мы не могли запустить корабли даже к Земле.

Я помнил, что первыми появились большие щиты. Они употреблялись для защиты городов. Затем щит Шрива был установлен на первом огромном транспортном звездолете, запущенном к альфе Центавра. Восемь лет спустя появились малые щиты, рассчитанные на трехместные корабли, и мне этого было достаточно. Я тут же рванул в Пояс добывать руду.

— Надеюсь, компания разбогатела, — заметил я.

— О да. Когда никто не богатеет, это называют рецессией, — сказала Геката. — Часть денег они истратили на исследования. Они очень хотят изготовить маленький щит для одного человека. О неудачах они не рассказывают, но к настоящему времени смогли сделать «Модель двадцать девять».

— Вы, должно быть, умеете уговаривать.

— Жена моего кузена — Йонни Котани. Она разрешила нам воспользоваться этой моделью. Джил, все, что мы о ней узнали, — конфиденциально. Вы не должны открывать этот замок, будь вы из АРМ или нет. Пуффер, как же, — добавила она презрительно.

— Извините.

— Да ладно. Так вот, как сказала Йонни, этот вариант работает без сбоев. Но для выхода на рынок он еще слишком дорог.

— Возможно ли, Геката, — поинтересовался я, — что у Шрива просто хотели, чтобы я испытал эту модель за них?

Она покачала головой; седеющий гребень вихрился под шлемом. Забавляется.

— Уж во всяком случае не вы. Знаменитый плоскоземелец, погибший после того, как проехался на двадцать девятой модели щита Шрива? Чтобы вашу предсмертную ухмылку наблюдали по каждому ящику в Солнечной системе? Может, первой поеду все же я?

— Мне нужен свежий взгляд. Я не хочу потом разбираться со следами от ваших колес.

Прежде чем она успела возразить, я взобрался на «Модель 29». Геката не пыталась остановить меня.

— Проверьте прием, — сказал я.

Одним красивым и грациозным прыжком она оказалась в кабине лемми и включила передачу с камеры в моем шлеме.

— Вы в эфире, неплохо… хотя картинка слегка скачет. Но все равно неплохо.

— Так следите за мной. И можете давать указания.

Я врубил передачу и покатил в сторону кратерного вала.

Ее звонок пробудил меня от крепкого сна. По всей Луне действует одно и то же время, поэтому для Гекаты Бауэр-Стенсон это тоже была глубокая ночь.

Но ничего. Пока она совершала посадку и дозаправку, я успел принять душ и что-то проглотить. Иногда и этого не успеваешь. Но незваному гостю в кратере Дель Рей вряд ли срочно требовалась справедливость.

Во время полета я кое-что успел почитать о кратере Дель Рей.

Как раз перед сменой тысячелетий «Боинг», тогда еще в основном авиационная компания, провел опрос. Какие покупатели и в каком числе будут готовы платить за дешевый доступ к орбите?

Ответы оказались очень сильно зависящими от цены запуска. Сто тридцать лет назад эти цены были совершенно фантастическими. Непонятно политизированный корабль НАСА, «Шаттл», брал за запуск три тысячи долларов, а то и больше, на каждый фунт нагрузки. По такой цене никаких покупателей не нашлось бы.

С другой стороны, за двести долларов на фунт — тогда такая цена считалась почти невозможной — можно было бы устраивать на орбите целые гладиаторские бои.

За что-то промежуточное по цене можно было бы организовать противоракетную оборону переднего края, орбитальные солнечные электростанции, туризм класса «люкс», ликвидацию опасных отходов, похороны…

Кстати, о похоронах. За пятьсот долларов на фунт можно было бы запустить вмороженный в ледяной куб прах, чтобы солнечный ветер развеял его и отправил к звездам. В те времена запуски шли из Флориды. Должно быть, штатом управляло лобби похоронщиков. Штат провел закон, что ни одна похоронная процедура во Флориде не получит лицензии, если скорбящие родственники не смогут посетить могилу… по мощеной дороге!